В жизни человека значимость запечатления также очевидна. В первые месяцы жизни ребенок проходит через этап привыкания к представителям своего вида, и на этом этапе у него формируется чувство привязанности к ним, особенно к матери. Ребенок не может, подобно утенку, следовать за матерью повсюду, но он может добиться похожего результата, призвав на помощь улыбку. Улыбка ребенка привлекает мать, побуждает ее находиться рядом с ним. У каждого из них вырабатывается запечатленная зависимость друг от друга, а взаимная привязанность усиливается и превращается в глубокие чувства, которые будут иметь огромное значение на протяжении всей жизни ребенка (Боулби, 1987).

Д. Боулби также предположил, что привязанность основывается на запрограммированном поведении, как младенца, так и заботящегося о нем взрослого. Однако эта привязанность поддерживается за счет приносящих удовлетворение внешних событий. «Развитие поведения привязанности у детей хотя и происходит намного медленнее, чем у детенышей млекопитающих, но в целом с ним не расходится» (с. 247–249). В доказательство тому Боулби приводит данные о том, что любые социальные реакции у младенцев поначалу возникают на широкий набор стимулов, который позднее сужается, а через несколько месяцев после рождения сводится к стимулам, исходящим от одного или нескольких лиц. На одни виды стимулов (человеческое лицо) социальные реакции возникают легче, чем на другие.

Чем больше у ребенка опыт социального взаимодействия с человеком, тем сильнее его привязанность к нему. Поведение привязанности у детей развивается на первом году жизни, то есть первый год жизни является сензитивным периодом для развития этого чувства (Лебединский В. В., Бардышевская М. К., 2003).

Боулби приводит данные о том, что у человека, как и у животных, поведение привязанности может развиваться и без традиционного подкрепления пищей и теплом. Подобное описано у птиц К. Лоренцом (Лоренц, 1937). Что касается млекопитающих (кроме человека), то только для собаки, овцы и макаки-резуса имеются бесспорные свидетельства, что поведение привязанности может развиваться по отношению к объекту, от которого не исходит никакого положительного подкрепления в виде пищи, тепла или сексуальной активности.

Беттельхейм (Биттельхейм Б., 2001), описывая истоки аутизма, говорит о процессе эмоциональной привязанности к представителям своего биологического вида, который практически не зависит от внешних обстоятельств. Согласно Биттельхейму, велика вероятность, что существует критический период первичной социализации в человеческом развитии. Беттельхейм особенно подчеркивает два периода особой чувствительности: 0,5–1 год и 1,5–2 года. Рассматривая вопрос об импринтинге у животных, Беттельхейм подчеркивает, что импринтинг не всегда имеет место сразу после рождения. Это явление отмечается на строго определенной стадии развития, уникальной для каждого вида.

В. К. Вилюнас (Вилюнас, 1990) считает импринтинг механизмом онтогенетической достройки инстинкта, прижизненного уточнения соответствующих ему предметов и воздействий. Из-за генетической детерминации мотивационная фиксация на основе импринтинга происходит, как правило, сразу, образует стойкие к угасанию следы и придает запечатляемому содержанию безусловное мотивационное значение.

Говоря о псовых, надо сказать, что период младенчества продолжается у них 18–20 дней. Именно в этом периоде щенки домашней собаки запечатлевают образ матери и образ хозяина как представителей своего вида.

И здесь одним из механизмов адаптации и формирования поведения привязанности является импринтинг. Эта модель поведения детенышей имеет значение для выживания. Щенки появляются на свет с запрограммированными формами поведения, которые помогают им держаться поблизости от родителей, и таким образом, быть защищенными от опасностей. Кроме того, благодаря импринтингу, индивид запечатляет представителей своего вида, что также способствует его выживанию и продолжению рода. Это касается не только собак.

На примере лосей мы знаем, что животные, выросшие под присмотром приемных родителей, пытаются завязать сексуальные отношения с представителями вида своих приемных родителей, вместо того, чтобы искать пару среди представителей своего вида. Д. Моррис описывает случай из своей практики: «Я однажды стал объектом домогательства самки гигантской панды. Это случилось в Москве, куда я был приглашен, чтобы организовать ее спаривание с единственным самцом гигантской панды за пределами Китая. Она совершенно игнорировала настойчивые ухаживания самца, но, когда я протянул руку, чтобы погладить ее, она подняла хвост и приняла позицию готовой к совокуплению самки, в то время, как самец был в нескольких шагах от нее. Различие между этими двумя пандами состояло в том, что самка была помещена в клетку в гораздо более раннем возрасте, чем самец» (Моррис, 1979, с. 183). Добавим, что самка «импринтинговала» человека раньше, чем представителей своего вида.

Таким образом, период младенчества характеризуется формированием чувства привязанности к заботящемуся о ребенке взрослому. Нарушения или искажения контакта со значимыми другими в этом периоде могут приводить к фатальным для животного и человека последствиям, которые заканчиваются для детенышей животных либо летальным исходом, либо формированием неправильного полового поведения, а для человеческих младенцев чреваты либо невозможностью нормального существования в человеческом обществе (младенцы, воспитанные животными), либо аутизмом.

В этом возрасте к наиболее тяжелым последствиям для психики приводит эмоциональная и средовая депривация. Она обусловливает задержку эмоционального и интеллектуального развития, не дает сформироваться нормальному чувству привязанности, может приводить к формированию отношения к миру, как к фрустрирующей субстанции. Крайним проявлением реакции на депривацию в раннем возрасте может являться аутизм.

Как формируется поведение детей, если в первые годы жизни они подвергаются депривации?

Мнение ученых в этом вопросе единодушно — депривация в раннем детском возрасте приводит к тяжелым последствиям для психики. В качестве примера можно привести описание детей, попадающих в один из московских приютов (Сафонова Т. Я. и др., 1989). Задержка психического развития проявлялась следующими симптомами: сниженной познавательной активностью, конкретностью мышления, недостаточной способностью к обобщению, ограниченностью круга интересов, слабостью произвольной деятельности. У дошкольников имело место отставание в речевом развитии. В эмоциональной сфере задержка психического развития проявлялась ограниченным репертуаром эмоционального реагирования. Наблюдались лишь наиболее примитивные, крайние чувствования, слабая эмоциональная откликаемость, трудности выражений своих переживаний, неспособность понимать настроение других. Следствием этого являлись частые конфликты между детьми.

Согласно В. В. Лебединскому (Лебединский, 1991) к социально-обусловленным видам патологических нарушений онтогенеза относится патохарактерологическое формирование личности — аномалии развития эмоционально-волевой сферы с наличием стойких аффективных изменений, вызванных длительными неблагоприятными условиями воспитания. «Среди сензитивных периодов выделяются периоды, в которых большинство психических систем находится в сензитивном состоянии. И периоды, для которых характерны достаточная устойчивость, баланс сформированных и неустойчивых систем с превалированием первых. Существуют возрастные периоды — (0–3 года и пубертатный период), когда особенно велика возможность психических нарушений. Другие возрасты более устойчивы по отношению к различным вредностям» (Лебединский В. В., 1991, с. 32–33).

Харлоу (Харлоу Д., 1959) описывает эксперимент, проведенный на макаках-резусах. Он удалил из клетки, где содержалась мать с детенышами, мать и обнаружил, что разлука отразилась на маленьких обезьянах самым негативным образом. Одни из них умерли, другие были напуганы, раздражены и отказывались есть или играть. Было ясно, что детенышам для хорошего самочувствия требуется нечто большее, чем регулярное кормление. Харлоу стал экспериментировать с суррогатными матерями — проволочными конструкциями, размерами и формой напоминающими взрослую обезьяну, к которым крепилась соска с бутылкой. Некоторые из таких манекенов покрывали мягкой тканью, другие были из оголенной проволоки. Независимо от того, у какого из манекенов была бутылочка, все детеныши оказывали предпочтению манекену, покрытому тканью, цеплялись за него и подавали звуковые сигналы. Этот манекен стал для них центром психологического притяжения, несмотря на то, что он не являлся источником пищи.