Впервые почувствовав себя беззаботной за последние дни, она окунулась с головой, чтобы по возможности промыть волосы, но внезапно какая-то сила повлекла ее к берегу.

Неизвестно откуда возникшая огромная ладонь зажала ей рот. Мэнди попыталась закричать, но издала лишь слабое всхлипывание. Прижатая к широкой мужской груди, она почувствовала, как сильные руки подхватили ее под колени. Девушка не предприняла ни малейшей попытки сопротивляться, едва дыша от страха.

Стараясь понять, что происходит, она сосредоточила свой взгляд на бахроме кожаной мужской рубашки и рыжих волосах на груди. Затем подняла глаза на того, кто так ее напугал. Ястреб сделал ей знак молчать, продолжая нести ее, мокрую, к поваленному дереву.

Что задумал этот ненормальный? Неужели он следил за ней все время, пока она купалась? Несомненно, он решил наказать ее за непослушание. Мэнди собиралась высказать ему в лицо все, что думала. Она принялась вырываться — для начала надо было хотя бы одеться.

Мужчина, прижав пальцы к губам, покачал головой и указал рукой в направлении ручья. Трое индейских воинов из племени сиу, босые, в одних набедренных повязках ехали верхом по противоположному берегу ручья. Их блестящие от пота тела украшали красные, желтые и черные воинственные узоры. Пустив напиться своих взмыленных лошадей, они спокойно уселись и начали беседовать всего в нескольких шагах от поваленного дерева, за которым притаились Мэнди и Ястреб.

Девушка почувствовала, как у нее начинает кружиться голова. Она прожила на границе большую часть жизни и имела представление об ужасных пытках, которые индейцы применяли к своим пленникам. Эти трое были явными охотниками за скальпами. Мэнди в ужасе прижалась к Ястребу, забыв о том, что осталась совершенно голой. Она чуть дышала.

Скорчившись за массивным стволом упавшего дерева, Ястреб держал дрожащую девушку в своих объятиях. Глаза ее блестели от страха, руки обнимали его шею. Одежда Ястреба намокла и позволяла ему чувствовать малейшее движение девушки. Он проклинал создавшуюся ситуацию и в то же время чувствовал необычайное возбуждение.

Наконец индейцы закончили поить лошадей. Ястреб напрягся, когда они устремили свои взгляды через ручей. Он чувствовал, как часто стучит сердце девушки у его груди. Прямо над их головами с ветки взлетел ворон. Индейцы засмеялись, по-видимому, довольные приметой, повернули лошадей и, подняв облако пыли, ускакали.

Облегченно вздохнув, Ястреб взглянул на девушку, в страхе прижавшуюся к нему. Сверкающие капли воды стекали вниз с соблазнительных грудей, слегка вздернутых кверху, будто стремящихся к теплому солнцу. Розоватые соски сделались твердыми на ветру. Он чувствовал пальцами ее гладкую кожу.

Ветер спутал ее влажные волосы. Только теперь Мэнди осознала, в каком она положении. Покраснев от корней волос до кончиков пальцев на ногах, она тревожно посмотрела в глаза Ястребу. То, что она увидела, ошеломило ее вот уже второй раз. В этих глазах не было и следа равнодушия, к которому она привыкла. Напротив, они горели огнем. Мэнди ощутила мощные бедра, прижатые к ее бедрам, тепло его сильных рук, и сердце тревожно забилось.

Девушка вскочила, почувствовав новую угрозу, но Ястреб схватил ее за руку и притянул к себе. Его твердые теплые губы прижались к ее рту. Мэнди, протестуя, уперлась руками ему в грудь и мышцы под кожаной рубашкой напряглись от ее прикосновения. Она опять попыталась оттолкнуть его, но сопротивление было слабым. Где-то в глубине души ей вовсе не хотелось освобождаться.

Поцелуй все длился. Ястреб чувствовал вкус ее губ, заглатывал и ласкал их. Его язык проник ей в рот. Мэнди ощутила запах кожи и лошадей. Запах мужчины. Он целовал ее страстно и настойчиво, одной рукой касаясь подбородка, другой плотно прижимая к себе. Она задрожала от никогда еще не испытанного, неизвестного чувства и против своей воли обняла его. Послышался легкий стон, и Мэнди смутно осознала, что он исходил от нее. Она провела ладонью по шее Ястреба, зарылась пальцами в рыжие волосы, прижимая его голову еще плотнее к себе. Твердая грудь упиралась в соски ее грудей, и Мэнди трепетала от предвкушения чего-то неведомого.

Ястреб начал целовать ее шею теплыми и влажными губами, затем снова вернулся к лицу. Горячими волнами ее окатывало нарастающее желание. Ее бросало то в холод, то в жар, как будто она погружалась в пылающее озеро. Со стоном Мэнди вырвалась из его рук, дрожа от непонятного ей самой ужаса.

Его глаза не отрывались от нее. Она проглотила подступивший к горлу ком, пытаясь прийти в себя.

— Как… как вы посмели следить за мной! — воскликнула она, безуспешно пытаясь скрыть волнение. — Что вы о себе мните? — Мэнди с трудом вспомнила свою роль. Все вокруг было словно в тумане.

Голос Ястреба прозвучал резко и хрипло:

— Дурочка, ты едва не погибла, или того хуже… Белая женщина с такой копной волос могла бы быть прекрасным подарком для всего племени…

Ястреб вовсе не хотел следить за ней. Он заметил Мэнди совершенно случайно и не собирался нарушать ее уединение, если бы не индейцы. Предупреждать девушку было некогда; он должен был заставить ее вести себя очень тихо, чтобы не спровоцировать краснокожих.

Внутри у Мэнди все похолодело. Девушка закрыла глаза и, дрожа, прильнула к нему. Ястреб был прав! Слава Богу, что он подоспел вовремя. Она оглянулась и наконец вспомнила о своей наготе. Чувствуя, что краснеет, Мэнди едва не задохнулась, затем стремительно выскочила из-за бревна и бросилась к своему костюму. Спрятавшись за камнем, она быстро оделась, не рискуя больше искушать Ястреба. Она чувствовала, что все ее тело натянуто, как тетива лука. Что с ней происходит?

Дрожащими пальцами Мэнди застегнула пуговки, потрясенная собственным скандальным поведением. По правде говоря, после того как реальная опасность миновала и ее страхи улеглись, она была рада, что Ястреб увидел ее обнаженной. Рада, что произвела на него такое впечатление. Ее задевало равнодушие этого мужчины. По крайней мере теперь он понял, что она женщина, а не просто предмет, который он перевозил.

Мэнди обула сапоги и слегка затянула шнуровку на платье, при этом мысленно продолжая ощущать тепло его поцелуя. Губы Ястреба были настойчивыми, но прикасались к ней с такой нежностью, какой она никак не ожидала. Как-то Мэнди поцеловал один солдат из форта, который провожал ее домой после вечеринки. Тому она влепила звонкую пощечину за самоуверенность. Но не Ястребу. Почему она ответила на поцелуй Ястреба, но не того солдата? Как она могла даже думать об этом бездушном животном? Мэнди не могла поверить, что это она — та самая девушка, которая всего несколько недель назад надевала самую скромную одежду, чтобы не привлекать внимания мужчин. Должно быть, она сошла с ума!

Потрясенный неожиданной встречей в гораздо большей степени, чем сам рискнул бы себе признаться, Ястреб испытывал сильное напряжение. Возбуждение обернулось болью, которая долго не утихала. На негнущихся ногах он пошел туда, где привязал свою лошадь.

К счастью, Джеймс не развел костер, зная, что это небезопасно.

В этот вечер в лагере было прохладно.

Ястреб строил предположения, откуда взялись эти трое сиу. Красное Облако вел мирные переговоры, и шаткий мир все-таки поддерживался. Конечно, всегда могли найтись горячие головы, которым не нравилось существование в резервации. Проведя почти всю свою юность в племени шайенов, Ястреб хорошо понимал их. Бесчисленная армия белых захватчиков разоряла земли индейцев. Если бы в свое время он не ушел из племени, поняв, насколько бесполезна их борьба, то, вероятнее всего, сам был бы среди этих горячих голов.

Ястреб отвязал повод лошади и повел ее к ручью. Он не сожалел о том, что вытащил свою сопротивляющуюся подопечную из ручья. Ястреб улыбнулся. Эта девица была, пожалуй, самым привлекательным грузом, какой ему когда-либо приходилось доставлять. Он вспомнил, как горели ее зеленые глаза, как обвивали каштановые волосы соблазнительные округлости, и немного пожалел, что дал слово ее отцу. Он не собирался целовать ее, эту маленькую ведьму, которая утверждает, что влюблена в своего Джейсона. Похоже, губернатор был прав. На самом деле она любила только себя.