Он с мрачным удовлетворением улыбнулся про себя. Его брат Пиава не захотел эту бледнолицую невольницу. Пнава заявил, что она злой дух, посланный совой-убийией. дабы ночью умерщвлять храбрых воинов. Однако Паха Юка сразу догадался, что эта женщина столь же мужественна, как и подруга орла.

Пожалуй, она родит ему сына. Прежние жены не оправдали его надежд. При этой мысли грусть наполнила его сердце. Ему хотелось одарить своей благосклонностью соплеменницу, но порой бледнолицые женщины бывают плодовитее. У его друга Пета Наукохни, вождя племени наукохни, два прекрасных сына от белой скво Надуах. Паха Юка помолился верховному духу, чтобы он и ему даровал двух таких же чудесных сыновей.

Покачнувшись, Паха Юка поднялся, на ноги и направился к себе в вигвам…

Когда на его плечо легла рука, Чарли в мгновение ока обернулся и выхватил нож. Обвив шею противника рукой, он приставил лезвие к горлу, но очень удивился, увидев, что держит средних лет женщину, которая умоляюще смотрит на него испуганными глазами. Он тут же потащил ее за вигвам.

— Ты белая, — прошипел Чарли, держа нож у ее горла.

Женщина судорожно кивнула.

— Я хочу помочь.

Дюранго недоверчиво посмотрел на нее. Ее вид и неправильная речь свидетельствовали, что она провела среди индейцев немало лет. Равнинные команчи славились тем, что умели обращать в свою веру бледнолицых невольниц, и предложение о помощи могло оказаться ловушкой.

Однако только так можно было вытащить Кейт отсюда живой.

— Тебе известно, где пленница? — осведомился он.

— Вигвам Паха Юки, — промолвила она.

— Где он?

— Я покажу.

Когда она шагнула вперед, Чарли угрожающе прижал нож к ее горлу.

— Если ты попытаешься провести меня, женщина, клянусь, я перережу тебе глотку, а затем убью твоего мужа и детей. Ясно?

— Никакого обмана, — проговорила та, и Дюранго почему-то поверил.

Когда они оказались возле огромного вигвама, на котором был изображен орел, готовящийся схватить когтями кролика, женщина вдруг остановилась и предостерегающе подняла руку. Отпрянув назад, Чарли краем глаза увидел молодого воина, который нетвердой походкой шел к вигваму.

Женщина затащила его за соседнее жилище, и он взглянул в ее испуганное лицо.

— Это Паха Юка? — спросил он. Она утвердительно кивнула.

— Он идти новобрачная. Чарли охнул:

— Уж не хочешь ли ты сказать, будто Кейт его жена? Она кивнула.

— Черт!

«Прекрасно, — подумал он. — Вот Кейт и замужем за краснокожим».

Женщина с беспокойством взглянула на жилище, а потом на Чарли:

— Вы нет вреда Паха Юке?

Вздохнув, Дюранго показал белой скво на рукоятку ножа:

— Я хватану его по голове рукояткой, хотя тебе-то что с того? Судя по его походке, не понадобится много усилий, чтобы уложить его на всю ночь. — Когда она, волнуясь, нахмурилась, он добавил: — Я не намерен убивать его. Ясно?

Она опустила ресницы в знак согласия.

Чарли недоверчиво посмотрел на нее:

— Уж не собираешься ли ты поднять вой, как только я скроюсь, а?

Женщина покачала головой, и Дюранго почему-то опять поверил ей.

— Благодарю, — пробормотал он.

Кейт вздрогнула от ужаса, когда в вигвам ввалился покачивавшийся Паха Юка. Он сбросил набедренную повязку. Тут же сверкнувшая молния осветила сквозь верхнее отверстие набухшую плоть индейца и отбросила громадные тени на стены из бизоньих шкур.

— О Боже! — вскрикнула Кейт.

Спустя мгновение Паха Юка издал звук, похожий на рычание, и рухнул на нее…

Чарли вошел внутрь, когда Паха Юка сбросил набедренную повязку. Услышав отчаянный вопль Кейт, он не мешкая ударил краснокожего по голове рукояткой ножа. Индеец мешком свалился к его ногам.

— Кейт? — прошептал он. — Кейт, ты здесь?

— Чарли! — раздался ее голос, в котором смешались волнение и благодарность. — Скорее стащи с меня это грубое животное!

Встав на колени, Чарли стащил с Кейт тело индейца. Мгновение спустя она оказалась в его объятиях. Связанная по рукам и ногам, она вся дрожала. Он спешно ощупал ее тело, чтобы убедиться, что она не подверглась истязаниям. Его пальцы задержались на одной из длинных прядей волос.

— Так ты теперь замужем? — сухо спросил он.

— Прошу, Чарли, развяжи меня и давай, ради всего святого, уберемся отсюда! — нервным шепотом взмолилась она. — Я так рада видеть тебя снова!

— Да неужели? — проговорил Дюранго с горькой иронией, разрезая веревки. — А как же индеец?

— Нет. Он только собирался…

— Я так и думал. Ладно, давай удирать.

— Моя одежда! — воскликнула Кейт.

Они нашли ее скомканное платье в углу вигвама.

— Бери его с собой. Переоденешься позже, — велел Чарли.

Выбежав наружу, они были потрясены: белая скво ждала их, держа на поводу Корону. Она передала поводья Дюранго и торопливо сказала:

— Ехать, спешить.

Чарли благодарно улыбнулся женщине.

— Знаешь, ты ведь можешь уехать с нами. Та затрясла головой:

— Я остаюсь здесь.

— Понятно, — промолвил Дюранго. Быстро вскочив в седло, он протянул руку Кейт.

— Спасибо, — сказала Кейт женщине, когда Чарли рывком усадил ее позади себя.

Спустя минуту они растворились в ночи.

Всадники без остановки мчались по залитой лунным светом степи. Впереди скакал Чарли на Короне, следом — Кейт на чалом жеребце. Она понимала, что ливень им только на руку: дождь смоет следы. Тем не менее вскоре она так промокла и устала, что ей едва удавалось удержаться в седле.

Кейт знала, что Чарли ужасно сердит на нее и что, как только они окажутся в безопасности, ей не миновать взбучки; она до глубины души боялась расплаты и уже почти сожалела, что не осталась пленницей у недружелюбных индейцев. Сознавая, что ее низкому обману нет оправдания, она понимала, что заслужила сполна то наказание, которое он определит ей.

Она чуть не заплакала, когда поняла: она жаждет уважения Чарли больше всего на свете, и именно она своим дурацким поведением безвозвратно погубила себя в его мнении. При этом Кейт по-прежнему совершенно не понимала, зачем ей так нужно расположение этого охотника за головами.

Дождь прекратился, и восходящее солнце окрасило все вокруг в бледно-розовые и золотые тона.

Кейт удивленно оглядывалась на незнакомую местность.

— Куда мы едем? — осведомилась она у Чарли.

— На восток.

— На восток? Но ведь нам надо на юг…

— Да, прямо в лапы команчей! — яростно возразил он. — Нет уж, мы вернемся окольным путем.

— О! — Кейт пришлось признать, что в его словах есть здравый смысл.

— Кроме того, — протяжно проговорил он, — нам кое-что предстоит прояснить, дамочка.

От его угрожающих слов у нее по спине пробежали мурашки. Она пристально посмотрела на отчужденное, каменное лицо Чарли. Этот человек, возможно, зол на нее больше, чем она полагала. Ее вновь охватило беспокойство — ведь расплата надвигалась неотвратимо.

Кейт решила поговорить о чем-нибудь более приятном. Она храбро улыбнулась своему неприветливому спутнику.

— Та женщина… ну, что помогла нам в индейском селении… она ведь белая.

Он и бровью не повел.

— Полагаю, так оно и есть.

— Жаль, что она не захотела уехать с нами. Дюранго пожал плечами.

— Я не удивлен. Если эта женщина та, о ком я думаю, то она уже более двадцати лет у команчей. Кейт поразилась:

— Кто же она, по твоему мнению?

— Синтия Энн Паркер.

— Синтия Энн Паркер! — Кейт от изумления открыла рот. — Я слышала, будто они с братом много лет назад попали в плен. И ты в самом деле полагаешь, что эта женщина она и есть?

— Да. Еще когда я вместе с армией преследовал индейцев, мне иногда рассказывали, будто видели ее. По слухам, на ней женился какой-то вождь и у нее от него несколько детей.

Кейт помолчала.

— И все же я не могу взять в толк, почему она осталась у команчей.

— Я слышал, будто семья все еще надеется выкупить ее. — В голосе Чарли прозвучала еле приметная горечь. — Но неужто ты и впрямь считаешь, что белые примут ее с распростертыми объятиями, после того как все эти годы она провела среди индейцев?