Потом Текира пошла под душ, вышла из него спокойная и впервые заговорила:

– Мама, Алексашка возил ковш на экспертизу, ему сказали, что ковш из золота, ему лет 200 – 300, скорее всего это царский ковш. Ковш у Алексашки изъяли и пообещали 25 процентов заплатить. А кто знает, сколько он на самом деле стоит? И я не знаю. Он мне все это по телефону говорил, а теперь у него и телефона нет.

Бабка Даша посмотрела на Текиру, ее глаза были полны слез. И ей стало ясно, что Алексашка не хотел никого убивать, но то, что ковш виноват в смерти подруги, стало совсем понятно и без газеты.

Текира пошла, спать, выпив успокоительные таблетки.

Проснулся Вова, и бабка Даша закрутилась с ним. Они крутили мяч, и он закрутился под диван. Полы бабка мыла накрученной шваброй, и не наклонялась, а тут она встала на колени и стала искать мяч. Она увидела?! Правильно, она увидела край золотого ковша в диване. Как она раньше его не заметила? Она встала с колен, подала малышу шарик, зашла в комнату Текиры: она спала.

Что делать? И откуда здесь оказался ковш? Здесь обыск был, но ковша тогда не было!

Сколько лет бабка прожила в деревне Медный ковш и все, слава Богу, и было хорошо, а поехала в город, колесо и то от телеги отвалилось. На деревне в ковше варенье варят, а тут он криминальный объект.

Не выдержала бабка Даша, встала, приподняла диван, смотрит и глазам не верит: в диване лежит четвертинка от золотого ковша! А рядом лежат ножницы по металлу.

Она диван опустила, да так резко, что Вова заплакал. Это кто ж такой умный историческую ценность разрезал? Заглянула она под диван, кусок от ковша больше не светился, видимо в фанерное дно дивана упал весь. Покормила она малыша, и они гулять пошли. Милое дело у бабок выяснить, кто в подъезд заходил.

Бабка Даша соседке Любе, все и рассказала, даже про четверть ковша.

А Люба, как засмеется:

– Баба Даша, так 25 процентов от клада уже у вас, дело можно закрыть, убитую женщину только жалко.

– Люба, и чего здесь смешного? Ценность у изделия историческая, я сама видела ковш в земле, по нему дождь хлестал, я его потом отмыла, почистила. А яму эту зять Алексашка выкопал, до этого он кузню откопал, а теперь он пропал.

– Баба Даша, я тебе по-соседски скажу, Юрилке моей ваш Алексашка сильно приглянулся.

– А это, с какого боку мне неприятность? Она что ли его спрятала? Он чай у вас дома не сидит?

И тут они увидели, что к подъезду идет сам археолог Алексашка! Бабка Даша вскочила.

А Люба ее придержала:

– Сиди, баба Даша, с тобой ребенок, а они сами разберутся.

Алексашка на них и не посмотрел, сразу зашел в подъезд. Бабки притихли, поглядывают за малышом, он в песочнице сидит, и помалкивают. Через минуты две из окна какой-то квартиры вылетел черный предмет и упал в клумбу. Люба прыткой оказалась и вынула из цветов пистолет, потом сама испугалась и опустила его в цветы.

– Баба Даша, а это, что?

– Сама видела, пистолет.

– Так страшно мне стало!

– Мне уже давно страшно, с тех пор, как археологи первый раз приехали в деревню.

Боюсь я Алексашки этого.

Они замолчали, Вова разревелся, им стало некогда. Пока они утешали его, из подъезда выбежал Алексашка, с полиэтиленовым пакетом, но его не заметили. Через полчаса бабка Даша и Вова вернулись домой. Люба подождала, пока она дверь в квартиру открыла. Бабка Даша зашла в квартиру, посмотрела на Текиру, она спала!

Она спала в той же позе, в какой она ее оставила! Бабка Даша на цыпочках подошла к ней: она дышала ровно и просто спала, отвернувшись к стене. Значит, она Алексашку не видела! Да и они его больше не видели.

Люба, увидев, что у соседей все относительно хорошо, пошла к себе.

Пистолет повторно нашла собака соседа и привела его к Любе, ведь она его держала в руках на клумбе! Детектив Сеттежа вторично заинтересовался этим делом, а овчарка соседа стала героем дня на дворе. Круче оказалось то, что пистолет забрали для экспертизы, а бабка Даша подумала, надо было от него дуло отрезать ножницами для металла, что под диваном лежат.

Она подняла диван, но в нем не было четвертинки от ковша и ножниц для резки металла. В этот момент проснулась Текира, бабка Даша ей ничего нового не стала говорить. На улице потемнело и Текира села у кровати, засыпающего сына.

Бабка Даша пошла на кухню, с полной уверенностью, что криминала в этой квартире больше нет. Она все пыталась припомнить, из кого окна вылетел пистолет, но этого она не видела, она его заметила, когда пистолет подлетел к клумбе. Алексашка здесь был, а, где был пистолет? Если он его кинул в окно, так это глупо. А. если не он, то кто? Текира проспала на таблетках.

Бабка Даша и Текира сели пить чай. В дверь позвонили одним звонком, резким и продолжительным. Бабка Даша пошла открывать. На пороге стояла Люба с восьмушкой от золотого ковша. Бабка Даша прыснула от смеха.

Соседка ворвалась в квартиру:

– Баба Даша, ты чего смеешься? Я пришла домой, а на столе, рядом с хрустальной вазой лежит этот кусок золота! Это 12.5 процентов от вашего ковша!

Из кухни вышла Текира:

– О, наш ковш уменьшается! За, что вам 12.5 процентов перепало? Тетя Люба, а я знаю, это доля.

Был золотой ковш, остались обрезки, – но об этом Алексашка старался не думать, он ехал в деревню Медный ковш. Хотел сделать доброе дело, да злом оно обернулось.

Лучше бы выдал золотой ковш за медный ковш, и никто бы не пришел проверять, мало ли их для варки варенья!

А еще он обзывал себя последними словами. Ведь он не убивал женщину, он убил собаку, и совсем не из-за золота. Лидия Ивановна его с Юрилкой увидела, прошла бы, молча, так живой бы осталась. Он повез ковш на экспертизу, перед этим решил заглянуть к Текире и взять свои вещи. Встретил Юрилку в подъезде, и так она к нему прицепилась – не оторвать, и до поцелуя дошли.

Тут-то и появилась Лидия Ивановна, поставила она руки в боки и сказала:

– Люди добрые, что же это делается! Муж Текиры с Юрилкой целуется!

Тут Юрилку и проняло. Спуску она никому не дает. Она оттолкнула любви обильного Алексашку, забежала домой, схватила пистолет с глушителем, он у нее был от друга, и выскочила на лестницу, сунула оружие Алексашке.

Все решили секунды странного настроения: Алексашка убил собаку, а Юрилка убила Лидию Ивановну. И оба они не заметили, кого убили. Дело в том, что настоящая хозяйка квартиры была в служебной командировке и вместо себя оставила дома Лидию Ивановну. Лидия Ивановна с собой вещей мало принесла и ходила в одежде и парике матери Люсмилы, но Алексашку и Юрилку она знала.

Алексашка опомнился, да поздно было, ему все казалось, что произошла ошибка, что это был странный сон и только. Вот Юрилка и опекала бабу Дашу, когда та приехала к племяннице, время тянула.

Ковш Алексашка взял после экспертизы для съемок, его в комнату к фотографу отвели, чтобы снял его во всех ракурсах и отдал государству. У фотографа оказались ножницы не только для фотобумаги, но и обычные для металла. Он схватил ножницы для металла, отрезал четвертинку ковша, спрятал за пазухой и ножницы прихватил. Вот и вся история. Теперь он ехал в деревню и боялся всего на свете.

У него с собой была восьмая часть ковша, столько же он отдал Юрилке за пистолет.

Они немного повздорили, и он бросил пистолет в окно из ее квартиры, а теперь он не знает, что с ним будет. Радио в электричке вещало, что есть предположение, что…

Живет бабка Даша с дочкой Текирой, сидит с внуком и чувствует, что жить, с каждым днем, становиться тяжелее. Алексашка уехал в деревню и помалкивает.

Юрилка к ним не заходит. Текира получает такую зарплату, что для деревни много, а для города очень мало. Они втроем на ее деньги жили с большим трудом. Их три человека – хоть реви, и все они неразрывно связаны. Текира в деревню ехать отказывается, а бабке Даше в городе только в овощном магазине работать, да и то пол мыть или овощи фасовать. Жизнь ее – жестянка!