– Вроде нападения жуков? – спросил Афра.

– Именно, – немного мрачно подтвердила Истия. – Сначала они засыпали наши озера отравляющими веществами, а потом бомбовыми ударами просто высушили их. Нам потребовались годы, чтобы снова наполнить их водой и очистить. Поэтому любое рыбное озеро может считаться естественным ресурсом и должно быть добавлено к всепланетным пищевым ресурсам. К счастью, мне удалось добиться для себя нескольких исключений.

– И это уединенное местечко – одно из них? – продолжил Афра.

– Мне понадобился почти год, чтобы найти этот уголок, – кивнула Истия, – но он действительно стоит тех сил, которые я затратила на него.

– Сил? И это после всего, что ты сделала для Денеба? – негодующе фыркнула Дэймия.

– Именно поэтому мне и пришлось затратить столько сил, – буркнула Истия и поведала о своей борьбе с местной и центральной администрациями, строителями, защитниками природы, а также медицинскими учреждениями, которые не хотели, чтобы она жила так далеко от мест наибольшей концентрации населения на Денебе. – Я почти два года сражалась по второстепенным вопросам, но в конце концов получила то место, которое хотела, там, где хотела, и никто не сможет оспаривать ни моих прав на него, ни прав моих наследников.

– А что мы будем ловить? – спросил Афра.

– Радужных карасей, – сообщила Истия. – Наживите крючки и забросьте их в озеро. В конце концов рыба ими заинтересуется.

– Для меня это внове – самому добывать себе обед, – добавил Афра.

– Но ведь ты можешь делать это, правда? Капеллиане ведь не против этого? – спросила Дэймия, только сейчас поняв, как мало она действительно знает об Афре Лайоне.

– Нет, – с улыбкой успокоил он её, – мое воспитание не запрещает ловить рыбу для еды.

– Я покажу вам озеро после ужина. Должно быть ещё достаточно светло, – заключила Истия. – Хотя закат на озере – это тоже весьма эффектное зрелище.

Но в этот вечер Денеб подготовил для них настоящий спектакль. Они прошли к озеру по дорожке, протоптанной среди зарослей денебианских кустов: остроконечных по форме, состоящих из одного ствола и множества коротких веточек, покрытых густой листвой. Озеро, имевшее форму капли, казалось обманчиво маленьким, потому что Истия вывела их к узкому концу, где справа бежал небольшой ручеек, впадавший в озеро.

– Я тут соорудила своеобразный насест, – сообщила Истия, показывая налево, где несколько плоских черных каменных глыб образовывали нечто вроде скамейки.

Какие-то многоногие насекомые, похожие на водомерок, скользили по водной глади озера, и иногда подводные жители проглатывали их, после чего по воде потом долго расходились круги. В вечернем воздухе разносились звуки, издаваемые засыпающими птицами и просыпающимися ночными насекомыми.

Афра накинул куртку на плечи Дэймии, так как воздух у озера был гораздо свежее, чем возле домика. Она прильнула к нему, снова желая физического контакта. Он обнял её за плечи и притянул к себе так, как будто уже много раз делал это. У Афры не было никаких проблем, подумала она, с их новыми взаимоотношениями. Его пальцы прижались к её руке, и она обеспокоенно посмотрела на него, подозревая, что он хочет нарушить указания Истии. Он наклонил к ней голову.

– Прикосновение – это всего лишь прикосновение, Дэймия, любимая, – тихо сказал он, – и потому не надо волноваться. Я не могу рисковать процессом своего выздоровления даже ещё больше, чем ты.

Дэймия бросила быстрый взгляд на свою бабушку, которая с ненавязчивостью завзятой дуэньи сидела на противоположном конце скамейки.

Истия ясно давала им понять, что не обращает на них внимания. Что ж, сейчас, подумала Дэймия, возможно, так оно и есть. Истии должна быть неприятна сама мысль о том, что придется покинуть это уютное убежище, гарантировавшее ей полное одиночество. Они должны обязательно поблагодарить её за эту жертву.

«Жертву…» – подумала Дэймия, и внезапно на её сердце навалилась тяжесть. Так много мелочей напоминало ей о Лараке. Пальцы Афры снова сжали её руку, и она встряхнула головой, чтобы избавиться от мучительных мыслей.

– Смотрите! – воскликнула Истия и показала на облако, окрашенное в нежнейший персиковый цвет лучами солнца, которое садилось вдали за холмами.

И они смотрели, завороженные красотой, тишиной озера и окружавшего их леса, очарованием и спокойствием наступающей ночи. Когда последние отблески солнечных лучей растаяли в небе, Истия удовлетворенно вздохнула и поднялась.

– Не оставайтесь здесь очень надолго. Ночной воздух довольно холодный, – сказала она, вручая им один из фонариков.

Она ушла, но ещё какое-то время можно было видеть свет её фонарика на дорожке к домику.

Дэймия, всегда физически подвижная, чувствовала, что не променяла бы пришедшее к ней ощущение покоя ни на что другое в целой галактике. И это волшебное спокойствие, к её удивлению, она разделяла с Афрой. Искоса она посмотрела на него и в свете сумерек увидела, что на его лице отражается её состояние покоя. Почему она никогда не замечала, какой у него мужественный профиль: высокий гладкий лоб, прямой нос, красивый широкий рот и твердый, хорошо вылепленный подбородок. И очень симпатичные уши. В его светлых волосах уже попадались седые пряди. Их было не много, но они были заметны.

Машинально она отбросила на затылок свою единственную седую прядь, которая падала ей на лицо.

– У меня седых волос больше, чем у тебя, – заметила она.

– Зато я гораздо старше тебя, любимая, – ответил он.

– Разве это плохо? – взволнованно спросила она.

Он посмотрел на неё и улыбнулся:

– Пока нет, но этот вопрос когда-нибудь обязательно возникнет. Мой возраст беспокоит тебя?

– Для меня ты всегда «Афра», – ответила она быстро.

Он хмыкнул:

– А для меня ты всегда «неподражаемая Дэймия». Знаешь, я ведь слышал, как ты протестовала против своего рождения.

– Это нечестно! – Она не любила, когда он напоминал ей о подобных вещах.

– А когда честность являлась составляющей каких-либо взаимоотношений?

Достаточно сказать, что я знаю тебя с момента рождения. И это делает тебя для меня ещё дороже.

Взгляд его желтоватых глаз, нежная линия губ и даже то, как он наклонился к ней, заставили Дэймию признаться себе, что она ничего не имеет против того, что скрывается за этими словами Афры.

– Но почему ты ждал так долго?

Уголки его губ поднялись вверх, и даже глаза его улыбнулись.

– Я ждал, пока ты будешь готова оценить меня. – Афра засмеялся и стал похож на беззаботного школьника, что сделало неуместным дальнейшее обсуждение его возраста.

«Ларак погиб ещё совсем молодым», – пронеслось в её сознании невольное сравнение.

Афра взял её руки в свои.

– О чем грустном ты подумала на этот раз? Расскажи мне, любовь моя!

– Как я рассказывала тебе обо всех моих маленьких проблемах, – грустно улыбнулась Дэймия.

– Теперь я могу помочь тебе и в больших…

– Я все время думаю о… – Её голос прервался.

– О Лараке. – Он нежно погладил её руку. – Я сам много думаю о нем.

Дэймия спрятала голову у него на груди, обняв его одной рукой за шею, как она часто делала, будучи ребенком.

– Говорят, что эта боль со временем пройдет, – тихо сказал Афра. – Но между нами и его смертью пролегло ещё недостаточно времени.

Дэймия резко выпрямилась.

– Кто сейчас заботится о Дженне? – потрясение спросила она, осознав, какую боль утраты должна чувствовать жена её брата.

– Надо узнать у Истии… Мне кажется, нам лучше не пытаться «достать» её. Мы просто пойдем и спросим.

– К такому ограничению трудно привыкнуть, – заметила она.

– Цель того стоит, любимая, – ответил он и протянул ей руку, чтобы помочь подняться со скамьи.

– Дженна? – удивилась Истия, услышав их вопрос. – Джеран послал к ней Эзро, но у неё и самой большая семья, и они достаточно Талантливы, чтобы облегчить боль её сердца. – Истия посмотрела на них с довольным видом. – Кроме того, у неё скоро должен родиться ещё один ребенок.