– Привет, – тихо поздоровался я, ожидая получить в ответ проявление ревности и обиды, но увидел раздражение и злость.

– Да пошел ты.

Интересно девки пляшут. А я-то подбирал слова, чтобы не обидеть влюбленную девушку. Самодовольный идиот!

– И с какой это радости мне идти из собственного дома? – сочувствие куда-то ушло, подгоняемое пониманием того, что амурами здесь и не пахнет. Мужская гордость чуток вздрогнула.

– Ты тут развлекаешься со служанками, а обо мне забыл!

– Ага, вот какой я нехороший, потому что не замечаю искренней любви. Таня, давай не будем морочить друг другу голову.

– Ну, может, любви и нет, но я-то не железная.

– А я не педофил, – пришлось парировать мне.

– Мне двадцать пять, – огрызнулась Таня, так и не повернувшись в мою сторону.

– В этой реальности тебе двенадцать, так же как мне девятнадцать, а не тридцать два. Давай без истерик. – Во мне говорило раздражение, наравне с пониманием того, что сюсюкать здесь не стоит. – Если сильно приперло, найди себе кавалера, здесь в тринадцать уже рожают.

– Искала! – сверкая глазами, развернулась Таня. Пока она сидела ко мне спиной, разговор шел нормально, а вот от вида лица маленькой девочки появилось ощущение полной абсурдности ситуации. – Один из ухажеров включил папочку, а второго я сама чуть не зарезала, когда поняла, что эта сволочь именно педофил. Только ты знаешь, какая я на самом деле, но предпочитаешь служанок.

– Так, стоп, – поднял я руку в защитном жесте. Мир начал терять реалистичность и превращаться в какой-то фарс. – Мы сейчас с тобой до такого договоримся, что потом будем разгребать сказанное лет десять. Так, теперь встала и пошла к Яне. Расскажи ей все, что тебя мучает, такие разговоры не для мужиков. Также я попрошу ее усилить тренировки, а то кое у кого остается слишком много сил на дурные мысли.

– Но…

– Не хочу ничего слышать. Встала и лунной походкой отправилась в дом!

Когда детская фигурка исчезла за кустами, я совершенно искренне вздохнул.

Вот это засада! А я еще когда-то подумывал о карьере психолога. Свят-свят.

Свою угрозу я выполнил и перед отъездом попросил Яну вплотную заняться мозгами девочки. Верю – у нее получится. В ответ же получил просьбу не выпытывать у Тани факты из прошлого самой Яны. За избавление от щепетильных бесед с подрастающим поколением я готов был пообещать все что угодно.

Ввиду новых обстоятельств поход был воспринят мною как праздник. В усадьбе остался Мороф с подчиненными, а все «ящеры» ушли со своим бароном.

Первым мини-армия герцога посетила маркиза Вента, напрямую устремившись к его цитадели и задерживаясь в попадавшихся по пути селениях лишь на короткие митинги.

Маркизу, несмотря на нежелание, все же пришлось покинуть свой замок и составить компанию герцогской свите. Это благотворно подействовало на строптивое дворянство, и оно было вынуждено сдаться на милость победителя и принести клятву новому сюзерену. Один слишком упрямый барон попытался возражать – его жилище захватили за полчаса. Почти две тысячи гвардейцев попросту облепили невысокие стены и черной волной хлынули внутрь замка.

К вечеру над замком поднимались клубы жирного дыма, который обкуривал тела повешенных жителей.

По моему мнению, это был уже перебор, но ничего не поделаешь – здесь такие порядки, и не мне лезть в чужой монастырь со своими нравоучениями.

Отряд из вновь присягнувших рыцарей с каждым днем становился все больше. Герцог логично рассудил, что, вытащив из замков всех воинов и заменив их своими гвардейцами, обеспечит верность рыцарей в далеком походе. Его решение я одобрял, чего нельзя сказать об еще одной идее, посетившей сиятельную голову.

Когда отряд местной знати вырос до двенадцати рыцарей и почти трех сотен оруженосцев, герцог «разродился» приказом.

Стратег, блин!

Войско встало на ночевку возле небольшого городка, и Сават, собрав рыцарей перед местным храмом всех святых, озвучил, по мне, не очень умную мысль:

– Благородные рыцари, наша империя нуждается в верности своих сыновей! Императрица просит о помощи, и мы отзовемся на ее призыв. Барон Маран, назначаю вас герцогским маршалом и отдаю под руку всех рыцарей, которые направятся служить императрице.

Осмотревшись вокруг, я заметил завистливые взгляды.

Мне только этого счастья не хватало.

Казалось, я прямо там наговорю Савату гадостей, но, к счастью, сдержался.

– Спасибо за честь, ваша светлость. Постараюсь оправдать высокое доверие, – поклонился я, прожигая злым взглядом ухмыляющегося сюзерена. В этот момент меня впервые посетила мысль плюнуть на все и уйти с добровольцами из своих подданных в Вольные Королевства.

Надо было послушаться интуиции.

Когда матерчатые стенки герцогской палатки хоть как-то закрыли нас от лишних ушей и взглядов, я едва не изошел в злобном шипении:

– А можно было хотя бы предупредить?

– Ага, чтобы ты заморочил мне голову и вывернулся, как уж из-под палки?

– А так, значит, не вывернусь? – нехорошо сузил я глаза.

– Так ты нарушишь приказ, причем не только мой, но и императрицы.

От герцога повеяло холодом, и я быстро напомнил себе, что нахожусь не в демократической России, а в феодальной империи. Хотя и дома разговаривать с власть имущими следовало с оглядкой.

– Повиновение герцогу, – отсалютовал я по примеру имперских легионеров.

– Герд, у меня очень мало людей, которым я могу доверять, – смягчился Сават.

– И вы решили сделать все, чтобы их стало еще меньше? – не удержался я от шпильки.

Герцог задумался и, немного походив по ковру, выдал оригинально решение:

– Тогда давай так. Отведешь рыцарей к войску императрицы и сдашь тамошнему начальству. А после этого можешь вернуться обратно, мотивируя все моим приказом. Годится?

– Годится. – Этот вариант меня действительно устраивал, но с небольшим дополнением. – Вот только перед походом хотелось бы наведаться в свое новое баронство.

– Это решаемо, – небрежно отмахнулся Сават. – Пока соберутся остальные рыцари, пройдет несколько дней. Что-то еще?

– Да, как насчет того, чтобы еще раз познакомиться с баронессой Рошаль?

– Это шутка такая? – напрягся герцог.

– Я вполне серьезно.

– Ну уж нет. Мне хватило прошлого раза. Дама она, конечно, интересная, но флиртовать с ней – все равно что целоваться со змеей. Кстати, хорошо, что напомнил: ты ведь обещал рассказать, что именно произошло той ночью.

– Обещал, но не расскажу.

– Ты мой вассал, – оттопырил губу Сават, чем вызвал у меня едва сдерживаемую улыбку.

– А ты вассал императрицы, и мы оба обязаны ей подчиняться. Что же касается вопросов, если доведется, можешь задать их ее императорскому величеству Ларе.

Герцог сначала разозлился, затем обиделся, но и это у него быстро прошло.

– Я обязан принять ее ко двору?

– Ты уже принял – ведь граф увез в ставку императрицы известие, что Яна стала любовницей герцога. Ты ведь сам ему об этом намекал.

– По твоей просьбе.

– Отрицать не стану, а вот ко двору ее принять придется, или пришлют кого-то другого, а баронессу ты уже знаешь.

– А если она снова захочет меня прикончить?

– Уверен, что нет. Ты оправдал доверие, и теперь баронесса будет беречь тебя как зеницу ока.

– Близко ко мне она не подойдет.

– Ну-ну, – иронично сказал я, понимая, что если Яна захочет, то окажется в постели герцога в первую же ночь. – Это будет даже хорошо. Главное, чтобы ты не забывал присматривать за ней. И один маленький совет: приставь кого-нибудь проверять уходящую в империю почту. Если донесения баронессы не дойдут до адресата, тебе за это ничего не будет, зато никто не сможет рассматривать грязное белье одного северного герцога.

– Хорошо, – немного успокоился Сават. – Ты что-то говорил насчет просьбы?

– Да так, пустяки, сам справлюсь, – отмахнулся я, понимая, что после нашего разговора герцог и сам не позволит уйти в империю ни единому клочку лишней бумаги.