— А когда ты собираешься взять меня с собой в клуб? — спрашиваю я после того, как вода выключилась и стало достаточно тихо, чтобы он мог услышать мой вопрос. Затаив дыхание, я жду ответа.

Он возвращается в комнату, садится на кровать. В его глазах весьма странное выражение, которое я не совсем понимаю. Но, похоже, мой вопрос его не очень удивил, видимо, он был к нему готов.

— Ты знаешь, что это за клуб, Грейс?

— Секс-клуб? — осторожно интересуюсь я, вдруг испугавшись, что ошиблась в своих предположениях.

— Но это не какой-то там грязный клуб для свингеров, — отвечает он. — Там встречаются мужчины и женщины, которые хотят получить секс без эмоций, тайно и анонимно, без каких бы то ни было обязательств, любого вида. Которым нравится быть свободными.

Он не отводит взгляда, и я сглатываю, видя в его глазах невысказанный вопрос. Но если я действительно хочу понять его, я должна попробовать. Значит, я хочу попробовать.

— Ладно, — говорю я. — И когда мы идем?

Он улыбается, встает, снова надевает рубашку, застегивает манжеты.

— Это не так просто. Туда можно не всякому.

— Что это значит? — удивленно спрашиваю я. — Это только для аристократов?

Он усмехается.

— В некотором смысле. В любом случае, он очень эксклюзивен. Туда пропускают только тех, кто может пройти различные проверки службы безопасности. И членство в клубе тоже весьма… разорительно.

— Ага. — Эта информация оказывается совершенно неожиданной и вселяет в меня чувство неуверенности. — Значит ли это, что мне туда нельзя?

— Можно, — отвечает он. — Я уже подал заявку на твое вступление, и, поскольку я за тебя поручусь, все должно быть в порядке.

Я озадаченно гляжу на него. Значит, все это время он хотел, чтобы я пошла туда?

— Тебе стоило спросить меня.

Он улыбается, и мое сердце пропускает удар — как всегда, когда он делает это.

— Я бы спросил. — Он смотрит на меня. — Если хочешь, пойдем сегодня вечером.

Я киваю, ощущая, что меня охватывает странное чувство, смесь возбуждения и страха перед тем, что меня ожидает. Но я все равно нахожусь в этом состоянии постоянно, когда оказываюсь рядом с Джонатаном. Я не знаю, могу ли я ему доверять, я не знаю, насколько далеко готов он зайти. Но выяснить это можно, только если попытаться.

Когда немного позже я, одевшись, возвращаюсь в кабинет, Джонатана там не оказывается. Я знаю, что у него сейчас встреча с японцем, Юуто Нагако, поэтому предполагаю, что он вернется через пару минут. Вероятно, разговаривает с Александром.

В задумчивости подхожу к большому окну за столом, окидываю взглядом город. Небо серое, затянуто тучами, почти целый день идет дождь. Очевидно, после роскошного весеннего солнца последних недель Лондон решил показать мне, какой еще может быть британская погода.

— Мисс Лоусон?

Внезапно за спиной раздается низкий голос, заставляя меня обернуться.

Посреди комнаты стоит Юуто Нагако, прямо напротив письменного стола. Я не слышала, как он вошел, очевидно, Кэтрин Шепард просто впустила его, позволив ему подождать Джонатана здесь, а я слишком глубоко задумалась и не слышала его.

На нем очень элегантный серый костюм, его черные волосы со слегка поседевшими висками зачесаны назад и уложены гелем. В принципе, он выглядит совершенно нормально, как ухоженный бизнесмен. Только его странный застывший взгляд пугает, и недоброе предчувствие, посещающее меня каждый раз, когда он оказывается поблизости, тут же возвращается.

— Здравствуйте, мистер Нагако, — торопливо отвечаю я на его приветствие. — Джонатан должен вот-вот вернуться. — Я захожу за стол и указываю на стоящее с другой стороны кресло для посетителей. — Присаживайтесь, прошу.

— Я лучше постою, — отвечает он, и я расцениваю это как требование тоже постоять.

Какой-то миг мы молча глядим друг на друга. С того дня в аэропорту мы впервые оказываемся настолько близко друг к другу. До сих пор во время его визитов Джонатан отсылал меня, или я видела его только мельком, как тогда, когда они с Джонатаном спорили, свидетелями чего оказались мы с Александром.

— Вы надолго в Лондон? — спрашиваю я, когда повисшая в комнате тишина начинает становиться для меня невыносимой.

— На пару дней. — Почему-то он кажется раздраженным, но поскольку на его лице почти не отражаются эмоции, сказать наверняка трудно.

— Джонатан рассказывал мне, что ему очень понравилось пребывание в Японии, — произношу я, чтобы тут же пожалеть об этом. Это правда, но фраза все равно глупая. Похоже, он тоже так считает, поскольку не реагирует, продолжая глазеть на меня.

Мне в голову не приходит больше ничего, и я отворачиваюсь, тереблю свою бежевую блузку, под которую надела черную юбку — он видел меня в ней тогда, в аэропорту.

— Как я слышал, сейчас вы больше чем просто ассистентка Джонатана, — произносит он совершенно без акцента, на очень правильном английском; значит, он действительно хорошо владеет нашим языком.

Я теряюсь, не зная, что сказать, поэтому предпочитаю промолчать. Это совершенно не касается японца.

— А он уже спрашивал вас? — не отстает он.

Я удивленно гляжу на него.

— Э… не понимаю, кто и о чем должен был меня спросить?

— Джонатан уже спрашивал вас, пойдете ли вы в клуб?

Я судорожно сглатываю. Только сейчас я вспоминаю, что Энни говорила как-то о том, что во время своих наездов в Лондон Юуто Нагако тоже ходит туда. И только теперь до меня начинает доходить, во что я ввязалась. То, что казалось мне таким волнующим, в некотором смысле приключением, начинает приобретать пошлый привкус.

Почему-то я предполагала, что мы с Джонатаном пойдем в этот клуб и там произойдет нечто, что касается только нас двоих. О том, что там у нас, возможно, действительно будет секс с другими людьми — что у него там бывает секс с другими людьми, — я не задумывалась.

Японец по-прежнему ждет ответа, и я смущенно киваю.

— Да, спрашивал.

— Время пришло, — выдает он. — И как, вы пойдете?

Его голос звучит требовательно, тон почти приказной, но я не могу ответить ему, потому что мысли у меня в голове путаются. Время пришло? Сколько же он уже ждет, чтобы Джонатан задал мне этот вопрос? И когда они это обсуждали? Насколько я знаю, Джонатан виделся с японцем во время последнего спора в офисе. А тогда я официально была еще не с ним, как сейчас.

Если только…

Я чувствую, как кровь приливает к моим щекам, когда я вспоминаю поездку из аэропорта к зданию «Хантингтон венчурс» сразу по прибытии в Лондон. Странные взгляды, которые бросал на меня японец, вопросы Джонатана — его замечание относительно того, что Юуто Нагако ничего не имеет против того, чтобы я тоже поехала.

Неужели они уже тогда говорили о том, что было бы здорово взять меня с собой в клуб? Может быть, в этом причина того, что Джонатан спросил меня, не хочу ли я работать с ним? Потому что он хотел выяснить, можно ли заполучить меня для сексуальных развлечений?

Я как раз собираюсь ответить, когда дверь открывается и в кабинет входит Джонатан. Пересекает комнату широкими шагами.

— Извините, меня задержали, — произносит он. — У Алекса проблема с… — Он не договаривает.

Джонатан направлялся ко мне, вероятно, чтобы сесть за свой письменный стол и предложить место в кресле Юуто, однако, похоже, от него не укрылось напряжение, повисшее между мной и его другом, потому что он останавливается и переводит вопросительный взгляд с Юуто Нагако на меня.

— Что здесь происходит?

Японец молчит, но я не выдерживаю, я должна знать.

— Когда ты решил, что возьмешь меня с собой в клуб? — спрашиваю я, не удерживаясь от резкости в голосе. Но хотя бы не срываюсь на крик. — Или этого хотелось твоему другу?

Джонатан бросает на японца разъяренный взгляд. Очевидно, между ними есть еще какие-то разногласия, и мне тут же становится плохо при мысли о том, что, возможно, речь все это время шла обо мне. Он оборачивается к нему, что-то говорит по-японски, всего несколько слов, которые звучат очень жестко.