И еще одно предположение из категории шальных… Быть может, герцог и мэтр Балард покончили с собой, потому что тайна была слишком велика? И есть некто, кого они боялись пуще смерти, больше, чем ареста и всего последующего? Почти при таких же обстоятельствах пошел на самоубийство доктор Молитори… Совпадение или нет?

В общем, образ двенадцатилетней — тоже неплохой улов. Компьютеры и чуточку состарят лицо, и откроют глаза, если Инсари видел ее только с закрытыми…

Он молчал, и Инсари это явно напрягало.

— Да, вот что, — сказал Сварог. — Вам случалось видеть эту, четвертую, с открытыми глазами?

— Конечно, — с некоторой даже радостью ответил Инсари. — Я же рассказывал, они все ненадолго просыпались, иногда подплывали вплотную к стеклу, глаза были осмысленные, вполне…

Есть шансы, подумал Сварог. Только где ж ее искать-то? Представления не имея, где она может быть, и зачем ее вообще впустили в наш мир, где поганых тайн и так хватает?

— Ваше величество… — протянул Инсари прямо-таки умоляюще.

— Догадываюсь, — прервал его Сварог. — Пощады, милости, снисхождений и всего такого прочего… Там посмотрим. Не вижу пока причин карать вас люто, так что ни пугать карами не стоит, ни давать надежду. Там видно будет. Сейчас отправитесь еще на один допрос… да не тряситесь вы, как овечий хвост, это будет совершенно безболезненно. Вот после него у вас появятся смягчающие обстоятельства.

Выглянул в коридор, где на расшатанных стульях смирнехонько сидели бок о бок Интагар с Брагертом — Брагерт, конечно же, не упустил случая затесаться туда, где происходило что-то в стиле «плаща и кинжала». Его Сварог и поманил:

— Отведите его в мой брагант. Я только запрошу замок, прилетели ли эксперты, и приду.

Брагерт ухмыльнулся:

— Ну, ступайте, господин Черный Алхимик…

— Я не…

— Ступайте, ступайте, — подтолкнул его Брагерт. — Всякий говорит, что он — не он. Там разберемся…

Они направились к выходу — Инсари форменным образом плелся: неизвестность всегда страшит — Брагерт легонько придавал ему ускорение кулаком в поясницу. Прежде чем они скрылись из виду, Сварог сделав Интагару знак подождать, вернулся в комнатку и достал «портсигар».

Включить не успел — «самоцвет» на крышке запульсировал белым.

Выслушав рапорт, Сварог присел на край стола, зло выдохнул сквозь зубы:

— Дела…

Эксперты еще не появились, а все остальные покинули подвал, потому что делать там больше было нечего. Оставили на всякий случай двух часовых у входа — чисто по привычке, потому что обитателей замка сцапали всех до одного, и никакой угрозы ждать не приходилось.

Часовые не пострадали — только дверь распахнуло словно бы порывом синего ветра, и оттуда на миг полыхнуло неяркое розовое сияние. Оба держались молодцом — уже через пару мгновений кинулись вниз по ступенькам. И обнаружили там пустой подвал, засыпанный слоем мелкой розовой пыли, достигавшей щиколоток. Все словно бы испарилось в беззвучной вспышке: оборудование, столы и подставки-треножники, аккумуляторы и загадочные ящики…

Дежурный прерывающимся голосом твердил что-то про инструкции, указания и распоряжения.

— Ждите экспертов! — рявкнул Сварог. — Пусть сделают, что могут! Кроме подвала, ничего не пострадало?

— Ничего… Никто…

— Выводите всех пленных, грузите в виманы — и наверх! — распорядился он. — Всем распоряжается лорд Аркейн, мой заместитель! Конец связи.

Он не видел необходимости мчаться туда самому — что бы он там обнаружил, ускользнувшее от пытливого взора экспертов (они вот-вот должны прибыть) и чем руководил бы? Со срочной эвакуацией справятся и без него, будем избегать «синдрома штурвала» насколько возможно…

Дверь бесцеремонно рванули на себя. Брагерт, на себя не похожий, закричал с порога:

— Командир! Там, на посадочной площадке…

Ни о чем не спрашивая, Сварог бросился за ним, прогрохотал по лестнице наверх, бросился к площадке — довольно большой, окруженной символической, по колено, оградкой с несколькими проходами. В четырех местах тусклым гнилушечьи-зеленым светом горели видимые только вблизи линии — это обозначали себя невидимые браганты, что бы кто-нибудь ненароком не налетел и не разбил нос.

И у ближайшего прохода лежал ничком человек. Не стоило и спрашивать, кто это — коли уж они ушли вдвоем, а Брагерт вернулся один, он ни за что бы не бросил подконвойного…

Брагерт грязно выругался сквозь зубы.

— Без лирики, — сказал Сварог. — Что случилось?

— Он шел впереди меня, на два шага, как подконвойному и полагается, когда был возле самого прохода, ударила короткая синяя молния. Излучатель типа «Блик», тут и гадать нечего. Прямо в лицо. И тут же один прямоугольник погас — брагант взлетел. Остался невидимым, конечно. Я не мог стрелять — куда? В кого? У меня не было «нокто», а простым глазом…

Сварог и сам знал, что невидимый брагант не увидит простым глазом и лар. Сцена из гангстерского фильма — вот только и фильмы порой берут сюжеты из жизни… У Сварога больше не было свидетеля, из чьей памяти можно извлечь лицо загадочной «четвертой» — не для того ли и затеяно? Другой мотив пока что в голову не лезет.

Разумеется, это кто-то свой. Разрушение лаборатории еще можно списать на неизвестные до конца возможности Черных Алхимиков, но только свой, лар, мог прилететь сюда на невидимом браганте и пустить в ход «Блик». Значит, есть некто и не только на земле — ну что же, мы выловили не всех, замешанных в те или иные заговоры…

И где теперь его искать? Под облаками нет службы слежения, фиксировавшей бы передвижения ларов, хотя Канцлер недавно говорил, что ее следовало бы создать на всякий случай — но все осталось на стадии разговоров…

Мысли лихорадочно прыгали. Его ведь и не вычислить, по крайней мере, в короткие сроки: в штурме участвовали четыреста с лишним человек, и еще восемьдесят с чем-то о нем знали. Тех, кого заранее можно исключить, наберется с десяток: Канцлер, Марлок, Яна, еще несколько. Поди найди тот ножичек…

А главное — сюда, в «Медвежью берлогу», может вот так прилететь кто угодно. Часовых у посадочной площадки не было с самого начала — четверо всегда дежурят в здании, но они выскочат, лишь получив сигнал тревоги от установленных на ограде датчиков. Другие датчики, следящие за небом, засекут лишь земной самолет — но не летательный аппарат ларов. Человек, установивший здесь систему безопасности, вне всяких подозрений — еще и оттого, что он о штурме не знал. Именно такую систему Сварог и одобрил — кто мог пред положить, что опасность с неба придет от своих?

Что же это за персона такая, четвертая девка, что ради нее приняты такие меры предосторожности? Бессмысленно гадать, но одно сомнению не подлежит: в очередном заговоре, о котором пока что ничего не известно, замешан как минимум один лар. Случалось и прежде, но всякий раз это как серпом…

— Ну вот, извольте, — сказал профессор Марлок с интонациями уважающего свою работу таларского ремесленника. — Что заказывали, то и получите, у нас без обмана, да и цены без запроса…

Он положил на стол бежевый пластмассовый чемоданчик, ловко отщелкнул блестящие замки, поднял крышку. Все трое присмотрелись не без любопытства. В аккуратных гнездах лежали серебристые полусферы размером с яблоко, торцы украшены крохотными сиреневыми линзами и короткими антеннами — точная копия орбиталов-наблюдателей. Собственно говоря, это и были орбиталы, только крохотные. Однако должны были принять нормальные размеры очень быстро.

Конспирация эта предназначалась исключительно для обитателей Латеранского дворца. Как нетрудно догадаться, все габаритные грузы, в надежных ящиках — под видом инвентаря, предназначавшегося для королевских занятий алхимией в комнатах, куда доступ открыт маленькой кучке людей. Первые орбиталы в небольшом числе именно так на балкон и попали. И преспокойно с него стартовали, невидимые, дважды — и простым глазом, и радарами Той Стороны. Однако вскоре стало ясно, что поток грузов возрастает. Что не могло пройти мимо любопытных глазынек дворцовых зевак и лакеев. Очень быстро поползли сплетни и шепотки: не чересчур ли много времени король уделяет алхимии? Иногда такие увлечения перерастают в сущую манию, влекущую в лучшем случае крупные неприятности одному королю, а в худшем — всему королевству. Поминали короля Горомарте, из-за патологической страсти к охоте лишившегося и короны, и самой жизни; трагикомическую историю короля Фрамерия с его огромной коллекцией винных бутылок, короля Дауглара и его богатейшее собрание птичьих клеток, и еще с полдюжины схожих случаев.