Хейальтаэ идет по коридору, пересекая зоны света и тени.

Огромные глаза подобны двум окнам в ночь, и так же полны звезд. Переливчатая пленка, стекающая с благородно узких плеч, тоньше очаровательного намека, брошенного мастером. Походка – как течение равнинной реки… несмотря на двойную против нормальной гравитацию этого проклятого мира, из-за которой он чувствует себя больным и ущербным. У него хватает физической силы, по делам часто приходится бывать не только здесь, но и на трижды проклятой Цоосцефтес, и все же тело Хейальтаэ уже сейчас страстно желает возвращения на корабль.

Вопрос можно решить и без личной встречи, но Хейальтаэ вынужден принимать диктуемые условия.

Он в заведомо проигрышной позиции. Хотя бы оттого, что идет высказывать недовольство и гнев тому, кто выше его в иерархии, при этом опаздывает… вернее, подходит минута в минуту, в то время как этикет велит являться сюда с изрядным запасом времени. Он торопится, невольно припоминая все счета, которые выставляли друг другу когда-то его раса и раса хозяина этой планеты. Захлестывает страх; невозможно прогнать мысли о том, что должно стереть из памяти: от двадцатилетней давности сделок до последней операции консорциума «Аткааласт». Если это вынырнет из небытия – поистине, лучше смерть.

Обмен веществ недопустимо ускоряется.

Что же, у Хейальтаэ достаточно опыта, чтоб и из этой позиции сыграть достойно.

Он – совершенство. Красавец, утонченный интеллектуал и ценитель прекрасного, мастер игр и великий игрок. Глава седьмого высокого рода Лэтлаэк, министр, ученый и сердцеед, корсар и любитель риска. Великолепный, достойный восхищения представитель расы, в основе психики которой – любопытство и игра.

Он лаэкно.

Случись Хейальтаэ разволноваться всерьез, его серая кожа начнет ровно фосфоресцировать. К этому идет дело, и презрение к себе отяжеляет душу корсара.

Он успевает к назначенному часу, входя в приемную тем же неспешным шагом. Несколько секунд ожидания, кивок секретарше из расы х’манков, и высокая золотистая дверь выпускает нечто, которое Хейальтаэ опознает как полномочного посла Цоосцефтес. Дверь мягко притворяется. У цаосц нет обычая приветствий, поэтому Хейальтаэ только провожает его взглядом, не поворачивая головы. Направление взгляда лаэкно способны отследить лишь сородичи; посол, ногастая дылда, не замечает внимания.

Хейальтаэ быстро прогоняет в голове информацию: официальное лицо на неофициальной планете, цаосц после х’манков больше всего страдают от пиратства, но, в отличие от х’манков, имеют с него мало выгоды, поэтому последняя инициатива Начальника Порта встретила их горячую поддержку. Настолько горячую, что они готовы признать Дикий Порт государством до того, как прочие расы обсудят и примут решение, и в межцивилизационные договоры будут внесены коррективы.

Или не будут.

Это может стать большой ошибкой.

Пусть ошибаются цаосц.

Хейальтаэ входит в сердце Порта, малый конференц-зал главной резиденции пиратского короля.

Одна из стен зала целиком выполнена из стекла, и сейчас открывает вид на индустриальный рассвет. Свежая алость солнца озаряет лиловое небо Дикого Порта, в нем купаются звездные корабли всех космических рас галактики, и аэромобили. Последние – преимущественно х’манкских моделей.

Начальник Порта сидит спиной к окну, черты его лица в тени почти неразличимы.

Он светлокож и светловолос, облачен в белое.

Он молчит.

Хейальтаэ внутренне стонет. Конечно, он не ожидал беседы наедине, он великолепно знает этикет Порта, истоки которого лежат в ритуальных играх самих лаэкно. Но он все же надеялся, что Начальник предпочтет манеру общения собственной расы. За спинкой кресла стоит заместитель, говорящий от лица владыки… и с этим заместителем Хейальтаэ совсем не хочет играть. Официально не более чем глава охраны, в действительности тот – второе лицо на Порту, несмотря на то, что с некоторых пор представителей его расы не подпускают с высоким должностям. Вообще – никуда – не пускают. И как бы ни был привязан Начальник к своей личной армии, даже он не может ТАК оскорбить собственных сородичей…

Чего хотят х’манки, то нужно отдать быстро и с поклоном.

– Мы ожидали вас, почтеннейший Атк-Этлаэк. – Первый заместитель щурит глаза, пылающие желтым огнем. Как бы он ни цедил слова, когда говорит, между губ все равно мелькают длинные лунно-белые острия. На фоне окна его фигура кажется черной, но в гриве играет свет, а бриллианты серег рассыпают непозволительно яркие блики. Рука заместителя лежит на спинке кресла, и агатовые когти слегка прихватывают обивку.

Хейальтаэ пытается не переводить взгляд ниже, туда, где недвижен в высоком кресле силуэт Начальника Порта.

– Мне был назначен прием, – говорит он.

– Мы ознакомились с заявлением и представленными документами. Увы, в них обнаружились некоторые юридические неувязки.

Хейальтаэ складывает руки на груди. Водяная, колодезная мгла его глаз подергивается льдом. Искрится.

– Я требую объяснений.

Клыки ррит сверкают в усмешке.

– Согласно действующему Праву Порта, ответчиком в экономическом иске может быть только юридическое лицо. Грузовая шхуна «Дикое яблоко», равно как ее капитан, таковым не является.

– Это не так, – уверенно и зло отвечает Хейальтаэ. – Судно принадлежит Айлэнд Инкорпорэйтэд, эта компания представлена на Порту концерном «Фанкаделик».

– Судно – собственность капитана, который является членом касты «кроликов». Он был нанят Айлэнд Инк, и четверо суток назад освобожден от контракта.

– Значит, я могу разделаться с ним сам?

– Можете. Если достанете его на Древней Земле. Этот счастливый х’манк отправился на родину, чтобы окончить там свои дни.

– Но это невозможно.

– Невозможно, – соглашается ррит, откидывая за спину длинные косы.

«Даже вы в свое время не смогли достать Землю, – злорадно думает Хейальтаэ, – не то что юридически, а и физически…» Его злость беспомощна.

– В настоящий момент вырабатывается другое законодательство, соответствующее межцивилизационным конвенциям, – как бы между прочим сообщает ррит. – Если оно вступит в силу, мы удовлетворим ваш иск.