— Да ты у нас просто благодетель человечества. Тебе, наверное, и деньги не нужны.

— Не-е, деньги мне нужны. Нет лучшего стимула облагодетельствовать человечество, чем увесистая стопка банкнот.

— А девчонка точно беременна?

— Принц, я же не лекарь, я ее не осматривал. Но горничная уверяет, что точно.

— В таком случае мой парень справится. Конечно, воспитывать чужого ублюдка — занятие не самое приятное, но ради такого приданого можно и потерпеть.

Ха, а вот утритеся! Сколько, оказывается, несбыточных надежд моя девочка накрыла медным тазом!

— А эта принцесса ничего так себе, — продолжал мечтать Дамиан. — Такая уравновешенная, воспитанная, скромная…

Э-э-э-э, приятель, ты сейчас вообще о ком?

— И не дурна. Говорят, она еще и врачеванием владеет неплохо, и с ядами знакома. Просто мечта, а не королева, что думаешь?

— Думаю, принц, что вам пока о короне думать рано, вы четвертый в очереди на престол.

— Вот и я о том же. Вот и я о том же…

— В таком случае настоятельно рекомендую поторопиться… Тут и без вас желающих хватает.

— Ты про такассеныша? Этот еще зело молод и резв, чтобы составлять конкуренцию. Не нагулялся.

Знаете, обидно. Ну почему меня все вокруг считают мальчишкой? Мне, между прочим, 27 лет. Я, между прочим, уже 10 лет возглавляю внешнюю и внутреннюю разведку Такассии.

— Не знаю, не знаю. Спелись они с принцессой тут неплохо. Несмотря на то, что Кэйли совершенно не поет, — как-то задумчиво протянул Рудди. — Но я не о нем сейчас. Сегодня днем принцесса отправила матери письмо, в котором приняла предложение руки и сердца Анжи Привлянского. Так что Кэйли уже практически вышла замуж.

Как замуж? Нет, ну вот только с девушкой познакомился, а она сразу замуж собирается. Причем за другого.

— А ты то откуда знаешь?

— Голубя перехватил. Никогда не знаешь, когда и на чем споткнешься.

Нет, пожалуй, я все-таки поторопился с решением. Грех такие таланты в землю зарывать!

— Какая полезная привычка. Так займемся же милашкой Кэйли!

Перца тебе толченого под хвост, а не Недотрогу, сын песчаного шакала! Я ее первый нашел.

А действительно, почему бы мне на ней не жениться? И отец оценит, и матери она понравится. Опять же, не мытьем, так катаньем, а варганий мы получим.

С каждым шагом к моим покоям эта мысль казалась мне все привлекательней.

Ночью мне приснился храм, и Недотрога в фате. Я сидел на скамейке, и наблюдал, как ее вели к алтарю, где ее ждал другой. Сон мне совершенно не понравился. Поэтому я перескочил в другой, где Недотрога была уже без фаты. И всего остального. Этот сон мне понравился больше. После бурной прошлой ночи и не менее богатого событиями дня я просто не мог позволить ей опять оставить меня с носом. И кое с чем еще… И взял от нее все, что хотел.

К сожалению, этого оказалось мало.

Наутро мне предстоял прелюбопытнейший разговор, от которого зависели мои последующие действия. И я нашел искомого собеседника у окна в гостиной, откуда тот наблюдал за взбирающейся на коня Недотрогой. Этому-то до нее какое дело?

— Как-то я раньше не замечал за вами интереса к принцессе.

— Э, так не по жеребцу же стойло.

— И когда это, Рудди, вас останавливало?

— Видимо, намин Миранир не знает, что «Недотрогой» Кэйли зовут из-за ее полного и исключительного непринятия внебрачных отношений?

На мою насмешливо приподнятую бровь он ответил двойным киком головы типа «Да-да, можете мне поверить».

— Да бросьте. Это же дочка Гаэне. Та ни одного симпатичного мужика мимо спальни не пропускает.

За окном появилось новое действующее лицо — Дамиан, на ходу застегивающий свой плащ. Недотрога, похоже, его появлению не обрадовалась.

— Вот именно.

— В смысле?

— В смысле, на мать насмотрелась.

То есть никакого капитана стражи не было?! В смысле, у нее ДАЖЕ С НИМ ничего не было?! Я чувствовал себя полностью уничтоженным. Куда там Грейди с его свинскими выходками в отношении Ливи до моего поведения с Кэйли. Святая женщина! В смысле, девушка.

— И откуда вы, Рудди, всё знаете?!

Тот пожал плечами с выражением «да это же всем известно». Откуда, откуда… Работа у него такая!

Кстати о работе.

— Как вам нынче Лиотиссия?

— Холодно и склякотно, но девушки хороши. И темпераментом не обижены, — указал он взглядом в сторону окна.

На улице Недотрога на повышенных тонах высказывала что-то вентарцу — по всей вероятности, отстаивала свое право заниматься своими ежеутренними делами без его трепетной заботы. Ну, дружок, как тебе скромная, воспитанная или как ты ее обозвал, девушка?

— Я вот тут подумал… А не стоил ли вам начать здесь обживаться?

— Это такой тонкий намек, что отныне мне нежелательно появляться на земле Такассии?

— Как можно, Рудди? Разумеется, вы поняли меня неправильно. Учитывая ваши несомненные заслуги перед короной… Вентары, мило просим. Правда, не «на», а «в».

— Знаете, многоуважаемый намин, взвесив все «за» и «против», я решил отказаться от вашего гостеприимного предложения. Пожалуй, Лиотиссия — это именно то, что мне нужно. Где еще можно столь же надежно укрыться от вашего… гостеприимства?

— Вы не расслабляйтесь, Рудди. Насколько мне известно, в Лиотиссии строго настрого запрещено распространение опиума. И ваша трепетная забота о своем друге Тагарде — как в день кражи, например, это ведь организованная ВАМИ встреча с любимым порошком подняла ему настроение? — здесь не будет оценена по достоинству.

Рудди проглотил обличающую информацию не поморщившись.

— А не слишком ли странно будут выглядеть такие резкие перемены в моей жизни со стороны?.

— Вы можете, ну не знаю, например, собраться с духом и сделать предложение иссе Равелисса Оберинте. Поможем ее мечте сбыться.

— А можно, дух сделает это без меня?

— Нет, любезнейший, думаю, без вашей помощи у него ничего не получится.

— А она согласится? Я же, признаемся наконец, к благородным иссам не отношусь.

— Разумеется, согласится. Во всяком случае, МОИ подарки она никогда не носила. К тому же, в честь своей грядущей свадьбы, — на этом месте я заслужил иронично приподнятую бровь Красавчика, — я не могу не сделать несчастной сиротке подарок в виде приличного приданого.

— Да уж. Неприличного у нее и без вас хватает. Проблема только в том, что она не «сиротка».

— Думаете, с ее родителями могут быть проблемы? Полагаю, что если в качестве свата выступит принц, то и они согласятся. А дальше уж справляйтесь с родственниками этой милой девушки самостоятельно.

— Да она как бы вроде и не девушка уже…

— Не привередничайте. Во всяком случае, вам не грозит неприятный сюрприз в первую брачную ночь. Тем более, вы так хорошо… спелись вдвоем… Вы же провернули эту историю с Чашей вдвоем? И за сколько благородная исса согласилась предать свою подругу и подставить ее жениха?

— Как можно, намин! Не клевещите на девушку. Разве благородная исса может предать подругу за деньги? Нет! Она сделала это исключительно из любви к искусству.

Высказав еще несколько резких слов Дамиану, Недотрога развернула лошадь и пришпорила ее, пуская в галоп. Знай наших! Надеюсь, она ненадолго.

— Тем более. Будете на пару заниматься любовью… к искусству. Тем более что, как я слышал, любовь к искусству нынче в цене.

— И какова цена?

— Договорная.

— А вы уверены, намин, что мы не будем заниматься любовью к искусству во вред Такассии?

— Никогда ни в чем нельзя быть уверенным на сто процентов. Но чем дальше вы от моей любимой родины, тем меньше у вас шансы нанести ей реальный вред. Ну и, разумеется, мои люди будут за вами присматривать. Хотя наша ненормальная Недотрога, как ни странно, полагает, что вам можно доверять.

На лице Красавчика Рудди мелькнула удивительно мягкая улыбка:

— Кэйлине — удивительная девушка, — и продолжил в ответ на мой молчаливый вопрос: — В смысле, может удивить… И она — нормальная. Просто УДИВИТЕЛЬНО, как принцесса смогла вырасти настолько НОРМАЛЬНЫМ человеком…