– Я тоже это слышу… – Иксора перевернулась на спину и заёрзала по земле, как кошка. – Везде… оно… иногда как блестящая дорога, которая манит… зовёт… волшебный путь.

Когда Иксора ушла, Дэя даже не удивилась. Ей ведь мерещился путь, вот она по нему и ушла. И конечно, она никому об этих своих соображениях не сказала, потому что её не слушали прежде, с чего бы её стали слушать теперь?

А потом наступило время самой Дэи.

Но она, конечно, так не думала. Она злилась.

Утро дня годовщины пропажи Каллы, как уже сто раз упоминалось, не задалось. Все ходили мрачные и плаксивые.

А потом, ближе к обеду, они нашли в Питомнике незнакомку.

Дорога длилась бесконечно, сколько видел глаз. А он у Дэи был очень даже острым.

С каждым шагом она словно дышала глубже и свободней.

Дорогу окружали поля, частично уже засеянные. На обочине зеленела травка. Пели птички. Светило солнце. Идти было легко и приятно.

Дэя подставляла солнцу лицо, закрывала глаза и улыбалась. Она была абсолютно счастлива.

Разве что одежда… Конечно, вначале Дэя хотела сбежать в штанах. В Питомнике-то привыкла к удобствам. Но оказалось, что это невозможно, в штанах она дальше первой деревни не пройдёт, камнями побьют.

Дэя рассмотрела вариант переодеться в мальчика. Так и путешествовать, кстати, было бы гораздо удобнее. Но нет. Это же придётся отрезать свою косу, что совершенно невозможно. Дэе казалось, она скорее руку или ногу себе отрежет, чем косу. И под головной убор прятать её бесполезно – коса не станет там лежать, как простая верёвка. В общем, без вариантов, пришлось убегать в платье. Прежде Дэя выходила в нём из Питомника. Оно, конечно же, соответствовало всем требованиям местной моды: длинное, тяжёлое, из плотной душной ткани. И цвета мерзкого – оранжевого.

В деревне Дэя купила другое платье. Оно было… ободранным, мягко говоря, но зато не таким тяжёлым и закрытым. Из-за рваного подола, который выглядел как лохмотья, идти было куда легче. Старым и расплатилась.

Потом ещё котомка и плащ… и Дэя ринулась навстречу судьбе.

Она ничего не боялась. Дэю не пугали злые люди. Она могла справиться с ними со всеми. Её не пугали плохая погода и бездорожье, она была рада гулять под дождём и месить ногами грязь. Не пугало безденежье и голод – она знала, что сможет о себе позаботиться. Единственное, что пугало Дэю – скука. И страх, что она всю свою жизнь просидит в Питомнике, под замком и под бдительным присмотром старших.

Путешествие начиналось как в сказке! Дэя шла по дороге и даже не думала о том, куда дорога ведёт. Какая разница? Она собиралась пройти всю страну… весь материк! Обойти его сплошь и поперёк. Возможно, ни один раз. И начать сейчас же!

Дома, в своей комнате Дэя оставила домашним записку. С извинениями, которых на самом деле не чувствовала и с уверениями, что с ней всё будет хорошо и как сможет, она обязательно даст о себе знать. Но переступив границу Питомника, она сразу же о своём обещании позабыла.

В лицо дул свежий ветер, карман оттягивала змея и Дэя словно на крыльях летела вдаль.

На дороге было много народа, она совсем не пустовала. Мимо то и дело проезжали телеги и кареты, иногда даже одновременно. Приходилось отходить в сторону и пережидать, пока те разъедутся. Верховых тоже приходилось пропускать. И пеших людей было немало. Монахи и нищие, переселенцы и те, кто шли проведать в соседнюю деревню родственников.

Время шло. Проголодавшись, Дэя сошла с дороги, чтобы перекусить. Она спряталась за деревьями, завалилась на мягкую лужайку и разве что не мурлыкала от удовольствия. Это была свобода!

Правда, еда к вечеру закончилась, но Дэю это не расстроило. В кармане были местные деньги, которых, по её расчётам, должно было хватить неделе на две. А потом она остановится подработать. Как? Да придумает что-нибудь, конечно, мозги-то у неё имеются. Намешает волшебного зелья и будет продавать женщинам, которые хотят стать красавицами. На пару дней зелья хватит, а дальше Дэя уже будет далеко. Ну, или просто… ну, украдёт. Красть, конечно, нехорошо, но Дэя собиралась обирать только плохих людей. Ну, или тех, кто пьян, потому что выпивка – это зло. Всё равно пропьют деньги или потеряют. Лучше уж она возьмёт эти деньги себе и потратит на что-нибудь полезное – на еду, например, или на ночлег.

Ну ладно, это вопрос будущих дней. Теперь же и без того всё прекрасно!

Вечером Дэя дошла до какой-то деревни и как раз, когда начало темнеть, увидела таверну. Ей везло. Она была не прочь ночевать в лесу, там Дэя тоже ничего не боялась, но сейчас было ещё холодновато. Да и в тавернах она никогда прежде не ночевала. Кто бы ей позволил? По словам Маргариты Павловны, таверна – место кутежа и разврата. Когда она повторяла это своим тонким голосом, дрожащим от негодования, наверное, и не подозревала, что её слова вызывают у воспитанниц обратный эффект и, вместо того, чтобы бежать от таверны прочь сломя голову, те смотрели на вход, тайком вздыхали и мечтали попасть внутрь.

А теперь Дэя могла туда войти!

Что и сделала. Пошла к порогу и толкнула широкую, почему-то хлипкую дверь. И даже дыхание задержала.

И правильно сделала. В таверне воняло. Вот натурально воняло! Дэя даже не знала, чем именно – то ли тухлятиной, то ли чьим-то немытым телом, то ли… лучше и не думать, откуда эта вонь. Но Дэя сразу поняла, что дальше не пойдёт. И выскочила во двор таверны, как ошпаренная. Задышала часто-часто.

Тут же услышала смех. Дэя резко развернулась – неподалёку стояли несколько парней, одетых в ту самую странную одежду, о которой в Питомнике одно время много говорили. Голые ноги, короткие штаны – местные шорты. Белые рубашки, перекрещенные на груди ремнями и что-то, похожее на лапти из кожи. Короткие стрижки, одинаково здоровый цвет лица. Военная школа Цикуби. Розалин утверждала, что они неподвластны воздействию магии. Лантана рассказывала, сколько уважения выказали им те подземные эльфы, которые передали ей в подарок змею.

Рука машинально потянулась к карману – проверить, на месте ли Сольте. Сольте – это так звали змею. Её так Дэя назвала… хотя, кому она врёт? Это змея так представилась. Ну, не то чтобы она прям вслух произнесла своё имя, если бы она это сделала, Дэя заверещала бы и выбросила бы её к чёртовой матери! Нет, просто в голову пришло имя. Сольте – это слово “золото” на змеином языке. Ха-ха. Слышал бы кто-то. Выдуманный змеиный язык. А ведь ей не пять лет, чтобы верить, будто существует змеиный язык.

Так вот, змея была на месте, как и послушники школы. Стояли и потешались себе, рассматривая Дэю во все глаза.

– Если хотите поужинать, лучше туда не заходить. – Крикнул один из них, высокий и статный блондин. – Особенно если у вас нет с собой лекаря.

Он посмотрел на парнишку, который стоял рядом. Тот был самым худым из них, светловолосым, и сразу при этих словах покраснел. Будто лекарем быть стыдно.

А вот Дэя труд врачей всегда уважала, так её воспитали.

– Может, ваш лекарь сходит со мной? – Недолго думая, выпалила она. – Вместе поужинаем? Я угощаю.

Вот теперь настала её пора смеяться, глядя, как вытаращились на неё послушники.

– Нет. – Вдруг сказал тот парень, что завёл разговор. – Лекаря своего мы не отдадим, но пригласить тебя на ужин можем. Мы там сейчас живём.

Он указал на ближайший деревенский дом, возле которого стоял большой амбар. Всё это за высоким сплошным забором. Дэя и не поняла сразу, они в доме живут или в амбаре? Да и как идти с ними… Их было пятеро, и среди них даже не было старшего.

– Не бойся, там у нас тётка Василиса. Она зорко следит, чтобы мы чего не натворили. – Сказал парень.

Все послушники дружно заулыбались. Видимо, вспомнили, что творили и что им за это было.

Дэя оглянулась на таверну. Нет уж, туда она больше ни ногой! Лучше голодной остаться.

– Ну ладно, пойдём. Только я за ужин заплачу! – Сказала Дэя.

– Заплатишь? – У говорливого глаза на лоб полезли. – За еду?