— Дитя, позволь… — хотели что-то сказать они, но я оказался быстрее.

— Исчезли! — мысленный посыл, и призванных крылатых змеедев буквально вышвыривает из реальности Голариона.

В руку влетает ранее отобранный посох-копьё, но мой противник уже восстановился после первого удара. Быстрый выпад он отводит появившимся у него в руке кривым мечом, соткавшимся из лунного света. На попытку подсечь ногу, делает изящный пируэт. Разряд молнии, появившийся из наконечника посоха, принимает на щит из бабочек.

Ответный выпад я пропускаю мимо себя, после чего пробую ударить пяткой посоха, но азата отпрыгивает назад, разрывая дистанцию. Под завесой из слабого потока пламени, в противника летят несколько десятков магических стрел, но и от этой атаки он уходит, заставив крупных мотыльков перехватить отправленные мной самонаводящиеся снаряды. Посох сменяет секира, и на смену выпадам приходят мощные удары.

Входя в раж, я всё увеличивал скорость, и смертоносное лезвие, способное пробивать чешую драконов, постепенно начинало превращаться в смазанный силуэт. Азата даже не думал улетать и принял бой. Уворачиваясь или аккуратно отводя мои удары, он пытался контратаковать, но надетые заранее доспехи великолепно справлялись с режущими ударами. Попробовав провести ещё несколько приёмов, чтобы, наконец, достать неуловимого противника, я добился только того, что у него на руке появилась неглубокая царапина. Ситуация была патовая, я не мог нормально по нему попасть, он же не мог пробить мою защиту. Нужен был новый план.

— Ты уже закончил? — снисходительно спросил он, стоя на фоне полной луны с расправленными крыльями насекомого.

— Нет, только начал, — пользуясь заминкой, я сплетал заклинание призыва птиц, которых должно хватить, чтобы отвлечь его внимание.

— Тогда ответь, зачем всё это? Это насилие и злоба? — опустив меч, спросил он, смотря на меня с лёгким непониманием, — Разве у смертных так принято встречать своих родных?

— Родных? — несколько заклинаний уже были готовы сорваться с моей ауры, но я решил ещё немного с ним поговорить, вдруг он потеряет бдительность, да и я сам немного передохну, — Родные дают о себе знать заранее, пишут письма, и не похищают детей посреди ночи!

Подконтрольная мне стая птиц появилась мгновенно, чёрные как ночь вороны тут же набросились на отлично подсвеченную фигуру, а я, вновь сменив оружие, бросился вперёд. Азата быстрыми ударами разрезал воронов на части, но я смог поймать правильный момент, когда его оружие будет в наименее выгодном для парирования положении.

Парировать мой выпад он смог только в последний момент, когда наконечник посоха/копья вот-вот должен был войти ему в живот. Продолжая двигаться по инерции, для удара я использовал пятку посоха. Смазанного удара по рёбрам хватило, чтобы азата вновь оказался на каменном полу. Теперь, когда меня никто не останавливал, я мигом подскочил к нему и упёр ногу в живот, ещё миг и моё копьё испробует кровь азаты.

— Папа — нет! — на пути следования копья оказалась хрупкая фигурка Хельги.

Приложив все возможные усилия, я остановил движение оружия, отчего мышцы свело небольшой судорогой.

— Папа, пожалуйста, — смотря мне в глаза, едва сдерживая слёзы, попросила она.

— Хельга, уйди! Он похитил тебя и должен ответить! — схватив её одной рукой за плечо, я оттащил её из опасной зоны и уже был готов нанести последний удар, как получил сильный удар в живот.

Мой противник успел оклематься и ударил меня мощным магическим импульсом. Зачарованный доспех и одежда частично компенсировали урон, а то, боюсь, я бы прямо сейчас выплюнул бы все свои органы. Теперь откинутым оказался я, но на ногах устоял. Привычным усилием, начав гонять целебную энергию по телу, я приготовился к продолжению схватки, вот только между нами встала Хельга, мешая мне начать действовать.

— Кажется, сейчас не лучшее время для разговоров, — подойдя к моей дочери, азата погладил её по голове, — я приду ещё раз, когда вы будете готовы.

Достав из ниоткуда длинную флейту, он вручил её Хельге, после чего распался на тысячу разноцветных искр.

— Папа! — повернулась ко мне дочь, — Ты всё испортил!

Ничего ей не говоря, я просто наслал на неё сон и подхватил падающее тело. Сейчас не время и не место, чтобы что-то обсуждать. Борющийся с насланным на него замешательством Фрэки виновато посмотрел мне в глаза, подойдя на нетвёрдых лапах. Взяв дочь на руки, я расправил крылья, чтобы полететь в сторону дома, но увидел флейту, что выпала у неё из рук. Хруст от уничтожения музыкального инструмента показался мне самой прекрасной музыкой. Спустя секунду, мы исчезли с вершины башни.

Добраться до дома, купленного в Абсаломе, не составило проблем, город, а точнее его западную часть, я знал прекрасно. Убрав крылья, я, держа дочь на руках, тихо открыл входную дверь. Открывшаяся передо мной сцена с наставленными на меня алебардами гвардейцев и воинственной Миэль с рапирой наголо, была даже умилительна.

— Всё в порядке, — не обращая внимания на зачарованное оружие, я вошёл в дом, — Хельгу я нашёл, с похитителем разобрался.

— Кто это был⁉ — едва сдерживая гнев, прошипела Миэль, забирая у меня дочь.

— Помнишь, я говорил, то являюсь фактически «чистокровным» аасимаром? — пройдя с ней в гостиную, где на диване уже спала Эйр, я присел около потухшего камина.

— Да, — уложив дочь рядом, подтвердила Миэль, — твоя мать обычный человек, а отец азата, но причём здесь это?

— Притом, что похитителем оказался мой второй родитель, — дав знак сонным слугам принести нам что-нибудь перекусить, я прислонил посох к спинке кресла, — или тот, кто выдавал себя за него.

Ошарашенные лица Миэль и гвардейцев, что последовали за нами, вытянулись синхронно.

— Вождь, — так и не избавившийся от старой привычки, решил что-то уточнить у меня Иобарец, — а почему он просто не пришёл к тебе?

— Кто его знает, — отходя от достаточно напряжённого боя, я постарался устроить поудобнее в кресле, — у небожителей мозги по-другому работают. И на сегодня вы свободны, кто не в карауле, можете отдыхать.

— Но… как… зачем? — непонимающе спросила Миэль, когда гвардеец, понимая, что текущий разговор не для его ушей покинул гостиную.

— Спроси, чего попроще, — досадливо цикнул я, смотря на спящих на диванчиках дочерей, — видимо решил, что забрать свою внучку на вершину Крепости Ацланти и научить её играть на флейте посреди ночи — отличная идея.

— На вершину крепости? — кажется, глаза Миэль стали ещё больше, — Он совсем с ума сошёл⁈

— Тише, — кивнул я на начавшую ворочаться во сне Эйр, — а в ум он возможно никогда и не приходил, так что… В любом случае, завтра мы отправляемся домой, а я добавлю к чарам замка одно интересное плетение…

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — произнесла Миэль, как раз в тот момент, когда слуги внесли запрошенный мной перекус.