Почему-то у лайки надо, чтобы уши стояли. Это значит — хорошая собака. А у меня стоят? Спросить бы Любушку. А если «развалены», лежат, значит, плохая лайка.

— Первая собака великолепная, — объявляет судья. — Вторая имеет крап на лапах.

Какой из себя крап? Где на лапах бывает крап? А у меня есть?

— Первая награждается большим серебряным жетоном.

— Вот интересно. У нее уже есть, и еще дают, а у других нет и не дают.

Найда, оказывается, «дичная». Берет ее хозяин на охоту за птицами. У Найды большие уши, висят. И у всех тут висят, и судьи считают, что это хорошо. А если у лаек уши висят, это плохо, снижают отметку. И висят — красиво и стоят — красиво. Вот и пойми судей!

Найда сначала шла в цепочке третьей. Андрюша не выдержал:

— Смотрите, Найда лучше всех.

А хозяин Найды предупредил ребят:

— Не вмешивайтесь.

И вот ходили, ходили собаки, судьи разглядывают их, переговариваются. Смотрю, Найду второй поставили, потом первой.

— Я бы мог судьей быть, — похвалился Андрюша перед Любушкой. — Сказал — Найда лучшая.

Ей дали оценку «Очень хорошо». Хозяин был спокоен, а уж Андрюша и Виталик ликовали, обнимали Найду, которая почему-то скучала. Ей жали ребята лапы, а она как-то виновато смотрела на меня.

— У Найды будут щенята, дадите нам? — попросил Андрюша хозяина.

— Дать-то я дам, но работы со щенком много, имей в виду — учить надо.

— Не будет учить, я знаю, — Любушка погладила меня. — Он Дамку нисколько не учил, а я, когда маленькая была, не знала, что собаку надо учить, а теперь она старенькая, не захочет учиться.

— Дворняг вообще не учат, — сказал Виталька. — Почти все глупые.

— Напрасно так думаешь, кое-чему можно учить, — сказал хозяин Найды.

Я подошла к Найде, она сказала:

— Тебе хорошо, всех собак посмотрела. А я так устала, не привыкла на привязи сидеть.

И тут я услышала тревожный лай Тобика. Скажи пожалуйста, от хозяйки убежал… Он кружится возле двух собак, привязанных к деревьям. Они не могли дотянуться друг до друга, но большой норовил лапой ударить маленького, а Тобик заступался. Несколько хозяев стали в стороне и спорили меж собой, мол, судьи неправильно оценили их собак.

Большой пес наконец сорвался и набросился на меньшего. Тобик кинулся защищать… И вдруг поднялся страшный визг и вой — собаки срывались с поводков… И тут я увидела Беркута. Огромными лапами он бил всех собак, не разбирая. Он тихо, радостно ворчал, чувствуя свою силу и ударял собак куда попало. Тобик было кинулся на него, но отлетел от его сильного удара. Заскулил, но хотел снова броситься, но хозяйка схватила за поводок. Собаки кидались друг на друга, не слушая команд хозяев. А те кричали громко и властно: «Ко мне!» «Лежать!» Какой там, осатанели совсем! Мальчик кричал Беркуту что-то. Наконец, схватил за поводок, потянул… Судья помог оттащить пса… Мэри, тихо ворча, ходила вокруг хозяина, охраняла его.

Но вот стало тихо: собак растащили. Стыдливо повизгивали, облизывались, зевали, не смотрели друг на друга… Из-за чего дрались? Бот, оказывается, почему хозяева надевают им намордники, они бы покусали сейчас друг друга… Какие же вы умные? За что вас награждают? Музлан лучше этих драчунов — добрый, старательный… Он бы не кинулся на того, кто слабее. Здесь, наверное, ни одной чабанской собаки нет. Коров и овец не пасли и с волками не дрались в горах. Никто, наверное, мальчика не спасал.

Да, тут собаки понимают разные команды, а пасти умеют? Что главное: понимать приказы или пасти скот безо всяких приказов? А ведь Музлан и команду понимает, и пасет. И драться зря не полезет, как Беркут на Тобика! На Беркута все смотрят, хвалят, а Музлан сейчас гонит коров на новое место, где получше трава… Да, у Музлана нет медалей. Ты, Любушка, с завистью разглядывала собак с медалями. Но ведь, этим собакам хозяева кричали: «Ко мне!», «Лежать!»… И что же? Сейчас их хозяева подбирают рассыпавшиеся медали…

Любушка подбежала к Витальке и протянула бумажку.

— Говорил, Дамка глупая, вот… самые лучшие отметки дал самый главный судья… Андрюша, и ты посмотри табель Дамки, а потом говори.

Ребята прочитали табель, и оба рассмеялись.

— Что, не верите? Идемте к судьям, они скажут.

— Верим, Любушка, такого табеля ни у кого из собак нет, — сказал Андрюша, а Виталька присел, протянул руки. — Ну, призер, дай лапку пожму, не бойся. Я подала лапку, а потом бросилась искать Тобика. Искала, искала… Откуда его привезли? Неужели никогда больше не увижу? Было много похожих на него. Я спрашивала: «Не видели Тобика?» Собаки равнодушно отворачивались. Нет, видно, никто не знает такого.

На остановке мы ждали автобуса. Пришел один, но Любушка сказала: «Не наш». Возле Беркута собрались люди, глядели на него: расспрашивали мальчика о собаке. Да, на нас никто не обращал внимания. Вдруг Любушка подошла к мальчику.

— Тебе Дамка нравится?

— Я же не знаю, какая она, — ответил мальчик.

— Ну погляди… Немножко все равно знаешь… Крап у нее есть или нет?

— Для дворняжки это не имеет значения. Лишь бы двор хорошо охраняла.

— А у нас не от кого охранять, воров нет, а своих разве она не должна пускать?

— Ну это ваше дело. Смотря какой хозяин, кое-кому не нравится, если собака всех принимает.

— Зачем же она должна бросаться, если к нам пришли? А шуба у нее какая? Хорошая или не очень?

— Тебе нравится ее шуба?

— А тебе?

Мальчик почему-то немного сердился на Любушку, а она не догадывалась.

— При чем тут я?

— А уши Дамкины нравятся?… Ну ладно, не хвали. Я тебе кое-что расскажу… Она лучше всех в деревне. У нас еще Музлан есть. Про него в газете писали, он с волками в горах дрался…

Мальчик, видно, не очень-то верил Любушке, и кажется, даже не хотел ее слушать. Тут подошел Андрюша, а Виталька остался возле Найды. И вот… Вроде совсем незнакомые мальчишки, а сразу разговорились и сразу стали друзьями, все про Беркута да про Музлана говорят. А на нас с Любушкой никакого внимания. Я поняла, что мальчика звать Володей и что он приедет посмотреть Музлана. Всегда так, как Андрюша вмешается, нам с тобой, Любушка, делать нечего, сразу забудут про нас.

Андрюша попросил Володю, чтобы тот покомандовал Беркутом.

— Беркут, лежать! — сказал Володя и отошел в сторону.

Пес поглядел спокойно на хозяина и с достоинством лег. Вот уж нет, эту команду я не смогла бы выполнить. Не любила я и команду «Место!». Чтоб сидеть у будки. Не могла я и идти «Рядом!». Все равно отбегаю от Любушки то вперед, то в стороны, но особенно хочется «Вперед!», если идем домой.

— Стоять!

Как он удержался, устоял? Смотрит на хозяина и стоит на месте.

— Ко мне!

Беркут не спеша побежал к хозяину. Любушка следила то за мальчиком, то за Беркутом.

Все чаще раздавались команды: «Ко мне!», «Ползи!», «Вперед!» Особенно часто «Апорт!» Володя бросал палочку, и Беркут приносил ее. Приказывал «Голос!», и Беркут глухо лаял.

Андрюша с Любушкой радовались послушанию Беркута, а мне стало его жалко. Как должно быть тягостно исполнять команду просто так, без надобности! Но Беркут терпеливо ждал новую команду.

— Поучи мою Дамку, — попросила Любушка. — Хоть немножко.

Я насторожилась, ожидала, что он опять обзовет как-нибудь, но мальчик дружелюбно взглянул на меня и сказал:

— Давай, Дамка, попробуем.

Сказал тихо, уверенно и приятно. Я сразу подошла к нему. Но почему-то заворчала, просто вырвалось ворчание, но мальчик не обратил на это внимания.

— «Лежать!» — тихо, но твердо сказал он, прижав меня к земле. Лежать, лежать, — он погрозил мне пальцем, но я не испугалась, а послушалась. Он повторил спокойно: «Лежать, лежать»…

И я лежала… Неужели он будет меня гонять, как своего Беркута? Он отошел вместе с Любушкой.

— Скажи, «Ко мне!» — шепнул ей. Но я услышала и подбежала.