Казаков и Маша быстро вышли вперед, к группе заложников, с трудом вылезших из кузова и теперь стоявших рядом с грузовиком. К ним повернулись абсолютно отрешенные лица, покрытые слоем крови и пыли.

— Господа, — сказал Казаков на английском, — сейчас здесь будут военные корабли Евросоюза. Мы улетаем. Мне жаль, что все так получилось, но самое главное, что вы остались живы. До свидания.

Оба вездехода, один ведомый сержантом Ратнико-вым, второй — обер-лейтенантом Эккартом, взобрались на подъемные платформы «Цезаря», шлюзы закрылись. Компьютер корабля уже давным-давно прогрел двигатели и ожидал только команды стартовать с Геона.

Первым делом лейтенант побежал из грузового отсека в кабину — необходимо было срочно взлететь. Он не испытывал ни малейшего желания сталкиваться с представителями официальной власти, а корабли европейцев уже подошли к Айрон-Року на расстояние десяти километров. Еще пара минут — и они зависнут над бетонной полосой.

— Фарелл! — Казаков стрелой взлетел по винтовой лестнице кабины. — Отправляемся, быстро! Здравствуйте, Вениамин Борисович, давно не виделись. Ду-гал, если скажешь хоть слово, я тебя пристрелю на месте. Где врачи, у себя? Пусть посмотрят господина Эккарта, кажется, ему на руку попала кислота… Ник, мы летим или нет?.

— Летим, — ответил пилот и потянул штурвал на себя.

— Господин лейтенант, счастлив вновь видеть вас на борту. — Голографический фантом императора Древнего Рима материализовался прямо перед Казаковым. — Вы позволите отправить Айрон-Року прощальный подарок? Четыре вакуумных ракеты. Мне не хотелось бы узнать, что случайно выжившее животное осталось на базе и попало в руки властей.

— Пали! — ответил Казаков. — Только осторожно, всего в четырехстах метрах от базы — живые люди. Сделай так, чтобы они не пострадали.

— Без всякого сомнения, — утвердительно сказал компьютер корабля. — Мы уже поднялись на порядочную высоту, ракеты запущены.

От серебристого борта «Цезаря» к опустевшему Айрон-Року устремились четыре узких и длинных силуэта, оставляя в теплом воздухе Геона почти незаметный дымный след. Цезарь не обманул — взрыв боеголовок был рассчитанным, и осколки строений базы улетели в сторону гор, ничуть не повредив оставшимся на аэродроме бывшим заложникам.

— У нас на хвосте истребители, — выкрикнул Фа-релл. — Кстати, господин лейтенант, корабль террористов ушел от преследования. Они пересекли световой барьер, почти не разгоняясь! Движки у них стоят те еще!..

— Господа, ни о чем не беспокойтесь, — ввернул Цезарь свою излюбленную фразу. — Истребители, стартовавшие с бортов военных рейдеров, не смогут причинить мне никакого вреда. Мы в верхних слоях атмосферы Геона. Скорости света корабль достигнет через двенадцать минут. Удачного полета!

В кабину пробрался Бишоп, выглядевший почему-то очень расстроенным.

— Жалко, — сказал он, ни к кому не обращаясь, — мне просто его жалко.

— Кого? — не поняла Маша.

— Мистера Пиквика. По-моему, из этих созданий он был первым и единственным, решившимся на контакт с человеком. Жаль, что мы его убили.

— Я… Я не знаю, как сказать, господа. — Цезарь, блистая своей пурпурной мантией, развел руками. — Животное, которое вы называете Мистером Пиквиком, в данный момент у нас на борту…

— Что-о? — взвился Казаков. — Где?

— Не беспокойтесь, он изолирован. Стойка правого шасси. Если судить по показаниям биосканера, животное приняло позу, соответствующую спячке. Я решил не выгонять его.

— Он решил! — воскликнул Казаков. — Куда мы его денем? На Землю зверь попадет только через мой труп!

— Здорово, — восхитился Дугал, но говорил тихо, видимо опасался лейтенанта, который не раз угрожал расправиться с говорливым напросившимся пассажиром.

— Чужого нужно выкинуть за борт, — сказала Маша.

— Что-нибудь придумаем, — сверкнул очками Гильгоф.

— Я не позволю его тронуть, — тихо, но непреклонно заявил андроид. — В конце концов, высадим на какой-нибудь необитаемой планете.

— Вы все идиоты, — вздохнул лейтенант, — А я вам потворствую по доброте душевной. Цезарь, куда летим, на Землю?

— Ничего подобного, господа, — ответил компьютер. — Первая остановка, безусловно, в Солнечной системе. Основная марсианская база ООН Центрополис. Видимо, там мы и расстанемся. Готовьте криогенные капсулы, до Солнечной системы лететь двадцать восемь суток.

— Ну спасибо. — Казаков едва не сплюнул. — И какая гадость ждет нас на Марсе?

— Увидите.

20 марта 2280 года, Россия, Санкт-Петербург, Штаб-квартира имперской безопасности

— Мария Викторовна, я прекрасно понимаю ваши чувства, но поверьте, мы полностью контролировали ситуацию. При возникновении по-настоящему безвыходного положения немедленно запускался механизм дублирования. После уничтожения «Триглава» на Сцилле мы уже готовили вашу эвакуацию, однако… Вмешалась другая сила.

— Вы, ваше высокопревосходительство, нас просто подставили!

— Именно. Но если выражаться изящнее, никто никого не подставлял — вашей команде предоставили полную свободу действий,.которую вы и использовали по мере своего разумения. У меня нет никаких претензий к господину лейтенанту, работал он грамотно, а вот доктор Гильгоф…

— А что доктор Гильгоф? — возмутился «господин ученый», который, как недавно выяснилось, не столько ученый, сколько талантливый любитель. Профессия у Вени Гильгофа, равно как и имя, оказались совершенно другими. — Я стараюсь, играю перед ними «сумасшедшего ученого», ни за что ни про что получаю в рыло от бесподобного лейтенанта Казакова, изобретаю безумные теории, которые почему-то подтверждаются практикой… Что в итоге? Я же и виноват!

— Помолчите. Маша, налейте себе еще чаю. Сергей Владимирович, а вы-то чем недовольны? Кушайте пирожные, они очень свежие.

Четверо самых разных по облику, статусу и социальному положению людей восседали за круглым столиком в комнате отдыха при личном кабинете адмирала Николая Андреевича Бибирева, попивали чай и беседовали. Нельзя сказать, что разговор проходил на повышенных тонах, — Казаков в основном помалкивал, доктор Гильгоф вставлял едкие замечания, и только Мария Семцова, абсолютно не привыкшая к странным правилам игр, ведущихся закрытыми ведомствами, потихоньку возмущалась. Адмирал вежливо выслушивал, кивал, а затем пытался ясно и доходчиво объяснить консультантке по вопросам чужой жизни свою позицию. Основную суть его речений можно было выразить просто: «К сожалению, поступить по-другому мы не могли».

«Автономное плавание» команды Казакова завершилось всего несколько дней назад при самых странных обстоятельствах. Малый рейдер с названием «Юлий Цезарь» вынырнул из гиперпространства у границ Солнечной системы, миновал автоматические станции, составлявшие внешний круг обороны, был пропущен патрульными крейсерами к обитаемому Марсу и в режиме автопилота совершил посадку на красную планету.

Центрополис — громадное поселение и фактическая столица — Марса представлял собой полностью закрытый стеклопластиковыми куполами и закопавшийся под землю город с населением почти в шестьдесят тысяч человек. Для условий Внеземелья подобная колония считалась исключительно крупной — колонизацию Марса начади еще лет сто пятьдесят назад, планета была богата полезными ископаемыми, а потому люди устроились здесь всерьез и надолго. Бесчисленные заводы, опасные производства, строительство которых запрещалось на Земле по экологическим требованиям, лаборатории, исследовательские центры… Имелась в наличии даже обширная археологическая база — не столь давно на Марсе обнаружились следы пребывания неизвестных гума-ноидов, покинувших планету около двадцати тысяч лет назад.

Но корабль миновал Центрополис, увещевая своих пассажиров, что он ни в коем случае не приземлится в городе хотя бы потому, что на борту находится Чужой. На вопрос Казакова, куда именно сейчас направляется корабль, Цезарь ответил: