– Ума не приложу, куда мог сунуть плащ.

Бена, – бормотал хозяин, негнущимися пальцами завязывая пояс халата. – Почему бы вам не подождать в гостиной, Элли, пока я найду одежду вашего мужа?

Это было совсем не похоже на полковника: Лестер-Смит не из тех людей, кто бросает вещи где попало. Я прошла в гостиную и остановилась у камина. Полковник Лестер-Смит всегда был мне симпатичен, и я надеялась, что влюбленность – единственная его болезнь. Неужели беднягу поразил еще и склероз? Спустя несколько минут я начала переминаться с ноги на ногу. Возможно, сказывалось долгое ожидание в приемной доктора Соломона. Как бы то ни было, я чувствовала себя школьницей, которой приспичило в туалет, но она не может отпроситься, так как учитель вышел из класса. Промаявшись несколько минут, я высунула голову в холл.

– Мистер Лестер-Смит? – Мой неуверенный зов остался без ответа.

Потоптавшись еще немного, я поняла, что терпеть больше не в силах. К счастью, я знала расположение комнат, поэтому быстро взбежала по узкой лестнице и метнулась к ванной. Ворвавшись внутрь, я бросилась к фаянсовому чуду, не замечая ничего вокруг, но, когда мыла руки, рассеянно глянула на матовую дверцу душевой. Она была отодвинута, и на кафельной стене темнели… бурые пятна. Темно-красные струйки стекали по желтой плитке. Я замерла, не в силах отвести взгляда от жутких потеков.

– Элли?

Я подпрыгнула как ошпаренная, выскочила за дверь и едва не сбила с ног хозяина дома.

– Простите! Мне понадобилось в туалет, – пискнула я.

Лицо Лестер-Смита исказилось. Он понял, что я все видела. Так мы и стояли друг перед другом, я – полумертвая от страха, он – с багровым лицом и налитыми кровью глазами. Из ступора нас вывел пронзительный вопль, донесшийся с улицы. Тряся тюрбаном, полковник ринулся вниз. Я поскакала следом, готовая к любому кошмару.

В пелене дождя двигались причудливые тени. Я выскочила за калитку, тени обрели плоть и превратились в обычных людей. У дома сгрудилась толпа, наперебой обсуждавшая недавний вопль. Все перекрывал пронзительный голос моей новой знакомой Мерилин Туллингс. Она неистово кричала, что целый день ее преследовало страшное предчувствие, будто в Макрелевом проезде случится что-то ужасное. Мужской голос, хохотнув, пробасил, что скорее всего какой-то старой деве привиделось, будто под ее кровать забрался насильник. Оживленно галдя, толпа двинулась вдоль улицы.

И тут я заметила, что в доме Рокси Мэллой горит свет. А ведь четверть часа назад окна слепо смотрели на улицу. Я еще подумала, куда подевалась подружка Рокси, присматривающая за домом. Правда, кто именно из членов АДРЧФ взял на себя эту миссию, я так и не вспомнила, но сейчас была уверена, что Трикси Маккинли. Будь это Унифред Крошкер или Бетти Штырь, они давно уже находились бы в центре толпы, с жаром рассказывая о страшном происшествии. Значит, кричала именно Трикси. Я с сомнением покачала головой: Трикси Маккинли и испуганные вопли вряд ли совместимы.

Не сказав ни слова Лестер-Смиту, я устремилась к дому Рокси. Честно говоря, полковник попросту выветрился у меня из головы, так же как и жуткое зрелище в ванной. Между тем Лестер-Смит, придерживая полы халата и чалму из полотенца, мчался за мной по пятам. Взлетев по ступеням, я ткнула пальцем в звонок. Из дома донеслось треньканье, и тут же воцарилась гробовая тишина. Я позвонила снова. С тем же результатом. Тогда я что было мочи забарабанила в дверь. Впустую.

Моя рука непроизвольно схватилась за дверную ручку. Та легко повернулась, и я ввалилась в холл обиталища Рокси. Полковник Лестер-Смит тяжело дышал за спиной. Прямо по курсу находилась кухня, дверь ее была приоткрыта, и оттуда доносился женский голос. Он обращался не к нам. И никакого страха в нем не слышалось. У меня возникло ощущение, что сейчас столкнусь с чем-то воистину ужасным, и на секунду я замерла на пороге. Но стоит ли ждать, когда к тебе привалит покер? Я сделала несколько шагов, отделявших меня от кухни. Осторожно!

В кухню едва можно было втиснуться – Рокси напихала в нее такое количество мебели, что всякого нормального человека, оказавшегося в этом перенаселенном всякими шкафчиками помещении, непременно должен был поразить жесточайший приступ клаустрофобии. В сумраке маячила разлапистая вешалка, у стены примостилась коллекция этажерок – мал мала меньше, в углу топорщил листья огромный искусственный цветок в поразительно уродливом горшке. И всюду, куда ни плюнь, теснились фарфоровые пуделечки, медные загогулины и деревянные штуковины неясного предназначения. Весь этот хлам только и ждал удобного момента, чтобы грохнуться вам на голову или под ноги. Передвигаться по этой кухне можно было, только обладая телосложением стиральной доски и постигнув основы перемещения бочком. В чем я убедилась, когда на стене загремело декоративное блюдо.

На кухне находилось два человека. Сначала я увидела Трикси Маккинли, но говорила не она. Трикси лежала лицом вниз, а из ее спины торчал нож. Голова была свернута набок, казалось, Трикси вопросительно смотрит на нас. А рядом… а рядом алела кровь! У меня все поплыло перед глазами. На мгновение мне представилось, будто я снова очутилась в ванной полковника. Его рука легла на мое плечо. Я вздрогнула и рухнула на стул, благо их имелось в изобилии. Невероятным усилием воли я заставила себя сосредоточиться и перевести взгляд на женщину, истуканом застывшую напротив. Мохнатое пальто из искусственного леопарда, кокетливая бархатная шляпка, руки уперты в бока.

– Знай я, что вы заглянете, согрела бы чайник и сварганила пяток лепешек, – сердито сказала миссис Мэллой, внезапно ожив. – Но, как видите, миссис X., – Рокси ткнула пальцем в труп, – тут все вверх дном. Ну и сюрприз! Вот какое меня ждало возвращение. Однако какой смысл жаловаться? У каждого ведь случаются неприятности, правда?

Я завороженно смотрела на нее.

– А этот-то что здесь делает? – вопросила Рокси, грозно глянув на полковника Лестер-Смита. – Вы что, решили переселиться в Тадж-Махал?

– Об этом поговорим позже, – выдавила я, искренне надеясь, что произнесла эти слова со светской непринужденностью. Когда находишься в одной комнате с трупом и предполагаемым убийцей, лучше его лишний раз не раздражать. – Миссис Мэллой, вы должны нам рассказать, что здесь произошло. Кстати, вы вызвали полицию?

– Дело было так.. – Рокси принялась быстро и деловито расстегивать пальто. Наверное, для того, чтобы занять руки. – Я приехала из Лондона на автобусе – дольше, конечно, чем поездом, зато не надо тащиться от станции. Взяла с собой лишь один чемодан, поэтому от остановки пошла пешком. – Расстегнув пальто, она принялась так же сноровисто застегивать его. – Автобус опоздал минут на пятнадцать, и я очутилась в Читтертон-Феллс около шести, а когда добралась сюда, было уже, наверное, четверть седьмого, так как по пути завернула в магазин купить молока. Вон оно стоит на столе; счастье, что я не разбила бутылку.

Впервые голос Рокси дрогнул.

– А потом вы вошли и обнаружили мертвую Трикси, – завершила я.

– Гениально, миссис Хаскелл! – рявкнула Рокси. – Нет, я ворвалась как полоумная, горя желанием выяснить, хорошо ли Трикси следила за моим домом. А увидев, до какого состояния она довела кухню, схватила разделочный нож и рассчиталась по заслугам! – Миссис Мэллой издала сдавленный смешок и через мгновение затряслась в рыданиях.

Мне пришлось срочно усадить ее на стул. Полковник что-то талдычил за моей спиной по поводу бренди.

– Кто мог так с ней поступить, миссис Хаскелл? – Рокси стянула шляпку, и я едва сдержала возглас удивления. Темно-бордовый цвет, в который она перекрасилась, став бабушкой, исчез. Волосам вернулся густой черный оттенок, как и полагается согласно траурному этикету. – Трикси была прекрасной девушкой! Ну, может, не во всем прекрасной, но ведь это неважно. Кое-что в ней вызывало смех. Иногда хотелось ее хорошенько выпороть. Любила покомандовать и, если на то пошло, жадновата до денег, но это же не причина всаживать в нее нож, не так ли?