Она продолжалась вечно, хотя в системе времени планет, вращавшихся вокруг Солнца, или луча света, пролетавшего ограниченный промежуток, она заняла всего несколько минут или часов.

Она длилась и длилась... И даже когда в посредничестве Бойса Ганна не было уже необходимости и он был освобожден, даже и тогда она продолжалась.

А потом беседа кончилась. Навсегда.

Бойс Ганн открыл глаза и оглядел комнату, в которой лежал. Рядом неподвижно стояла сестра Дельта Четыре, она спокойно смотрела на него.

Он легко встал. Он потянулся, зевнул, вытащил электроды кабеля из контактора во лбу, аккуратно обмотал провод вокруг самодельного связь-куба и... отшвырнул его в сторону.

Он медленно пролетел через рубку в слабом псевдогравитационном поле корабля — но когда он ударился о стенку, он превратился в сотню осколков.

Сестра Дельта Четыре мяукнула в ужасе.

Ганн тронул ее за руку.

— Не бойся, Джули, — сказал он. — Он тебе больше не нужен.

Она уставилась на него.

— Я служу Машине! — гордо воскликнула она. — Меня зовут сестра Дельта Четыре, а не Джули Мартин! Я...

Но он качал головой.

— Никогда больше не будешь ты Дельтой Четыре, — сказал он.

Капюшон упал на ее плечи, но она даже не заметила этого. Открылась ее голова с коротко подстриженными темными волосами, блестящий диск пластинки контактора во лбу. Она тронула пластинку дрожащей рукой.

— Я... я не понимаю! — прошептала она. — Я... я не чувствую присутствия Машины...

Ганн кивнул.

— Ее больше нет, — подтвердил он. — И никогда не будет. — Он коснулся собственной пластинки. — Когда мы вернемся на Землю, — сказал он, — мы снимем эти железки, а вместе с ними вытащим из мозга все электроды. Они нам не понадобятся. Они никогда никому больше не понадобятся.

А потом, — продолжал он, обнимая ее одной рукой, пока сестра Дельта Четыре корчилась в мучительных судорогах, снова превращаясь в Джули Мартин, стеная и всхлипывая, — а потом мы начнем снова с того места, где остановились. Ты и я... и все Человечество.

И он оставил ее одну, отправился к старинному пульту связи и начал настраивать передатчик, чтобы послать сигнал бедствия с мертвой «Сообщности».

Вот так все это началось. Звезды промигали человечеству предупреждение, и Машина бросила вперед своих агентов и служителей, пытаясь найти противника, смысл, способ собственного спасения.

Началось все с тени, накрывшей миры Плана Человека, а завершилось ярким сиянием могучих звезд, осветивших новую дорогу для людей.

Машина вела игру сама с собой, ей нужен был соперник. Потом игра кончилась навсегда громовым диалогом между Машиной и звездами. Машина слишком поздно вошла в игру, и места за столом были уже заняты.

Вот как это началось... и как кончилось. Легендой о Люцифере, историей о страданиях и зле... и вечной надежде на лучшее.

Машина слишком поздно села к столу, когда все места были уже заняты. С одной стороны были звезды, соединенные сетью фузоритов, а с другой — их Соперник... переставший быть рабом своей животной детской оболочки... переставший быть рабом Машины... уже более не добыча для фузоритной инфекции... Соперник готов был сделать свой ход.

Многие эпохи тому назад звезды дали ему рождение, но теперь он вступил в пору возмужания. Он был готов занять свое положение, получить свой статус и имя.

Его положение — Соперник самих Звезд.

Его статус — равнозначен Вселенной.

Его имя — Человечество.