Выяснилось, что Реми вместе с месье Леграном находились в Бордо. Они все так же считали, что лечение входило в страховку и явно ничего не подозревали, а Доминик в тот же день, когда узнал о местонахождении его брата, сразу же заказал билеты на самолет.

Естественно, я собиралась лететь вместе с ним, даже несмотря на то, что прогулы учебы уже сейчас казались критичными.

По Доминику я ничего понять не могла. Даже его взгляд теперь казался непроницаемым, но вот лично я довольно сильно нервничала. Из-за этого не могла сосредоточиться и даже чуть не поехала в аэропорт в комнатных тапочках.

Лететь до Бордо не больше часа, но рейс был вечерним, поэтому в юго-западный порт Франции мы прибыли уже в то время, когда начало темнеть.

— Заселимся в какую-нибудь гостиницу? — спросила у Доминика, когда мы вышли из аэропорта, но парень на мой вопрос отрицательно качнул головой.

Он слишком долго ждал, чтобы откладывать эту встречу, поэтому, найденное около тротуара такси, отвезло нас прямо в больницу.

Часы посещения уже давно прошли и, по сути, нас не должны были пускать в здание, но в частных и крайне дорогостоящих больницах правила всегда были гибкими и молоденькая медсестра, узнав к кому мы пришли, тут же позвала врача, а тот, услышав имя Прежана, разрешил нам ненадолго зайти к Реми.

По мере того, как мы подходили к нужной палате, я все больше начинала нервничать, но старалась не подавать вида. Вот только, когда Моно без стука дернул ручку двери и открыл ее, я вовсе перестала дышать.

Реми был у себя. Сидел на подоконнике и что-то читал. Гипс с его руки все еще не сняли, но в остальном он выглядел чуточку лучше. Хотя, даже на лице все еще виднелись огромные синяки, сейчас приобретшие багровые оттенки.

Я заметила то, что Реми, увидев нас, удивленно приподнял брови, но больше я акцентировала внимание на Доминике. Заметила, как он остановился и, смотря на парня замер. Он его точно узнал.

По глазам Моно я ничего понять не могла, но чувствовала, что эта встреча подобна чему-то такому, что вообще за гранью понимания. Тому, что восстанавливало внутренний мир.

— Как ты тут оказалась? — Реми обратился ко мне, вообще не обращая внимания на Доминика, но и в нем я почувствовала нечто странное. Может, он ничего не помнил, но чувствовал хоть какое-то родство. Все же до потери памяти Реми обожал своего старшего брата.

— Слушай, нам нужно с тобой кое о чем поговорить, — пробормотала, раз Доминик молчал. — Месье Легран очень хороший человек, но он скрывал от тебя правду. На самом деле тебя зовут не Эжен, а Реми.

— Ладно, — Реми слегка протянул это слово. Будто с иронией и казалось мои слова он вообще не принял за правду. — Значит, Реми… А если без шуток, зачем ты пришла? Я видел свое свидетельство о рождении и знаю, как меня зовут. То, что у меня амнезия еще не повод выставлять меня идиотом, — Реми сдвинул брови на переносице. Он явно с раздражением отнесся к моим словам.

— Все твои документы подделаны… — попыталась объяснить, но парень, наклонив голову набок, прищурил глаза и перебил меня:

— Зачем ты пришла? Еще и со своим… — Реми не закончил. Зло стиснул зубы.

Доминик же в этот момент достал из кармана снимок и, подойдя к парню, протянул ему фотографию.

Это был тот снимок, на котором были Доминик и Реми в подростковом возрасте. Наверное, единственная оставшаяся фотография с того года, когда Реми отправили с Санари.

Парень взял снимок и, нахмурившись посмотрел на него, а Доминик в это время сказал мне:

— Нану, оставь нас одних.

Я кивнула и вышла в коридор, после чего немного отошла в сторону, ведь боялась, что, если останусь около палаты, попытаюсь подслушивать разговор парней, а они заслуживали того, чтобы нормально поговорить. Без тайных свидетелей.

Я пошла к автомату и купила себе кофе, после чего, облокотившись одним плечом о стену, потихоньку пила его.

Я прекрасно видела, как дверь резко открылась и из палаты вышел Реми. Злой, взвинченный и безумный. В этот момент сам не свой.

Стиснув зубы и, даже не посмотрев на меня, он быстрым шагом пошел куда-то, но я без лишних размышлений понимала куда именно — к месье Леграну, который мог опровергнуть или, наоборот, подтвердить то, что Реми сказал Доминик.

— Как прошел разговор? — я подошла к Доминику и взяла его ладонь в свою.

— Нормально, — короткий ответ. Можно даже сказать, что уклончивый, но ничего другого я не ожидала.

Все, что сейчас происходило, являлось настоящим безумием и это нельзя было описать какими-либо словами. Лишь молча переживать внутренние взрывы, от которых мир рушился и восстанавливался в совершенно другом порядке.

Моно притянул меня к себе и обнял. Аккуратно, но так, что я каждой частичкой своего тела почувствовала его и в ответ прижалась к парню, а он наклонился и поцеловал в уголок губ.

— Пойдем, — Доминик потянул меня к выходу.

— А Реми?

— Сейчас ему нужно поговорить с его опекуном.

— Ты не боишься, что месье Легран может начать отрицать твои слова и, в итоге, настроит Реми против тебя?

— Есть тест ДНК.

Я кивнула и задумчиво произнесла:

— Плюс, месье Легран хороший человек. Тебе позже тоже следует поговорить с ним. Все-таки, он тот, кто спас Реми.

В этот вечер мы остановились в одной из гостиниц Бордо. Когда я пошла принимать душ, дверь практически бесшумно открылась и в ванную комнату вошел Доминик. День был тяжелым, но, несмотря на это, тело сразу же отреагировало на его прикосновения целой палитрой бурных ощущений.

— Иди ко мне, — Моно обнял меня со спины и прижал максимально близко.

Поясницей я ощутила его возбужденную плоть, но пока что парень ничего не делал. Лишь обнимал и одной ладонью водил от моего живота до бедра. Очень легкое прикосновение, но оно все равно просто невыносимо сильно распаляло, из-за чего я первая не выдержала.

Извернувшись, я выскользнула из объятий Моно и обернулась к парню лицом, после чего опустилась перед ним на колени.

И без лишних слов было ясно, что я собиралась сделать, но, все же из-за неопытности я немного помедлила, а Доминик, поддел пальцами мой подбородок и заставил приподнять голову. Наши взгляды встретились и казалось, что в этот момент я пропала. Утонула в нем и в очередной раз так отчетливо осознавала насколько сильно любила Доминика. До безумия и каждой частичкой сердца.

Ненадолго прикусив кончик языка, я сжала в ладони его член и, не разрывая нашего зрительного контакта, прикоснулась к головке губами.

Я все еще была неопытной, но мне искренне хотелось сделать приятно Доминику, тем более, я поймала себя на мысли, что мне нравилось делать нечто такое для Моно, из-за чего, я не торопясь, водила по его возбужденной плоти языком и пыталась вобрать ее в рот как можно глубже.

Я ощущала то, насколько сильно тело Моно было напряжено и, когда он вплел пальцы в мои волосы, я поняла, что он хотел, чтобы я двигалась быстрее. Я, повинуясь его руке, ускорила темп. Челюсти ныли и не всегда удавалось сделать нормальные вдохи, но мне действительно нравилось делать все это и своими действиями лишать Моно контроля. Вернее, чувствовать, как он из последних сил сдерживался, чтобы не войти в меня глубже. Делал размеренные вдохи, из-за чего торс вздымался и затуманенными глазами смотрел в мои.

Когда он подошел к моменту разрядки, часть спермы попала мне на грудь, а часть я проглотила. Странно, но мне не было ни грамма противно. Наоборот, щеки обдало жаром от того, как на меня посмотрел Доминик.

Он делал меня испорченной, но такой я была только с ним и только за закрытыми дверями.

Эта ночь была нашей страстью и нашим отдыхом. Тем, что приводило нас в порядок, ведь только будучи друг с другом мы восстанавливались.

Следующим утром мы опять поехали в больницу и увидели Реми во дворе перед зданием. Он сидел на скамейке и, не моргающим взглядом смотря впереди себя, явно пребывал в своих мыслях.