Двое в противогазах схватили того грубияна за руки, и после стали ждать приказа:

— Целиком содрать кожу с этой рожи, и вырвать под корень его поганый х*й!

Когда Нексусы принялись исполнять приказ, то на лице молодого парня с костылями отобразилась улыбка.

— Давай к нам в банду? — сказал Пак девушке с ожогом. — Как звать?

В этот момент она находилась в трансе. Её отдающие золотом глаза смотрели на мучения обидчика. Видя это “проявление силы” — она сама ею наполнилась:

— Лилия — сказала та. — Меня зовут Лилия.

— Лилия как цветок… класс!.. — Пак обратился к парню с костылями: — Но, а ты… решился?

— Решился.

— И?..

— Думаю дедуль, с тобой будет весело…

— Красавчик!.. А кстати, насчёт одного грубого юнца?.. Тебе не попадался Раш?.. Извини, надо было сперва представиться: Я Пак.

— Авель… — Далее указал тот на пустующую палатку. — Это его место.

— Отлично! Вы двое никуда не уходите, за вами приедут. Можно было бы конечно сразу телепортировать вас на Архонт, но я не хочу устраивать здесь переполох.

Палатка Раша была хорошо очищена и убрана. Ни следов, ни информации, о её прошлом жителе. Но всё же там находилась одна вещь: газета, где было отмечено несколько имён.

“Тряс богатеев, чтобы заручиться поддержкой бродяг? Или оставил мне список своих врагов, чтобы я сделал за тебя всю грязную работу? — предположил Пак. — В любом случае ты с ними контактировал… Что ж, хорошо Раш… поиграем”.

Поле и деревья. Солнце перестало смотреть на этот пейзаж уже давно. На земле лежал полноватый человек в очень опрятном костюме. На шее у него красовалось холодное полотно штыковой лопаты. Пак удерживал черенок, его нога стояла на наступе, готовая “копнуть плоть”.

— Может, вначале я слишком обтекаемо выразился. Но сейчас я спрошу прямо: где Раш?

— Я не знаю, о ком ты говоришь!

— Цель толстосумых дядечек: максимально эффективно обокрасть людей, но при этом они должны сохранять маску душевной доброты в социуме — такая у вас мини-игра. Ты воруешь правду, а ложь выставляешь всем напоказ. Такие как ты, сами того не замечая, строят эту культуру и… цитируя Ганса Йоста: “Когда я слышу слово культура, моя рука тянется к пистолету”. Но в данный момент: лопата к твоей шее. — Пак надавил на неё.

— Стой хорошо-хорошо!.. Я всего лишь видел его пару раз! Клянусь!

— Ты посмотри, с каждым разом лжёт всё лучше и лучше, — нахваливал Пак, — в конце концов, я могу и поверить!.. “Солгал раз — солжёт и дважды”. Но что интересно произойдёт на третий раз?.. Я помогу тебе с выбором.

К ним подъехал экскаватор. Его ковш был под завязку наполнен рублевой мелочью…

— Нет, я не презираю тех людей, что тратят деньги на дорогие автомобили вместо того, чтобы пожертвовать их бедным. Вовсе нет! Ведь деньги, которые ты потратил на феррари уйдут в её компанию. А оттуда, в виде зарплаты на руки сотрудникам кампании. Те в свою очередь купят еду своим детям и т. д. Осуждать богатеев за это… недальновидно. Но быть пожирателем истины себе на благо это…

— У меня есть дети!

— Не-а, нету. И вот третья ложь. Кто даст больше?!.. Брось, противостоять мне бесполезно, каким богатым и влиятельным ты бы ни был. Так что не питай иллюзий, чтобы мне отомстить, а давай колись!..

— Тот парень… — заговорил богатей. — Он шантажировал меня, говорил, что выдаст мои секреты, если я за сутки не соберу нужную сумму.

— Ага, вот те на?!.. Собирает деньги, значит… — рассуждая, Пак навёл глаза на ночное звёздное небо. — Войной идёшь на меня да, Раш?.. Войной…

— Отпусти меня, я всё тебе рассказал, клянусь! — послышалось снизу.

— А как же, награда?!.. Я долго ждал, чтобы опробовать это в действии.

— Что?.. — Ковш с мелочью поднялся над ним. — Стой нет-нет-нет!

— Да-да-да! Ты же любишь деньги. Грязные и лживые деньги. Я тебе их даю, отказываться невежливо, знаешь ли.

— Нееееет!

Лавина из монет заглушила протяжённый вопль.

Грудная клетка и рёбра были раздавлены. И словно бетон, монеты сковали полумёртвое тело, не давая шевельнуть даже пальцем или закричать от боли. Из-под этого твёрдого холма выглядывала рука, по ней стекали красные струйки, будто теперь её вены располагались на поверхности кожи.

— Надо же, выжил?! — Пак вынул газету, где были обведены некоторые имена: — Так кто следующий?.. С этим списком обречённых я прямо как та тёлка из фильма: “Убить Билла”.

— Давай, я не боюсь смерти! — гордо прокричал крепкий на вид мужик. Он постоянно вырывался, но те два Нексуса, которые его удерживали, не испытывали затруднений.

— Смерть значит любишь? А я вот пытки люблю.

— Чего тебе надо, засранец?!

— Ты ведь убийца и насильник, верно?

Пленник тут же перестал дёргаться и замер. Его голубые глазища вылупились на Пака…

— Что?.. Удивлен, откуда я это знаю?.. Хм-хм-хм… — смехотворно пробубнил Пак и начал расхаживать. — Я много чего знаю. Знаю, что ей и 14-ти не было. Знаю, что ты заткнул ей рот своим тухлым носком. Знаю, что ты сломал ей руку и сильно избил. Затем ты её утопил и зарыл труп подобно примитивному зверёнышу.

Пак отошёл чуть подальше, встал спиной и растянул ширинку. После чего он напрудил внизу довольно большую дымящуюся под лунным светом лужу.

Двое Нексусов швырнули насильника туда лицом. Пак надавил сапогом на его затылок и начал удерживать. Тело внизу сразу начало барахтаться и размахивать руками. Рот и нос, вместо желанного воздуха потребляли тёплую грязевую жидкость.

— А ты знал, что если собрать всех людей на планете, то их можно будет утопить в озере Байкал?

И лишь какое-то бульканье раздалось ответом снизу…

— Что? Наверное, ты хочешь, чтобы я убрал ногу? Не слышно, говори громче! Ха-ха-ха!.. Знаешь, смерть от утопления весьма страшная, но она куда более, безболезненная, чем быть избитым. Иногда тонущий человек может ощутить эйфорию, если как следует, вдохнёт воду, таким образом, он обеспечит себе безболезненный уход… Ей ты такого выбора не оставил! — Пак надавил ногой сильнее: — Давай, вдохни моей золотой водицы, да побольше! Я что, зря так старался? Облегчи себе страданья!.. Ой, блин?! — внезапно убрал он ногу. — Точно, я же Раша ищу, слегка увлёкся… Эй, ты там живой?

Тот начал истерично кашлять и выхаркивать солёную жидкость.

— Так… — ладони Пака сомкнулись. — Где Раш?

— Молодой бездомный?.. — спросил он, закончив кашлять.

— Да-да-да именно!.. Где он?

— Впервые слышу.

— М-да… тяжёлый случай. Скажи, ты свой айкью проверял? Хотя, чего удивляться, после твоих педофильских выходок…

— Эта тварь сама напросилась! — воскликнул тот в оправдание.

— Я про это и говорю!.. Ну да, напросилась… А ты зверюга, что отбросила человечность на пути к осуществлению низменных позывов. Твоя злость к ней была только предлогом, для сексуального удовлетворения… Нексус 13, за дело.

Нексус 41, хлопнул по плечам насильника и тот как ватный упал на колени. Нексус под номером: “13” нагнулся перед ним и воткнул в землю весьма крупную складную тёрку для сыра. Прорычав, существо в противогазе схватило руку приговорённого…

Пальцы, кожа, мясо — всё это вываливалось позади тёрки, подобно сырным ленточкам на пиццу. Красного соуса было на удивление меньше начинки. Когда дело дошло до костей, то агония пытаемого и его болезненные импульсы, будто ощущались всем телом: дёргался он весь, контроль над болью был утерян целиком, но 41-ый удерживал его без труда, словно насильник был очень буйной, но бесполезной мягкой игрушкой в лапах хищника.

Когда они закончили, кровь уже впиталась внизу, сделав тёмно-красную глину. Так же успело впитаться и его произвольное мочеиспускание, однако пятно на штанах всё ещё оставляло видимый след и ощутимый запах.

Пострадавшая кисть сильно тряслась, и теперь она выглядела как платок, растерзанный стаей пираний.