Ворон снова задумался и ничего не ответил.

С низкого неба начал сыпаться снег. Равнина посерела. Стайка диких уток пролетела невдалеке и скрылась за снежной завесой.

— Где ты проведёшь нынешнюю ночь? — сочувственно спросил ворон.

— Как где? На старой иве, возле села.

— Эх, судьба! — вздохнул ворон. — Я тоже отправляюсь в своё гнездо. А может, и под открытым небом пересплю, вон там, в ивняке.

Я привык к холоду.

— Я думаю не о себе, — сказал аист и встал на обе ноги, — а о своих товарищах. Где они теперь? Увидимся ли мы будущей весной? И всё-таки я могу спокойно умереть, знаю: они вернутся все вместе. Я живу думами о них, а вот у тебя никого нет, ты — совсем один.

— Да, ты прав. У нас каждый живёт сам по себе, и потому мы одиноки и несчастны.

Мне вот не к кому пойти, да никто и не станет заботиться обо мне.

Коровы поплелись куда-то одна за другой, казалось, им надоело пастись. Лошади пошли следом. От реки донёсся сердитый окрик, за густой сетью снежинок мелькнул силуэт пастуха, что бежал к лугу.

Ворон взмахнул крыльями. Аист тоже испугался и поднялся в воздух.

Ещё минута — и птицы скрылись за ивняком, что рос у села.

Когда ветви в лесу под тяжестью снега опустились до самой земли, дятел отправился в долину. Он пролетел над мельницами и, сев на большой орех, прижался к его стволу. Село утопало в зимней тишине.

Дятел знал все деревья и столбы в округе, но эти новые деревья он увидел впервые. Белые, стройные, без единой ветки. Как красиво!

И дятел подумал: «Видно, они выросли быстро, и под корой у них много крупных червей, а в сердцевине — много муравьёв».

Укрывшись за ветками ореха, дятел наблюдал за белыми деревьями, чутко вслушивался. Наконец он решился: стрелой слетел с ореха и сел на белый ствол. На его макушке висело три белых яблока, а от яблок до самого леса тянулись три струны. В струнах пел ветер.

Яблоки были белее снега и твёрже льда, а под ними виднелись три отверстия, которые вели к сердцевине белого дерева.

Дятел обрадовался и подумал: «Кто-то прежде меня продолбил кору, но не успел забраться внутрь. Я сильнее него!» Он заглянул в нижнее отверстие — оттуда пахло камнем и сладким папоротником. Дятел принялся долбить ствол клювом, чтобы расширить дыру. Никогда в жизни ему не попадалось такое твёрдое дерево. Тогда он посмотрел в отверстие и увидел, что внутри светло. Свет падал из той дырки, что была ещё выше. «Здесь какая-то тайна, — думал дятел, — но я её открою». Он сунул голову в верхнюю дыру и увидел, что дерево внутри полое. Он посмотрел на восток, посмотрел на запад и приступил к работе. В голове у дятла гудело от ударов, но с дерева не упало ни щепочки.

Из двора вышел чёрный кот, уставился на дятла и сказал:

— Добрый день!

Дятел глянул на него свысока, усмехнулся и не ответил.

— Добрый день! — повторил кот. — Слезай, я тебя съем!

— Тогда полезай ко мне на дерево! — отозвался дятел и хотел вновь приняться за дело.

— Будь это дерево, я бы залез, и из тебя полетели бы пух и перья. Но это бетонный столб для электричества, разве ты не видишь?

Дятел знал, что электричество живёт в облаках. Но ему было неизвестно, что человек овладел электричеством и теперь оно течёт по этим жёлтым проводам от белых яблок.

Он ещё раз стукнул клювом по столбу и полетел в монастырскую рощу.

Там на старом буке дятла ждал старший брат, который очень удивился, увидев, какой у него усталый вид.

— На каком дереве ты сегодня работал? — спросил он.

— Я работал на белом дереве с тремя дырками и тремя белыми яблоками.

— Разве чёрный кот не сказал тебе, что это бетонный столб?

— Сказал… Он хотел обманом заставить меня спуститься.

— Он и меня увещал слететь вниз… Как изменился мир! — промолвил старший брат, мудрый дятел.

— Что в этом хорошего! Вместо деревьев люди стали сажать камни.

— Камни пусть остаются людям, а для нас, птиц, хватит лесов, деревьев и веток.

Больше наш дятел не садится на белые гладкие деревья. Иногда при виде отверстий, что ведут к сердцевине столба, ему хочется заглянуть внутрь и проверить, не поселилась ли там какая-нибудь букашка, которую можно съесть. Только бетонные деревья ему не по душе, он говорит себе: «С ними человек пусть управляется сам, я лучше буду помогать ему в яблоневых садах!»

Однажды к человеку, известному своей мудростью, пришёл парень и сказал:

— Я хочу сделать доброе дело, чтобы прославиться. Скажи мне, что я должен сделать? Мудрый человек подумал и сказал:

— Возьми этот свисток. Выйди в поле и свистни в него. Из-под земли появится белый козёл с длинной бородой, длиннее моей. Возьми то, что висит у него на шее, и потом увидишь, что будет.

Парень взял свисток и вышел в поле. Свистнул. От свиста земля раскололась, и из трещины выскочил белый козёл с длинной бородой. Увидев человека, козёл пустился бежать. Парень бросился вдогонку за ним. Бежал, бежал, споткнулся и упал. А когда поднялся на ноги, козла и след простыл.

— Оставь его! Коли сразу не поймал, теперь уж не догонишь! — сказал ему мудрец, который откуда ни возьмись появился перед ним. — Козёл убежал в сад страшного великана. А с этим великаном лучше не знаться.

— Ничего, ты мне скажи, где он живёт?

Мудрец объяснил, как найти великана, и парень отправился в путь.

Шёл он, шёл и нашёл дом великана. Возле дома зеленел большой сад, обнесённый высокой железной оградой. Парень посмотрел сквозь прутья. На тучной поляне резвился белый козёл. У дверей дома стоял стражник.

— Эй, дядя! — позвал парень. — Как бы мне поймать козла?

— Поймать нетрудно, — ответил стражник.

— Но сначала надо победить великана, а ведь он очень силен и может погубить тебя. Или надо пощекотать нашему господину великану пятки в знак того, что ты ему покорился.

Тогда он сам отдаст тебе козла.

— Только-то? — воскликнул парень. — Да это проще простого! Пропусти меня к своему господину!

Стражник впустил парня. В доме его встретили слуги, маленькие, не больше карликов. Отвели парня к великану. Тот лежал на ложе, покрытом шкурами, и был страшно зол — чернее тучи.

— Иди скорей, — сказали слуги, — пощекочи нашему господину великану пятки и скажи «чу-чу, щекочу», пока он тебя не съел.

Парень подошёл к ложу.

— Чу-чу, щекочу! — выкрикнул он и начал щекотать.

Лицо великана прояснилось, и он тихонько засмеялся.

— Ещё! Ещё! — сказали слуги.

Парень снова принялся щекотать великана.

— Чу-чу, щекочу! — повторил он, сам не замечая, что с каждым словом уменьшается на пядь.

— Ха-ха-ха! — все громче смеялся великан.

— Ещё! Ещё! — покрикивали слуги.

— Чу-чу, щекочу! — твердил парень.

Наконец, великан устал смеяться.

— Ладно, — сказал он слугам, — дайте ему, чего пожелает.

Повели слуги парня в сад. Но когда он нагнулся к ручью, что струился вдоль тропинки, то глазам не поверил — на него смотрел не парень, а маленький, жалкий карлик, такой же, как и слуги.

— Почему это? — воскликнул он. — Что со мной случилось?

Слуги стали смеяться.

— Так-то, дружок! Кто захочет прожить за счёт «чу-чу, щекочу», становится карликом!

Подвели его к козлу. Дрожащими руками парень отвязал мешочек, что висел у козла на шее, и сунул в него руку. Но в мешочке была всего одна золотая монета.

— Неужто ради одной монетки мне пришлось стать уродом! — воскликнул парень. — Обманул меня мудрец!

Но делать было нечего, и он отправился восвояси мимо великанова дома. А в доме было подземелье. Туда бросали людей, которые не хотели щекотать великана. Они услышали слова парня и сказали ему: