Я не стал раздумывать больше ни минуты. Войдя, я спросил, во сколько мне обойдется стрижка и затем отдал нужную сумму.

Когда он развернул меня в кресле, и я увидел себя в зеркале, я ждал, что печаль и сожаление настигнет меня из-за того, что я обстриг свои волосы, потому что именно они обозначали меня, как карайца. Но сожаления не было. Я смотрел на себя с интересом, ничего, что было немного коротковато по бокам, зато он оставил немного длиннее спереди. Мои волосы были волнистыми и без длинных локонов, которые спускались бы по плечам, вытягивая их, они закручивались на концах по-разному, десятками способов. С этой прической я выглядел моложе, я так думал, и, в общем, я был доволен.

Стоя снаружи около парикмахерской, я смотрю налево и направо, пытаясь решить, что мне делать дальше. Нет сомнений, что Мойра уже проснулась, но я все еще не был готов встретиться с ней. Я не знал, на каком этапе сейчас находятся наши отношения, и я определенно не был готов выяснять это прямо сейчас.

Поэтому я разворачиваюсь и иду в противоположном направлении.

Мне необходимо больше времени, чтобы подумать.

Внезапно, я понимаю, что потерялся.

Как, черт возьми, это случилось?

Я ориентировался по Амазонке большую часть моей жизни, прорубая дорожки моим мачете и исследуя неизведанные места. И всегда находил дорогу обратно.

Но после прогулки в пригороде Эванстона штата Иллинойс, черт, если бы я только мог представить, где я нахожусь.

Повернув на новую улицу, я надеюсь увидеть что-то знакомое, но абсолютно ничего, новые достопримечательности и новые звуки. Я прохожу еще пару кварталов, пока не выхожу на новую улицу, на которой находятся всевозможные маленькие магазинчики и кафе. Маленькая закусочная, Антикварный магазин — даже и не представляю, что это может означать, и слесарная мастерская. Так же не представляю, что это может значить.

Ниже по улице находится маленькая парковка, там я вижу две полицейских машины, припаркованные рядом друг с другом и смотрящие в противоположные стороны. Имея представления, что это они, я направляюсь к ним. И тут меня настигает внезапное и точное воспоминание о том, как офицер полиции приходил к нам в школу, когда я был маленький. Я точно не помню, зачем именно он приходил туда, но он общался и вел диалог с нашим классом, и я отчетливо запомнил, что он занимал положение, связанное с властью и защитой. Я понимаю, что они мой лучший вариантом выяснить, как добраться до дома Мойры.

Когда я подхожу к машинам, я вижу, что стекла опущены, и они переговариваются друг с другом. Их взгляды перемещаются на меня, и один из офицеров улыбается мне.

— Могу я вам помочь?

Почесав голову, потому что это неудобно и стыдно спрашивать, я отвечаю ему:

— Да… Я вроде как потерялся и не могу найти дорогу к дому моего друга.

Офицер приподнимает бровь.

— Впервые тут?

— Можно и так сказать, — отвечаю я.

— Скажите нам адрес, и мы укажем вам верное направление?

Адрес? О, черт!

— Ммм… если честно. Я не знаю адреса. Это белый дом с черными ставнями.

Я вижу, как беспокойство появляется на лице полицейского, он открывает дверь и выходит из машины.

— Ты не знаешь адреса? — спрашивает он скептически. — И ты говоришь, это дом твоего друга?

Я улыбаюсь самой дружелюбной улыбкой.

— Хорошо, я знаю, это звучит немного странно… Я вообще-то жил в Бразилии последние восемнадцать лет, и женщина, у которой я сейчас нахожусь, была нанята, чтобы доставить меня на родину в Штаты и помочь мне адаптироваться к новой незнакомой для меня культуре. Я живу в ее доме.

По-видимому, и после моего объяснения дела обстоять лучше не стали, потому что я вижу, как увеличилось недоверие полицейского после того, как он услышал мой рассказ. Сейчас уже другой офицер выходит из своей машины и аккуратно закрывает дверь, находясь лицом ко мне. У меня появляется ощущение, что в любой момент они могут достать пушки или сделать что-то еще, что заставляет меня нервничать. Может это и не такая хорошая идея, но я делаю шаг назад.

— Тебе нужно помочь адаптироваться, в чем? Твой английский достаточно хорош, как по мне, — говорит полицейский.

Я делаю глубокий вдох и затем выдыхаю, пытаясь восстановить дыхание.

— Вообще, я жил на протяжении долгого времени в Амазонке с местным племенем. Это впервые, когда я вернулся в современный мир. Женщина антрополог из северо-восточного университета была нанята моим крестным отцом, чтобы «спасти» и привезти меня обратно в Штаты.

Теперь оба офицера приподнимают брови от удивления. Один из них говорит:

— Ты что разыгрываешь нас?

— Нет, сэр. Я совершенно не шучу над вами, я же не хочу, чтобы вы меня подстрелили, — отвечаю ему с усмешкой.

Другой офицер начал смеяться и направляется к своей машине.

— Я выясню ее адрес, Картер, и отвезу его туда.

Коп, чье имя было Картер, кратко кивает и подходит к своей машине.

— Проходи и садись на заднее сиденье. Он подвезет тебя.

Облегченно вздохнув, я благодарю его и сажусь в машину к другому офицеру. Когда я закрываю дверь, он говорит:

— Я офицер Стивенс. Как твое имя, приятель?

— Захариас Истон, — отвечаю я.

— А имя твоего друга?

— Мойра Рид, — я замолкаю и потом добавляю: — Я, правда, очень благодарен вам за это. Я не могу поверить, что я потерялся.

— Это может случиться с каждым из нас, — говорит он, пока что-то набирает на маленьком компьютере, встроенном в приборную панель автомобиля. — Так ты и, правда, жил в Амазонке восемнадцать лет?

— Да. Мои родители были там миссионерами, и они погибли, когда мне было всего восемь лет. Племя взяло под опеку и приняло меня. Я даже и не имел понятия, что меня кто-то разыскивает в штатах. Я многого не помню о жизни здесь.

— Это просто невероятно, — говорит он задумчиво. — Хорошо, вот оно. Мойра Рид… она живет на Копула стрит.

— Точно! — добавляю я, услышав знакомое название.

— Хорошо, — говорит он и завел машину. — Пристегни ремень, парень, и я довезу тебя за считанные минуты до дома.

Когда мы подъезжаем по подъездной дорожке к дому Мойры, чувство абсолютного облегчения проходит по всему телу. Это долбанное чувство того, что ты потерялся, и у тебя нет контроля над ситуацией, начинает покидать меня. Я пытаюсь открыть дверь, но она заблокирована.

— Подожди, — кидает мне офицер Стивенс. — Я открою ее снаружи.

Он выходит из машины, пока я отстегиваю ремень и, когда дверь открывается, я выхожу следом на бетонную подъездную дорожку.

— Спасибо вам, я действительно это очень ценю.

— Не беспокойтесь, — говорит он с улыбкой. — Но я все-таки провожу тебя до двери.

Аххх. Понятно. Он хочет убедиться, что Мойра действительно меня знает, и что я ни какой-то ненормальный, пытающийся убить ее. Очень впечатляюще.

Прежде чем мы успеваем подняться на крыльцо, дверь открывается и выбегает Мойра. Она выглядит сногсшибательно. Ее волосы собраны в высокий хвост. Она одета в нежно-желтый сарафан с белыми цветами, которые расположены по кайме.

— О, слава Господу, Зак. Я безумно волновалась о тебе. Где ты был? Что произошло?

Она моргает и ее взгляд мечется между мной и полицейским, и когда она опять смотрит на меня, говорит удивленно:

— Ты подстригся?

Я поднимаю руку и провожу пальцами по коротким волосам.

— Да… Похоже на то.

Она быстро улыбается и говорит:

— Мне нравится.

Поворачиваясь к офицеру полиции, она говорит:

— Все в порядке?

— Да, отлично, мэм, — заверяет он ее. — Он просто потерялся и не мог вспомнить, как добраться сюда. Я решил убедиться, знаете ли вы его.

— Да, он живет у меня, после приезда из Бразилии.

— Он рассказал мне историю. Это невероятно, — говорит дружелюбно полицейский. — Так, мне пора уезжать. Вы двое, берегите себя!

Мы вдвоем говорим «до свидания», стоя на крыльце и смотря, как офицер отъезжает. Когда он совсем скрывается из виду, я поворачиваюсь и смотрю на Мойру.