Гоблины, впрочем, его печали не разделяли и разделять не собирались.

– Вот скажи, – деловым тоном произнес Акут-Аргал, – сколько народу может перебросить твоя установка? Он, ты, гоблины – кто еще?

– Трое, – Норт подошел к занятому Акут-Аргалом креслу и уселся на подлокотник. Гоблин дернулся было уступить место, но человек просто положил руку ему на плечо – сиди, мол.

– ВСЕГО трое?!

– Да. В этом месяце – да. И это будем не мы.

– Почему – не мы? – Локар нахмурился и наконец перешел из лежачего положения в сидячее. – Мы же подходим лучше.

– Мы не выдержим перехода, – пожал плечами главный программист. – Сам посчитай. Процесс, который реализовали орки в своей установке, – это не переход, это пинок под зад, сапогом, размером с гору, и хорошо, если на финиш путешественники прибудут без переломов. Королева торов выдержит такое шутя, торам вообще сложно что-то сломать. Гоблины – тоже, скорее всего, выдержат…

«Вот кто при словах “скорее всего, выдержат” не изменился в бы лице?» – подумал Локар. Гоблины – не изменились.

– Эльфы тоже весьма живучи. И заживает у нас быстрее, чем у гоблинов… – подала голос Тиал.

– Если ты жива – заживет. Но ты не выдержишь пути, тебя элементарно раздавит. Знаешь, Локар, ты просто посчитай перегрузки на досуге.

– Посчитаю, – пообещал Локар. – Обязательно посчитаю. А пока что скажи – ты-то почему не пойдешь?

– Программист, – с горькой иронией произнес Норт. – Маг. Эльф… впрочем, последнее многое объясняет… Ну подумай, где берется матрица для восстановления, когда меня, такого бессмертного, в очередной раз превращают во французский фарш со специями?

Несколько секунд Локар молчал. Затем кивнул.

– Ладно, – сказал он. – Спасибо за доверие. Значит…

– Повелитель?.. – подал голос Акут-Аргал, снизу вверх глядя на сидящего на подлокотнике Норта. – Это ничего, что мы перестали вас понимать?

– Он хочет сказать, что бессмертен лишь в Кристалле. А на Земле он будет просто человеком, без защиты и без всего… прочего.

– Ну, магом я там, положим, останусь, – возразил Норт. – А насчет прочего… да. Я там бесполезен.

– Мы пойдем, – снова сказал Виза-Ток. – И пройдем. И все сделаем.

– А… – Роджер переглянулся с Джейн и поднял руку, словно ученик, прося разрешения высказаться. Впрочем, те, кто знал его близко, знали также, что он выскажется все равно, разрешай ему или запрещай.

– Ты хочешь спросить, перенесут ли переход люди.

– Ну да.

– Нет, – сказал Норт. – Не перенесут. Я гарантирую. К концу следующего месяца мы сделаем лучший портал, тогда, может быть, да. Сейчас – нет. Но тогда уже будет поздно.

Некоторое время все молчали. Дискуссии не получилось – похоже, обсуждать было просто нечего.

– Нужно выбрать троих, – сказал, наконец, главный программист, обращаясь к гоблинам. – Акут-Аргал?

– Я пойду, – спокойным голосом, ни секунды не раздумывая, произнес командир девятки. – Я лучший боец. Виза-Ток – он сильнейший маг. Генора-Зита – она стреляет без промаха.

– Я стреляю лучше любого гоблина, – вздохнула Тиал.

– Эльфийского лучника всегда узнаешь по ободранным ушам – Генора-Зита, как всегда, не осталась в долгу, мгновенно включившись в разговор и переведя его из дискуссии в перепалку.

– Оставь. Мои. Уши…

– Тише, дети! – сейчас голос Норта был еще более усталым, чем обычно. – Тише. Будь моя воля, я послал бы вас всех… и пошел бы сам, вместо этого. Но вы же видите – не судьба. Так что – не ссорьтесь.

– Мы не ссоримся, – пожала плечами Генора-Зита. – Мы само дружелюбие. – Она дружелюбно улыбнулась эльфийке во все свои двадцать восемь зубов. – Эльфы и гоблины – друзья навек, это написано в любой кулинарной книге.

Эльфийка вздохнула, но промолчала.

– Вы лучше скажите, – вмешалась в разговор представителей двух дружественных народов лишенная расовых предрассудков Уна, – если демоны умирали здесь, то они воскресали, правильно? Ну, до Освобождения?

Локар с Нортом переглянулись.

– Эта девушка гениальна, – сказал Норт, причем видно было, что он и не думает шутить.

– Нет, – так же серьезно возразил Локар. – Это мы с тобой два старых дурака.

Если бы в этот хмурый вечер нашелся ворон, захотевший променять сухое гнездо на промозглые влажные сумерки, он конечно же обратил бы внимание на движущийся по разбитому тракту конный отряд.

Обычно вооруженные люди этого сорта путешествуют не так. Обычно они либо движутся сами по себе, лишь всадники да заводные кони, либо сопровождают обозы. В последнем случае на одного всадника приходится по одной груженой телеге, а то и больше. Эти же всадники сопровождают единственную телегу – что такого ценного может она везти? Золото? Ворон, быть может, и мог бы позволить себе подобное предположение, но любой человек знает точно – ни сборщики налогов, ни баронские казначеи не повезут ценности на крестьянской телеге. Для того существуют кареты.

«Странный отряд, странный», – мог бы подумать ворон, да вот беда – начинается дождь, и вечернее небо пусто.

– Главное, – произносит, вытирая со лба принесенную ветром морось, брат Генри, – что мы успели до дождя.

Наставник Роберт молчит, он слишком занят. Он смотрит вперед и пытается анализировать увиденное, занятие, увы, недоступное его подчиненным. Им бы все кулаками работать.

Наставник Роберт горестно вздыхает.

Дорога в этом месте сбегает с поросшего редким лесом холма, причем лес растет лишь на одной его половине – на той, что осталась позади. Склон же, по которому путешественникам предстоит спускаться, деревьев лишен начисто: видны лишь трава, чуть различимые в сумерках светлые пятна пней, да шуршит на ветру невысокий редкий кустарник. Одного этого вполне достаточно, чтобы понять – близко человеческое жилье, ибо кто, кроме людей, живущих оседло, будет вырубать лес не вдоль дороги, а сплошь? Вырубят, пустят дерево на хозяйственные нужды, потом, возможно, выкорчуют пни и посадят на склоне что-нибудь полезное. Или не станут возиться – мало ли в Англии ровной земли?

Человеческое поселение обнаруживается тут же, под холмом, – небогатая деревенька из дюжины дворов, дома, крытые замшелой дранкой, да покосившиеся плетни. Когда-то, видимо, это было богатое село – с холма можно разглядеть неровности почвы, образующие слишком правильные ряды, чтобы иметь естественное происхождение; однако, если предположить, что раньше там стояли еще здания, а потом их не стало…

Кстати, почему не стало? Чума? Война? Пожар? Или просто – разобрали по бревнышку трудолюбивые соседи?

Также за деревенькой присутствует большой фруктовый сад, тоже старый, но вполне ухоженный. Знающему человеку – а Наставник Роберт определенно относится к данной категории – такая ухоженность скажет многое: сил небольшого села недостаточно для заботы о тысячах деревьев, значит, люди в сад на работы – ПРИХОДЯТ. Следовательно… делаем вывод, что у земли есть хозяин, и хозяин этот дело свое знает.

Да, налет запустенья присутствует, однако, приглядевшись, Наставник вынужден признать, что жизнь в этих краях не остановилась и, возможно, деревенька имеет шанс обрести, так сказать, вторую молодость. На краю – дальнем от путешественников – населенного пункта, за последним домом, сложены свежие бревна, и похоже, то ли вокруг домов, то ли просто поперек этого участка местности, будет возведена стена. Скорее, второе – два холма здесь сходятся, дорога как раз зажата между ними – можно взять этот тракт под контроль, почти не затрачивая усилий.

Важная информация для понимающего человека, лучше всяких слов убеждающая, что владелец – настоящий владелец – этих земель богат и силен и покидать эти места не собирается.

Скорее, наоборот.

Да к тому же, хоть деревенька, вид на которую открывается с этого участка дороги, выглядит не ахти, но за ней, на холме, высится, обещая уставшим странникам кров и пищу, громада замка.