Все как на подбор были молодыми, не старше тридцати лет здоровяками. Одетые в крупнопятнистый камуфляж, кепи, в ботинках, вооружённые автоматами и пистолетами. Причём у двоих были «бесшумки»: Р-38 с массивной трубой ПББС.

Чтобы не терять время на допросе, я использовал свои навыки мага. Благодаря ментальным чарам (более жёстким, чем те, которые я использовал до этого) немцы выдали весь расклад.

Это было элитное подразделение, аналог ОСНАЗа. Не егеря даже – куда круче. Все они служили в абвере и подчинялись лишь самой верхушке командования данной структурой. Сорок человек немецких «волкодавов» были переведены на Восточный фронт под Пинск, откуда в Рейсхканцелярию летели невероятные и иногда панические депеши. Их командиру майору Вольфганту предстояло на месте разобраться с тем, что вызвало истерику у командования дивизии, толпящейся вокруг не такого уж и большого советского города.

Дважды спецы выходили в ночную разведку и дважды возвращались, чувствуя животными инстинктами, развитыми за годы службы, что впереди их ждёт только смерть. И они смогли найти тактику, как пройти мимо бойцов с моими амулетами. Немцы буквально по метру разобрали маршрут проникновения за линию окопов. Первые разведчики заметили, что машинально отводят взгляд в сторону от некоторых мест. Для таких специалистов как они, подобное было невероятно! У диверсантов уже привычка выработалась разбивать окружающую местность на сектора и проскакивать по ним взглядом, отмечая все детали, даже мелкие. И вдруг такой выверт собственного организма. Вольфгант сравнил доклады разведчиков, потом целый день в бинокль рассматривал наши позиции, а ночью вновь отправил несколько двоек, приказав обращать внимание на любые странности. Вот таким не особо хитрым способом немцы сумели рассчитать маршрут мимо постов, где сидели в засаде красноармейцы, скрытые магией.

Способ-то нехитрый, зато выполнение плана по нему о-очень сложное. Абверовцы заслужили моё сильнейшее уважение, раз сумели перебороть инстинкты. А ещё, выходит, немцы теперь знают, как бороться с воздействием амулетов, по крайней мере, в курсе, на что нужно обращать внимание. Уже не покатаешься по их расположению на машине, м-да. Правда, Воронцов сказал, что с оставшимися немецкими осназовцами уже в эту ночь будет покончено. Он лично с десятком лучших бойцов, защищёнными амулетами, наведается к ним в гости. Если тех не окажется на месте (если не глупые, то после провала основной группы должны были сменить местоположение отряда), то даст прикурить остальным гитлеровцам.

- Подкачали ваши амулеты, товарищ Глебов, - покачал головой Маслов.

- Это самые простые вещи, чего вы от них хотели-то? – хмыкнул я. – На более сложные у меня нет времени и материалов.

- А что нужно для действительно хороших вещей? – он посмотрел мне в глаза. – Драгоценные камни?

- И камни, и многое другое, - пожал я плечами. – У меня есть наметки, но пока о них говорить рано.

*****

Когда-то давно это здание было частью усадьбы кого-то из панов. После того, как территория стала частью СССР, поместье превратили в склад, в здание сельсовета, сельскую кузницу и разместили часть общественного стада крупного рогатого скота. А сейчас та площадь, которую ещё месяц назад занимали советские чиновники, стала штабом особой группы германских войск.

В комнате находились три десятка человек, двое самых пожилых выделялись широкими лампасами. Среди остальных никого ниже майора не наблюдалось. Лица немцев были серьёзными и дело даже не в том, что совещание – это не место для веселья. Нет, совсем не это мешало улыбкам. Эти люди рисковали потерять своё положение вплоть до жизней, если не выполнят приказ верховного командования. А тот был прост: в течении недели взять Пинск, этот город острой костью торчал в горле немцев, которые успешно наступали южнее и севернее этого советского города.

Предыдущий командир группы войск был с позором отправлен в отставку фюрером. Но ему повезло, так как буквально на следующий день русские диверсанты вырезали половину штаба дивизии, обезглавив на двое суток несколько мотопехотных, танковых, артиллерийских и авиационных полков.

- Господин Нойман, моя группа бессильна что-либо сделать, - один из офицеров встал со своего стула и замер в стойке «смирно». – Большая часть состава пропала без вести, скорее всего, погибла, так как наблюдателями был замечен ночью в том направлении, куда они ушли, короткий ожесточённый бой. Сейчас со мной всего десять человек, трое из них ранены. И сейчас они охраняют это здание. Могу только напомнить, что были доставлены несколько рядовых и унтеров советов, которые рассказали нечто интересное.

- Простых Иванов мне и полковые разведчики притаскивали, - с раздражением в голосе ответил ему один из носителей лампасов. – Да сядьте вы, не маячьте перед глазами столбом. И что вы подразумеваете под «интересным», майор? Пленные твердят о какой-то мистике, про мага, который прибыл из Москвы, о волшебных вещах, делающих их носителя невидимым и неуязвимым, а оружие невиданной мощи! – голос генерала под конец речи зазвучал на повышенных тонах.

- Без мистики моих парней нельзя было уничтожить.

- Любой смертен, просто вы излишне загордились, вот и результат, - припечатал генерал.

На скулах у Вольфганта набухли желваки от злости, но он сумел сдержаться и не послать «лампасоносца» к дьяволу, напомнив, что ему майор не подчиняется и выполняет своё отдельное задание, хоть и совпадающее с целями нового командования группы войск. Если бы не провал разведрейда… но абверовец понимал, что в разносе, который ему сейчас устроил генерал, вина его имеется, и потому молчал. Да и не стоило давать этой штабной крысе возможность продолжать пачкать память погибших парней, которые сделали всё возможное, что было в их силах.

- Через семь дней к нам прибудет пополнение, а затем начнётся совместная операция с частями, которые давят на город с юга и юга-востока, где обороняются части Пинской речной флотилии, - продолжил генерал. – К этому времени я должен иметь полное представление о силах русских в городе: сколько их, какое вооружение имеют, где стоят их танки и спрятаны орудия с пулемётами. И чтобы никакой мистики.

Глава 10

Немцы дали нам достаточно времени на отдых, подготовку и укрепление позиций. Лично я занялся созданием боевых амулетов, на этот раз, вместо количества взяв качеством. Впрочем, не просто так. За два десятка крупных бриллиантов чистой воды с очень сложной огранкой, переданных мне знакомым евреем, я дал ему возможность выжить в будущей четырёхлетней бойне. Впрочем, есть все шансы, что так долго она не продлится. Уже сейчас я (именно так – Я – без меня история пошла бы по старому пути и Пинск уже был бы сдан немцам) остановил наступление пары германских дивизий и вывел из строя пару полков всех родов войск, особенно досталось танковым частям.

А шанс Эдуарда Соломоновича заключался в том, что он и ещё девятнадцать человек стали расчётами двух трофейных немецких гаубиц, которые после зачарования стали жемчужиной в моей коллекции и командование будет дураками, если не уберёт их с передовой (разумеется, немного позже).

К слову, там все были его родственники и близкие друзья, среди которых оказались и те умельцы, что не понаслышке знакомы с артиллерийским делом. Лёгкие полевые стопятимиллиметровые гаубицы моей волей и Силой превратились в сверхмощные боевые амулеты. На каждое орудие приходилось десять человек расчёта. Меньше никак не получалось по словам шаристого еврея. Впрочем, за бриллианты, что мне передал, он мог ставить какие-никакие условия.

Так откуда шансы на выживание у артиллеристов? Всё дело в том, что я увеличил втрое дальность выстрела гаубицы. Если верить ТТХ, которые я выучил с помощью заклинания познания, данная артсистема могла стрелять чуть больше, чем на десять километров. Но фактически десять камэ и были её пределом, который толком никогда не использовался по причине точности из разряда «куда бог на душу положит». Но после того, как я наложил чары на гаубицу, та стала поражать цели в пределах тридцатикилометрового рубежа. Причём, делала это очень точно.