– Я на тебя не сержусь, Моргана. И ты не заставила меня сделать ничего такого, о чем бы я не думал сам. Девон не имел права увозить тебя в Техас. Это с самого начала было глупой затеей. – Вглядевшись в ее лицо, он продолжил более мягким тоном: – Хотя я, конечно, понимаю, почему он потерял голову. Он ревновал…

Моргана поспешно замотала головой:

– Нет, Джон, Девону нет до меня никакого дела.

В ответ юноша посмотрел на нее тяжелым взглядом:

– Когда речь идет о Девоне, ты отказываешься замечать очевидные вещи, и, к сожалению, он точно так же реагирует на тебя. Вы с ним ссорились с самого первого дня в «Серкл эйч». Черт, поначалу это вселяло в меня надежду. Я думал, что вы никогда не помиритесь и у меня будет шанс завоевать тебя. Но теперь я понимаю, что этому никогда не бывать.

– Джон, мне очень жаль…

– Вот поэтому-то я и помогаю тебе, Моргана. Я знаю, что единственный для тебя способ наладить свою жизнь – это вернуться в Мехико. Я полностью согласен с тобой. Учитывая нынешние события в Сакатекасе, твое появление там окажется своевременным. – Покосившись на простую крестьянскую одежду девушки и накидку, в которой она приехала из Техаса, он натянуто кивнул: – Когда Санта-Анна увидит тебя, разодетую, как индианка из Мексики, он поверит, что тебе удалось сбежать от бандитов и уговорить меня отвезти тебя к нему. Мне кажется, что президент поверит всему, что ты скажешь, если, конечно, Девон говорил правду.

– Он говорил неправду, Джон, – умоляющим голосом произнесла Моргана. – Антонио – друг, на которого я могу положиться. Это единственная причина, по которой я хочу вернуться к нему. Он отвезет меня домой.

– Если победит.

– Если даже его армия окажется слабее, никто не посмеет держать в плену президента Мексики. Его освободят, и мы вернемся в Мехико вместе.

– Я сам могу отвезти тебя, Моргана.

– Нет! – Не желая признавать, что хочет перед отъездом убедиться, что с Девоном все в порядке, Моргана быстро заговорила: – Я буду совсем незаметна в блеске его славы, а это-то мне и надо.

Молча кивнув, Джон перевел взгляд на дорогу. Что бы там ни было, Моргана имеет право самостоятельно принимать решения… жить собственной жизнью, и Джон собирался проследить за тем, чтобы это так и было.

Верховный главнокомандующий и его свита гордо шли между рядами войск. Сверкая глазами, Антонио Лопес де Санта-Анна изящными кивками принимал почести от своих солдат и весь буквально светился от гордости. Победа! Войска губернатора Гарсии были разбиты меньше чем за два часа! Он уже встретился с униженным губернатором, отдал приказ взять под стражу мятежных офицеров, и теперь, если предварительные подсчеты оказались верны, у него в плену находилось около двух тысяч семисот солдат из вражеской армии.

Слушая приветственные крики, Санта-Анна заулыбался. Эти люди были преисполнены радости… и за свою преданность президенту заслуживали высшей награды. Приняв решение, Санта-Анна направился к своему временному штабу, в маленький домик, расположенный совсем недалеко от того места, где сидели пленники. Он по опыту знал, что в такие радостные минуты следовало соблюдать особенно строгую дисциплину. Сейчас опасно потерять бдительность.

Расправив плечи, Санта-Анна вошел в домик и сразу направился в столовую, где стоял большой стол, служивший ему во время кампании бюро. Он не знал, куда отправили хозяев дома, да ему и не было до этого дела. Сейчас все его мысли были только о победе. Взяв со стола листок бумаги, он записал приказ. Поставив свою подпись, передал бумагу адъютанту:

– Немедленно доведите это до сведения солдат! Сообщите, что верховный главнокомандующий в благодарность за их верность отдает им во власть город Сакатекас до тех пор, пока не настанет время возвращаться в Мехико.

Адъютант явно колебался. Раздраженный такой реакцией, Санта-Анна нахмурился и резко осведомился:

– Что случилось, Артуро? Ты не согласен с моим решением?

– Вы понимаете, что делаете, Антонио? Люди возбуждены. Они настолько не владеют собой от радости, что ваш приказ может обернуться катастрофой.

– Да, я прекрасно понимаю, на что иду! – резко и нетерпеливо отозвался президент. – Я отдаю город в их распоряжение до тех пор, пока мы не уедем. Я вознаграждаю верность своих людей и наказываю за измену жителей Сакатекаса одним росчерком пера. Когда все закончится, мои люди будут готовы идти за мной на край света.

– Но как же мирное население, Антонио! Солдаты не видят разницы между теми, кто поддерживал восстание, а кто нет!

– Те, кто не поддерживал бунт открыто, делал это тайно! Я раздавлю этот бунтарский дух. Я не сочувствую слабым дуракам! Победитель получает все, и я прослежу затем, чтобы мои люди были довольны.

Сверкая глазами, Санта-Анна взирал на покрасневшего адъютанта, так что тот опустил глаза и стал пятиться к двери.

– Артуро, я еще не отпустил тебя. У меня есть еще одно распоряжение. – Дождавшись, пока адъютант вернется к столу, он безапелляционно заявил: – Перед тем как огласить приказ, убедись в том, что лагерь надежно охраняется, что пленники под присмотром и что в лагере достаточно людей, чтобы сменить часовых! Я не допущу никаких промашек! – После секундного колебания он медленно проговорил: – Я также хочу посетить тюрьму, чтобы пленники могли поближе рассмотреть меня. Я хочу произвести на них впечатление. Пусть знают, что они восстали против Антонио Лопеса де Санта-Анны и что этот человек нанес им сокрушительное поражение! Я заставлю их посмотреть правде в глаза, чтобы они никогда больше не осмелились бунтовать против меня!

Кивнув в ответ, адъютант развернулся и направился к выходу, но, услышав голос Санта-Анны, снова остановился.

– Ты как-то неохотно выполняешь мои приказы, Артуро. – На этот раз голос президента звучал более мягко и дружелюбно. Когда адъютант обернулся, он проговорил: – Не думай, что у меня нет сердца, друг мой. Просто я глубоко переживаю из-за предательства этих людей и не хочу, чтобы подобное повторилось.

– И вы думаете, что таким способом можно добиться верности и любви людей?

– Если у меня будет верность, то зачем любовь? Мне достаточно того, чтобы они подчинились. И еще, Артуро, – снова заговорил он, увидев, что седой генерал отвернулся, – пригласи охранников, чтобы они сопровождали меня в тюрьму. Хочу навестить пленников сейчас, пока они особенно остро сознают свое поражение.

– Да, Антонио, я немедленно созову охрану.

– И ты тоже пойдешь со мной, Артуро. – Улыбнувшись, Санта-Анна продолжил мягким тоном: – Я хочу, чтобы они запомнили, что ты был рядом со мной, поддерживая меня так же неистово, как и правительство.

В комнате повисла тишина, и генерал Артуро Айяла вгляделся в лицо президента. Его ответ прозвучал четко и решительно:

– Для меня большая честь быть рядом с вами, Антонио.

Кивнув и пристально посмотрев на адъютанта, Санта-Анна медленно произнес:

– Спасибо, Артуро. Я отправлюсь в тюрьму, как только прибудет охрана.

Толпа грязных оборванных мужчин раздвинулась, пропуская президента. Он довольно поглядывал вокруг, и заключенные, встретившись с ним взглядом, поспешно опускали глаза. Почувствовав, как от возбуждения кровь забурлила в жилах, Санта-Анна гордо вскинул подбородок. Эти люди глубоко унижены своим поражением. Сакатекас больше не доставит ему никаких проблем!

Услышав сдавленные стоны, Санта-Анна прошел в ту часть барака, где лежали раненые солдаты, укрытые мундирами наиболее сострадательных из своих товарищей. Подойдя к ним, президент с трудом удержался от улыбки. Этих несчастных он, пожалуй, освободит. Акт милосердия прибавит ему весу в их глазах.

Проходя между нестройными рядами заключенных, Санта-Анна обратил внимание на запах крови и смерти, и у него внутри все сжалось. Одно дело – красиво погибнуть на поле боя, и совсем другое – медленно, в тяжелых мучениях умирать в сарае. Он обернулся к охране, собираясь уходить. Он не хотел больше задерживаться в этом рассаднике…