Внезапно мне становится страшно, что сейчас все закончится. Он босс. Если я ему надоела, он может завершить мою практику в любое время. И я больше не увижу его никогда. Мысль об этом сжимает горло, я уже не могу сдерживать с трудом контролируемую ярость.

Я должна сказать что-то еще, что-нибудь, чтобы отчетливо дать ему понять, какое это имело для меня значение. Потому что, как бы он к этому ни относился, — я этого утра никогда не забуду.

— Мне очень понравилось, — тихо говорю я и поднимаю на него взгляд. — Хоть это и было исключение.

Он снова улыбается, пусть слегка, а затем качает головой, словно о чем-то вспомнив. О чем-то серьезном.

— Ты одно сплошное исключение, Грейс, — бормочет он настолько тихо, что я уже не уверена в том, правильно ли расслышала его слова, и подталкивает меня к выходу. — Стивен ждет.

— Тогда до понедельника? — спрашиваю я через плечо и вижу, как он кивает. Дверь с мягким щелчком закрывается, и я, озадаченная, одинокая, направляюсь к большому черному автомобилю.

По пути домой я сажусь назад, откидываюсь на мягкое кожаное сиденье лимузина и гляжу на пролетающий мимо город, не замечая его.

Темное стекло, отделяющее кабину водителя от пассажирской части, поднято и прячет меня от Стивена, который, как обычно, уверенно ведет лимузин сквозь лондонский транспортный поток. Он ни словом, ни жестом не дал понять, какое мнение он имеет о том, что вчера вечером я напилась и ночевала у босса. Догадывается ли он, что я с ним спала? Заметно ли это по мне?

Надеюсь, нет, поскольку не имею понятия, что скажет Энни, когда узнает. Она так часто предупреждала меня. Однако, наверное, это с самого начала не имело смысла.

Все это настолько невообразимо и ново для меня, что просто не укладывается в голове. Если вдуматься, Энни следовало предостерегать меня скорее относительно меня самой, чем относительно Джонатана. В принципе, он ничего не сделал. Ладно, сделал — по спине у меня пробегает сладкая дрожь при воспоминании о том, что именно, — но только потому, что я слишком сильно настаивала.

Снова вспоминаются его слова. Ты этого хотела, Грейс. О да, я хотела этого. И, несмотря на все, не могу сожалеть.

Я всегда почему-то боялась первого раза — что, возможно, было одной из причин того, что я была так сдержана в этом отношении. Наверное, даже хорошо, что это произошло с мужчиной, у которого, очевидно, есть опыт.

Я глубоко вздыхаю. Кого и в чем ты хочешь убедить, Грейс? Ты переспала с Джонатаном не потому, что у него есть опыт. Это ты могла сделать и гораздо раньше, были другие подходящие кандидаты. Ты переспала с ним потому, что он — самый возбуждающий мужчина, с которым ты когда-либо встречалась. Потому что он восхищает тебя, и ты не можешь думать практически ни о чем, кроме него. Теперь уж точно не сможешь.

И именно в этом-то и проблема. Потому что, будь по-моему, это как раз не стало бы исключением. Я хочу пережить это снова, я хочу, чтобы мы с Джонатаном снова были близки. И очевидно, именно этого Джонатан не желает допускать. Без каких бы то ни было отношений.

Но как это все сходится, если он утверждает, что именно по этой причине никогда не спал с другими женщинами, работающими в фирме? Почему он сделал для меня исключение, и, самое главное, что теперь будет дальше?

Мысль о том, каково после сегодняшнего утра будет снова встретиться с ним на работе, вызывает во мне какое-то смутное чувство, я испытываю нечто среднее между предвкушением и паникой.

Быстрее, чем предполагалось, мы оказываемся в Айлингтоне, и, когда большой автомобиль останавливается напротив нашего дома, я жду, пока Стивен выйдет, обойдет изгородь и откроет мне дверь. Поначалу я выходила сама, когда оказывалась в машине одна, но по лицу Стивена видела, насколько это ужасает его. Очевидно, в его обязанности входит помочь мне выйти из автомобиля, а мне не хочется его смущать. Кроме того, в этом что-то есть, в этом старинном жесте. В принципе, мне уже даже нравится.

— Мне подождать, мисс Лоусон? — спрашивает Стивен, когда я с его помощью и без проблем оказываюсь на тротуаре.

Бросаю на него озадаченный взгляд.

— Зачем?

— Просто я подумал… У вас ведь ключа нет.

Только теперь я вспоминаю, почему мы вообще здесь оказались, и смущенно опускаю взгляд.

— Нет, не нужно. Сейчас уже наверняка дома есть кто-то из моих соседей, и мне откроют.

И точно, в этот момент распахивается входная дверь, в проеме показывается Энни.

— Грейс, слава Богу, ты вернулась! Мы уже начали беспокоиться!

Я прощаюсь со Стивеном, еще раз улыбаюсь ему — он был действительно очень мил, хоть и весьма редко что-либо говорил мне, — и бросаюсь к Энни, которая тут же затаскивает меня в дом.

— Где ты была? — с упреком вопрошает она, указывая на улицу, на черный автомобиль, который как раз отъезжает. — Ты что… ночевала у Джонатана Хантингтона?

Кивая, я вижу, как девушка приходит в ужас.

— Грейс!

— Это был несчастный случай… ну, в некотором роде, — поспешно оправдываюсь я. — Вчера вечером за ужином я выпила многовато. — Я морщусь. — Ладно, чуть больше, чем многовато. Довольно много. Очень много.

— Ты была пьяна?

Я киваю с несчастным видом.

— А потом?

Я вздыхаю.

— А потом еще оказалось, что я забыла ключи, а вас никого не было, поэтому Джонатан забрал меня к себе. — Я развожу руками, извиняясь. — Я ничего не помню, честно. Я полностью вырубилась.

Энни тоже морщится, и я не знаю, что ее тревожит больше: какое влияние оказала потеря контроля на мое поведение — она ведь британка, — или же ей не нравится тот факт, что я оказалась в лапах у льва в бессознательном состоянии. Наверное, и то и другое.

— А больше ничего не произошло?

Мне не хочется врать ей, но я не могу сказать и правду. Как бы там ни было, я сделала то, от чего она недвусмысленно предостерегала меня. Поэтому я решаюсь на компромисс.

— Я напилась и вела себя очень некрасиво, а на обратном пути уснула в машине, меня было не добудиться. Разве этого недостаточно?

— А что было сегодня утром? — не отступает Энни.

Я вздыхаю, опускаю эпизод с омлетом, чтобы Энни по глазам не угадала, что я о чем-то умалчиваю.

— Он приготовил мне завтрак, а потом вызвал Стивена, чтобы тот отвез меня домой.

— Он не злился?

Я снова вспоминаю, что он не так сильно разозлился на меня из-за моей алкогольной выходки, как я ожидала, и качаю головой.

— Совсем чуть-чуть.

— Хм. — Энни хмурит лоб. — Я и не думала, что наш босс может быть таким заботливым, — произносит она. — Но в твоем случае у него, похоже, сработал инстинкт защитника.

«Если бы ты только знала», — думаю я и начинаю торопливо подниматься по лестнице, прежде чем она успевает спросить о чем-то еще.

— Сейчас мне нужен крепкий чай, чтобы пережить это происшествие, — объявляю я. И это правда.

Поднявшись наверх, мы видим стоящего в дверях Маркуса. Он выглядит бледнее обычного.

— Где же ты была, Грейс? — спрашивает он, и я внезапно чувствую по-настоящему острый укол совести. «Нужно было утром послать им СМС», — думаю я и заливаюсь краской, вспомнив, почему у меня не было для этого времени.

Я торопливо выдаю ему сокращенную версию своих приключений, вешая пальто и сумку в гардероб, а затем направляюсь на кухню вслед за Энни. Маркус идет за нами, и мне это немного неприятно. Вообще-то я предпочла бы остаться с Энни наедине.

— И этот парень просто забрал тебя к себе? — продолжает расспрашивать он, когда мы рассаживаемся за столом над дымящимися кружками. Похоже, ему это совершенно не понравилось, и в его голосе слышится раздражающий меня упрек.

— Это не парень, а босс… наш босс, — добавляю я, бросая взгляд на Энни. — И с его стороны это было довольно мило. Он мог просто бросить меня под дверью, особенно после того, что я устроила.

— Пусть бы так и сделал, — говорит Маркус. — Вчера я был здесь уже около одиннадцати. Тебе не пришлось бы долго ждать. А потом я о тебе позаботился бы.