— Знаешь, отвратительная из тебя фея-крёстная вышла, — говорит она. Если кто-нибудь обратит внимание случайно, что у меня шлёпки на ногах вместо туфель…

Бляяяядь…

Платье длинное в пол, и я даже не подумал о том, что нужно купить ей туфли. Я гляжу на Барбариску несколько секунд и берусь за ручку входной двери в здание.

— Тебе так удобно? — спрашиваю я.

Она кивает, широко раскрыв глаза.

Неужели не думала даже, что я могу беспокоиться о её удобстве?! Да я последние дни только это и делаю…

— Тогда забей на всех. Плевать, что они там подумают! Вот серьёзно!

Барбариска кивает, а я открываю дверь и учтиво пропускаю свою даму вперёд. Да мне сегодня все обзавидуются, когда увидят её…

Монотонность этого вечера начинается с приветствия одного из партнёров и тянется томительных полчаса. Барбариска ходит рядом, держа меня под руку. Я никому не говорю, кто она, потому что вопросы лишние не задают, так даже лучше… Потом могу сказать, что она просто сотрудница или сестрёнка моего сродного брата…

Фу… Сестрёнка моего брата. Инцестом попахивает, но ни хрена подобного! У нас с ней прям очень разная родня… Если брата не считать… Блин… Какие сложности.

Мне проще назвать её своей девушкой.

СВОЕЙ!

Пока мой партнёр задвигает речи о том, что благотворительный вечер создан с целью оказания помощи какому-то там приюту, я стою и думаю… Когда Барбариска задала мне тот вопрос, я не нашёлся с ответом, а теперь знал: я ненавидел её с Кириллом, потому что завидовал тому, что они были друг у друга, а у меня не было никого. Я думал, что помогу отцу упечь Барбариску в приют, и у меня появится брат, но сам делал всё для того, чтобы оттолкнуть его от себя. Я сам лишал себя семьи. Делал всё для того, чтобы её не было… И начал понимать это слишком поздно, когда познакомился с Варей и понял, что за деньги не покупаются настоящие чувства… Когда подбил брата на спор соблазнить эту автомойщицу, Варю… Спасая Алёнку от псов, я думал только об одном — я хотел искупить свою вину, но теперь понимаю — в этом мире нет ничего, способного помочь искупить то зло, которое я сотворил по молодости, издеваясь над братом…

Я же чуть было не нашёл Барбариске приёмную семью из Германии тогда…

Скоро девушки с ногами от ушей в коротеньких мини-юбочках начинают ходить по залу и собирать пожертвования, а я кривлюсь, достаю из кармана пиджака чек, и кладу на блюдо одной из них. Ненавижу, когда они начинают строить глазки.

Барбариска скучает, безучастно глядя себе под ноги. И мне хочется взять её в охапку и увезти отсюда. Особенно я начинаю беситься, когда замечаю косые взгляды в её сторону. Мужики глядят на неё, как на кусок сочного мяса, который хотят насадить на вилку и попробовать на вкус… Впрочем, я понимаю, что и сам далеко не ушёл.

— Ах ты, гад! Изменяешь мне тут? — приближается ко мне Лиза, одетая в форму промоутерши.

Чёрт! Она-то как сюда попала? Не думал, что она будет работать на таких мероприятиях, или просто пришла сюда, чтобы найти выгодную партию для себя? Ну, а что? Я-то ей ничего, кроме платы за секс, не обещаю, а какой-нибудь старичок может купиться на невинные глазки.

— Возьми себя в руки, — цежу я сквозь зубы, глядя на неё.

— В руки? Почему ты пришёл сюда с ней, а не со мной? — кивает она в сторону Барбариски, которая теперь заинтересованно наблюдает за нами.

И как ещё не бросила что-то язвительное в наш адрес?!

— Так ты в любом случае тут. В чём проблема? — пытаюсь перевести я всё в шутку и замечаю, что на нас уже начали коситься.

— Проблема? Ты это серьёзно? Спрашиваешь в чём проблема? Я должна стоять тут, на её месте! В этом платье, а не в наряде жалкого промоутера.

Я мотаю головой и решаю, что разборки устраивать пока не готов…

— Ты просто подстилка… Причём очень дорогая… Поэтому лучше бы тебе закрыть рот и больше ни слова не говорить! Ты не имеешь права устраивать здесь подобные сцены — я тебе ничего не обещал, а теперь у тебя не будет и того, что было раньше!

Я, по сути, и раньше понял, что больше не хочу с ней связываться, а теперь вот решил высказать лично.

Подзываю охранника и прошу увести взбесившуюся девушку. Говорю, что в глаза её никогда раньше не видел, а когда её уводят, прощаюсь с организатором и решаю, что пора покидать это пропащее место.

Марк показывает себя во всей красе, когда просит, чтобы охранники увели его любовницу и называет её подстилкой. По-настоящему мужской поступок. Впрочем, я могу его понять — я такую занозу сама послала бы куда подальше.

Мы едем домой молча. За время благотворительного вечера я была послушной «куклой», потому видимо мне и перепадает такое счастье — обойтись без подколок Марка какое-то время.

— Может, поедем ко мне? — слышу его голос, когда Марк останавливает машину около подъезда квартиры, которую снял для меня.

— К тебе? С чего бы? Ключи я на этот раз взяла… — отвечаю я, а внутри появляется толпа мурашек, которых испугали, и они побежали в разные стороны.

Я боюсь Марка, но не понимаю почему.

— И правда… С чего бы… — сам себе говорит Марк и выходит из машины следом за мной.

— Куда ты собрался? — взволнованным голосом спрашиваю я.

— Куда? Хм… Решил проверить, не разнесла ли ты квартиру, которая, между прочим, по договору сдаётся мне, в пух и прах… Ты серьёзно думала, что я отпущу тебя одну в таком платье? Да ты знаешь, сколько психов может поджидать тебя в подъезде.

— По-моему, самый главный псих ты сам… И мне надо опасаться тебя, а не кого-то другого!

Марк хмыкает и ничего не отвечает на этот выпад. Как-то странно даже, если честно. Впрочем, я решаю, что если на самом деле хочу соблазнить его, влюбить в себя и разбить сердце, то должна перестать напоминать о матери психопатке и о том случае, когда они меня чуть было не угробили…

Марк провожает меня. Нас разделяет порог в мою квартиру, и я знаю, что если приглашу его пройти — он не откажется. Вот только я уже всё решила — секса между нами не будет. Я хочу, чтобы первый раз у меня был по любви! Я просто доведу его до исступления, выиграю спор и на этом точка…

Мы глядим друг на друга, а узел внизу живота стягивается от напряжения, превращаясь в самый настоящий, морской…

— Барбариска, блядь! — ругается Марк, делает шаг в квартиру, и у меня тело обмякает, когда он прижимает меня к стене, опираясь в неё ладонями и прижимаясь ко мне грудью. Марк наклоняется к моему уху, обжигая дыханием, и я понимаю, что меня возбуждает это действие. — Не знаю, что за игру ты затеяла, но лучше прекрати… Ты мне не сестра… Так что дело времени, когда лимит моего терпения лопнет, и я возьму тебя во всех позах. Просто держись от меня подальше!

Марк отрывается от меня и уходит, а я слушаю, как бешено бьётся сердце в груди.

Неделя проходит словно в бреду. Я не могу выбить из башки дурную мысль о том, как сильно хочу Барбариску. Смотрю на неё, даже когда просто сталкиваемся на заводе, а член уже колом стоит. Она мне нравится… А её желание сделать что-то против меня подстёгивает ещё сильнее. Я с головой ухожу в работу, только бы не позволить себе ничего лишнего, и зачёркиваю дни в календаре до того момента, пока она не закончит практику и не свалит отсюда на хер. Она должна вернуться в свою Казань, потому что, если не уедет, моё терпение лопнет…

Я пытаюсь максимально оградиться от неё, со стороны наблюдаю, как она живёт, а ещё нанял водителя, который возит её на работу и обратно.

Мне даже за эти дни начинает казаться, что она сама ищет повод лишний раз пересечься, но это скорее просто шёпот собственной фантазии, которая хочет оказаться правдой.

Когда очередной рабочий день движется к обеду, я подумываю перекусить в местной забегаловке, но ко мне врывается Лиза.

— Кто тебя пропустил сюда? — рычу я на неё. Я ей все сказал ещё на том благотворительном вечере… Не нуждаюсь больше в услугах такой дорогой подстилки.