— Ты уходишь? — я встрепенулась. — Может, останешься? Мы же можем хотя бы просто полежать рядом друг с другом.

— Мне нужно идти, — Моно открыл дверь.

— Доминик… — прошептала, подняв взгляд, но парень уже вышел в коридор.

Всю ночь я не могла заснуть и все время ворочалась, чувствуя сильную горечь из-за того, что Доминик ночью ушел. Из-за этого даже немного обиделась на него. Неужели Моно только одно от меня нужно и мы не можем побыть вместе просто так?

Утром за завтраком мама сказала, что она собиралась позвонить своей бывшей экономке мадам Буланже, чтобы та занялась закупкой продуктов, но я сказала, что возьму эту обязанность на себя.

— Ты что! — мама возмутилась. — Это недостойное занятие для девушки из высшего общества.

Я решила промолчать о том, что, вообще жила в гетто, когда мама меня прогнала из дома и высшее общество с его узким взглядом меня мало волновало. Вместо этого лишь сказала, что в походе по магазинам не было ничего плохого. Наоборот, нечто подобное могло помочь отвлечься, а как раз в чем-то подобном я нуждалась.

Я даже предложила маме поехать со мной, но она отказалась. Во-первых, потому, что она все еще считала это занятие недостойным. Во-вторых, она боялась выходить из квартиры. Опасалась, что отчим может опять в любой момент прийти.

Я же вызвала такси и на нем добралась до одиннадцатого округа. Там вдоль бульвара Ришар Ленуар находился огромный продуктовый рынок Бастилии. Раньше я множество раз проезжала мимо него, но сегодня впервые ходила между многочисленными палатками, рассматривая просто невероятно огромный выбор овощей и фруктов, а так же сыров и морепродуктов. Но, заметив лавки с готовой едой, поняла, что была очень голодна. За завтраком я только выпила чай, поэтому, при виде панкейков, живот забурчал. Я взяла себе несколько штучек и кофе, после чего отошла к началу рынка. Там имелись скамейки вокруг оградки для зеленой зоны.

Обычно, пока завтракала, я читала новости в сети. Так и сейчас, несмотря на то, что утром уже пролистнула ленту, сейчас все равно достала телефон. Как раз появились новые записи и, одна из них заставила меня оцепенеть.

Я даже не заметила того, что упустила панкейки и слишком сильно сжала стаканчик кофе. Казалось, вообще не дыша, я читала статью о том, что этим утром парня по имени Бенуа Нуаре нашли мертвым. Вернее, его труп выловили в Сене.

Сердце сжалось и в висках запульсировало. Сразу я глупо надеялась на то, что неправильно прочитала статью или это другой Бенуа, пусть и с такой же фамилией, но, нет, это был он. И тут говорилось о том, что парня не сразу узнали. Слишком сильно он изувечен.

Я закрыла статью и, накрыв лицо ладонями, опустила голову. Делала глубокие вдохи и пыталась успокоиться, но не получалось. В каком-то лихорадочном движении вскочила с места и на ватных ногах пошла к тротуару. Там находились такси и, выбрав первое попавшееся свободное, я села в него. Осипшим голосом произнесла адрес дома Моно и, все так же сжимая в ладони телефон, нервно смотрела в окно.

Примерно через час мы приехали к нужному месту и я, расплатившись за поездку, побрела к воротам. Они не заперты, значит, Моно дома, но увидела я его только после того, как поднялась на второй этаж и зашла в спальню.

Доминик спал. Одетый лишь в пижамные штаны он лежал на кровати. Его подушка валялась на полу — он всегда ее сбрасывал, а моя подушка нетронутой лежала на моей половине кровати, как и наше общее одеяло. Обычно, я всегда, когда засыпала, невольно вовсю заворачивалась в него и Доминику не было чем укрываться. Одеяло, несмотря на то, что этой ночью я спала в другом месте, сейчас было будто бы осторожно положено на мою половину кровати.

У Моно мокрые волосы, что ясно говорило о том, что он только недавно лег спать, но, как только я подошла ближе, парень сразу же открыл глаза. Черные и, как обычно, жуткие. Сейчас хищные и наполненные яростью по отношению к тому, кто посмел подойти к нему, пока парень спал.

— Я прочитала новости. Утром в Сене выловили тело Бенуа, — сказала тихо, но, несмотря на сумбур витающий в сознании, твердо. Собралась с силами и спросила: — Ты его убил?

— Не спрашивай о том, чего не хочешь знать, — Моно потер закрытые глаза тыльной стороной ладони. После того, как он понял, что это я вошла в спальню, ярость испарилась, вновь освобождая место для сонливости.

— Как раз это я хочу знать, — сказала, отрицательно качнув головой. Я раньше спрашивала у Моно про то, куда пропал Бенуа и, несмотря на то, что я догадывалась про то, что он уже мертв, если бы мне прямо сказали про это, я бы постепенно начинала бы свыкаться с этой мыслью, а так она оглушающе ударила по мне. И хуже всего было осознание того, что руки Моно действительно в крови. — Ты убил Бенуа. Да? Можешь это не скрывать от меня. Я и так догадалась, — растерянно сказала и взвинчено переступила с ноги на ногу.

Доминик лениво встал с кровати и ладонью взъерошил уже и без того растрепанные волосы.

— Боишься меня? — он еле заметно наклонил голову набок и посмотрел мне в глаза.

— Сейчас — да.

Не лгала. Я понимала, что люди Прежана легко могли спрятать тело Бенуа так, что его никогда бы не нашли, а так его все же выловили в Сене. Еще и сегодня. В этот день у отца Бенуа день рождения. Ему был передан подарок.

Я смотрела на Доминика и у меня по ногам скользил холодок. Мы разговаривали про парня, которого он, я была уверена, убил, но при этом Моно и бровью не повел. Ему было все равно и уже теперь я понимала, что он еще то чудовище, но с каждым днем он становился все больше жестоким. Идеальным дьяволом.

Я отвернулась к окну и уперлась руками о подоконник.

— Да, я тебя боюсь, — повторила. Шагов Доминика не услышала, но ощутила то, как его торс прижался к моей спине и от этого замерла, будто не в состоянии даже пошевелиться. А он уперся руками о подоконник по обе стороны от меня и, наклонившись, на ухо сказал:

— Тогда ты можешь попытаться убежать от меня.

Беззвучным ответом на эти слова было «Не получится». Никогда и ни за что. Но я, пошатнувшись, как-то выскользнула из рук Доминика и сделала несколько шагов в сторону.

— Я лучше пойду, — развернулась и на ватных ногах побрела к двери.

— Нану, — Моно за считанное мгновение оказался рядом и взял за руку, но я ее отдернула.

— Не нужно, — я отрицательно покачала головой. — Не трогай, — сделала глубокий вдох и прошептала: — Я лучше пойду. Мне нужно успокоиться.

Было видно, что Доминик потянул ладонь вперед, будто хотел опять взять меня за руку, но все же остановил себя, а я, развернувшись, пошла к двери.

В этот момент была сама не своя. На ватных ногах вышла на улицу и села в такси, на котором сюда приехала. К счастью, машина все еще стояла на месте. Вот только, примерно через пятнадцать или двадцать минут меня почему-то начало тошнить и я попросила водителя остановиться. Расплатившись за поездку, вышла на улицу и побрела по тротуару. Благодаря свежему воздуху мне стало легче, но голова все еще была забита какими-то невнятными мыслями.

Сейчас понимала лишь то, что пока что не хочу видеть Доминика. Мне многое следовало обдумать и, подрагивающей ладонью достав телефон, я написала Моно сообщение:

«Давай пока что побудем порознь».

Буквально через минуту мой телефон зазвонил и на дисплее высветился номер Доминика. Вот только, ответить я не успела. Тротуар был очень людным и я, толком не разбираясь куда шла, время от времени сталкивалась с людьми, но извинялась и шла дальше. Но, в очередной раз столкнувшись с кем-то, я отстраниться не смогла. Шею сдавила цепочка, которая зацепилась за пуговицу чьего-то пальто.

Я подняла голову и столкнулась своим взглядом со взглядом мрачных глаз уже знакомого парня. Того, которого вчера встретила в университете.

— Опять ты, — сказал он, скользнув взглядом ниже. Сначала по груди, потом по цепочке, которой я была опять «прикована» к нему.