Наверное, месть уже не принесёт мне удовольствия….Это был принцип для меня. Хотела ли я теперь мести? Или, быть может, я просто уже привыкла жить для цели, которую, как я думала, хочу достичь сильнее всего. Но нужно ли мне это? Я хотела умереть, это большой грех, просить о смерти, только вот как жить с разорванным сердцем?

— Энн, ну, умоляю, — голос Энда звучал отчаянно. Я взглянула на него через пелену слёз: такой открытый взгляд, красивое лицо, и он понимает меня, как никто другой, и он для меня утешенье, он для меня опора.

— Ты и представить не можешь, что сейчас твориться в моей голове, — я активно массировала виски, надеясь, что стучащий звук в них покинет меня. Боль пульсировала в области сердца, которое качало её по сосудам, донося отчаянье до каждой клетки тела. Не было сил, не было ничего, не было меня, не было Роксаны, не было никого, была только боль…

На следующий день стало легче. Я успокоилась на столько, на сколько это было возможно в моей ситуации. Пришло время ругать себя, карить себя за совершённое вчера. В школу идти сил не было, рёбра всё ещё сильно болели при любом повороте тела, плечо ныло и жгло.

— Угораздило тебя! — прошипела я себе в зеркало. Мокрые светлые волосы рассыпались по хрупким плечам Роксаны, кожа была бледной, с зелёным оттенком, от румянца на щеках и следа не осталось, глаза потускнели.

Меня всегда удивляли мои глаза. У тела Роксана были голубые глаза, но как только моя душа заняла это тело (эта самая девушка умерла при странных обстоятельствах, и меня ели-ели успели впихнуть в ещё не остывшее тело. Признаться, это вызывало у меня какой-то глупый страх), то глаза приобрели мою форму и цвет.

Эндорсон объяснил это тем, что моя душа очень сильна, а глаза, как известно, зеркало души. Вот и всё, что осталось от Энн Сотнер.

— Ты надеешься справится? — спросила я своё отражение, которое выглядело жалко. Глаза девушки сразу же наполнились злостью, брови сошлись на переносице.

— Глупая, — пробормотала я, заворачивая волосы в полотенце.

Сегодня шёл сильный дождь. Ноябрь был очень холодным, я уселась перед окном. Ничего не хотелось, тем более не хотелось думать. Но при такой тишине, воспоминания становятся почти реальными, и режут душу так же реально. Внутри стала нарастать слабость, снова прошлое пыталось меня сломить…

Постепенно боль дошла до лица…Глаза наполнились слезами, губы задрожали, а попутно заныло сердце, похолодели пальцы.

— Господи, Энн, кого ты обманываешь? — слёзы всё лились и лились, голос дрожал, внутри всё ломалось в который раз, и каждый раз мне казалось, что я больше не встану, не поднимусь, не приму равнодушный вид и не пойду дальше. — Ты ведь не ненавидишь его… — сердце предательски сжалось — правда. И снова слёзы, слишком слаба…

Свернувшись на полу перед креслом калачиком, прижав колени к груди, я беззвучно себя ненавидела, беззвучно страдала. Кажется, я говорила, что стало легче? Врала…

Наступила какая-то бессознательность. Мне стало всё равно, что я лежу на полу всего лишь в майке и шортах, что мои волосы мокрые…Я не боялась заболеть, я боялась жить, ведь моя жизнь — это только боль, а для меня она самая страшная….Слишком хорошо я её знала, слишком плохо я её переносила…

— Д-д-дура, — была я кулаками по полу, — П-п-просто д-д-дура, — ревела я, костяшки пальцев были уже разбиты в кровь, ногти пытались уцепиться за паркет, в надежде выкарабкаться из пучины собственного разума, старательно напоминающего мне, какая я неудачница. Как меня предали…

Я забыла как дышать. Не было ничего, только боль и слёзы…

Забытьё оказалось для меня смертельно опасным. Меня нашли. В моём доме были посторонние. Я научилась быть подозрительной и недоверчивой, поэтому инстинкты помогли мне просто игнорируя плачевное состояние и полную разбитость, встать с пола и тихими шагами подойти к двери.

Спасибо лестнице, вторая сверху ступенька которой скрипела. Энд обошёл бы её. Незнакомцы. Наверняка истребители. Я быстро оглядела комнату: из одежды лишь джинсы, но всё лучше, чем шорты. Я справилась со штанами буквально за пару секунд.

В моей крови постепенно разгорался адреналин, страха такие ситуации у меня не вызвали. Идти напролом — вот он, мой новый девиз. Я не боялась боя, сейчас я была готова на всё, лишь бы хотя бы маленькая часть эмоций покинула моё тело. Этого было бы достаточно.

И снова уверенность в себе. Я твёрдо стояла на обеих ногах, истерика, кажется, осталась в другом дне, в другой вселенной. Сейчас я была чем-то иным, бойцом, я стала им за два с половиной месяца. Стоит отдать должное собирателям — они развили во мне ещё одну личность: сильную, строптивую, уверенную, дерзкую.

Я уже спряталась между стеной и широкой стенкой шкафа. Такую миниатюрную фигуру было легко не заметить.

— Никого, — голос был совсем тихим, это мужчина, скорее парень, чуть старше меня.

— Я найду эту… — буквально во весь дом завопил знакомый голос. Это была либо Роуз, либо Ноуз. Чёрт! Он что, не разобрался с ними? Грудь сдавило болью от воспоминаний о пожирателе…

"Нет, всё потом, держись!" — прошептала я себя в мыслях. Боль потом, иначе мне не выбраться…

— Тише, дура! — голос парня звучал сердито. Кажется, я слышала виноватый всхлип. Тишина. Потом шаги. Они осматривали комнату.

Шаги всё приближались к тому месту, где я пряталась. А моя кровь закипала в предвкушении драки, адреналин кипел, но я всё же опасалась. Справлюсь ли я с двумя? По сути, редко встречаются истребители со сверхъестественными способностями, но такие есть.

Снова тишина, потом мимо меня прошмыгнула тень, я поглубже вжалась в своё укрытие.

— Пташки нет дома, — констатировал мужской голос. Обратно он шёл медленнее, и я успела разглядеть невысоко парня с удлинёнными шоколадными волосами, злыми глазами и шрамом поперек лба.

— Устроим ей сюрприз? — прошипела девчонка, я даже поморщилась от её мерзкого голоса. Кажется, я услышала звук встряхивания баллончика с лаком для волос.

— Что писать будем? — голос парня звучал более раскованно. Ну, точно, баллончик с краской! Я поглубже вжалась в стену, спокойствие…

— Напиши, здесь умерли истребители! — это уже говорила не я, это была сильная и смелая, а к тому же сумасшедшая девушка, вышедшая на битву с двумя истребителями. Как глупо! Но меня уже не остановить!

— А-а-а-а! Приветик! — Ноуз прикусила свой язык и шипела как змея.

— Вауч, — парень присвистнул, взглянув не меня. — Эге, какую красоту придётся попортить! — тут откуда не возьмись, в руке парня оказался нож, причём довольно-таки крупный, с зазубренным лезвием. Такой режет особенно больно. Я проглотила ком, боль в плече была адской.

— Привет, Ноузи, — я улыбнулась, попутно ища оружие, в комоде под кучей вещей есть кинжалы. И что я про них раньше не вспомнила? — А что же Роузи не явилась? Я так сильно её помяла? — поцокала я, зная, что порой, лучшее оружие это слово. Ноуз сразу же напряглась.

— Я тебя убью! — завопила она, вытаскивая из-за спины нож, чуть меньший, чем у её напарника, который с интересом наблюдал за нами, отходя к стене. Кажется, он хочет зрелищ! Что ж, будет ему!

Ноуз накинулась сразу же, я легко отскочила, игнорируя боль в боку. Для меня всё ещё было большой загадкой, как я вообще могла почувствовать боль пожирателя? Но видимо, моя мысленная связь была с ним очень сильна, потому что мои чувства по отношению к нему всегда были яркими: будь то любовь или…ярость…

— Детка, не трать себя, — прошипела я, краем глаза наблюдая за парнем-истребителем.

Ноуз нападала снова и снова, а я лишь прыгала от неё в разные стороны. Нужно было выбрать момент и резко столкнуть комод в на Ноуз. Но был ещё дружок, которого сразу же нужно впечатать в стену.

И вот он, этот момент. Ноуз была неосторожна и споткнулась о мои шорты, которые я поспешно оставила на полу вовремя переодевания. Вот её взгляд направлен вниз. Я всё же решила начать с парня. Резко махнув рукой, я припечатала его к стене, мысленно держа, но это стоило больших усилий. Резкий выпад, Ноуз на полу, я сверху, отобрала нож…