Муж вытирает окровавленную ладонь об пиджак, горделиво задрав голову, топает в коридор, Марк следует за ним.

Я, уже ни на что не способная, могу только слышать отголоски мужчин и то невнятно. Наверное, подскочило давление, потому что в ушах гудит, словно сейчас не в квартире, а внутри вагона метро.

— Ходи и оглядывайся адвокат, — с эхом доносится хрип Олега из подъезда.

Лютольф ничего не отвечает на угрозы. Только хлопает стальной дверью и вскоре возвращается ко мне.

— Вы в порядке Анастасия Евгеньевна?

— Как в заднице побывала…

А у меня, кажется, еще тот стресс. Дрожащими руками растираю глаза и щеки, отстраняюсь от тумбы, еле как усаживаюсь на табурет.

— Испугались? — не глядя на меня Марк забирает смартфон, прячет устройство в карман брюк.

— Проще всего свесить лапки и роптать на судьбу, но я такой милости и чести не могу себе позволить. У меня дочь. — Из последних сил отталкиваюсь от стола. — Извините, нужно проверить Стефанию.

Шаркая, иду в комнату, беру взволнованную Стешу на ручки. Надо бы поблагодарить Марка Яковлевича. Заступился, хотя моя жизнь его интересовать не должна.

Когда мы с доченькой оказываемся на кухне, встречаем пустоту.

Мне остается любоваться на осколки в крови мужа. Они до сих пор режут мой взгляд и напоминают об устремлениях Олега. А если все-таки ошиблись в лаборатории?

Любовь женщины опаснее ненависти мужчины, ведь этот яд приятен. Правда, на Олега у меня даже отрава закончилась, есть лишь обида и обоюдная вражда. Золотов повелся на провокации, а теперь издевается.

Я снова вижу осколки, потом свой мобильник возле плиты. Мне необходимо совершить очень важный звонок.

Переношу центр тяжести Стешиной жопки на правую руку, левой тянусь за устройством. Дочь, непоседа такая, болтает ножками, тычет пальцем мне в ухо, в глаз.

Иногда кажется, что к одиннадцатому месяцу дочкиного существования у меня должны накачаться мышцы на руках как у бравого культуриста. Это такой фитнес до отсыхания конечностей, плюс наматывание километража из комнаты в комнату.

— Солнышко, ты хочешь проткнуть маме зрачок?

— Да!

— Вот и я о том же…

Изучать мое лицо для Стеши занятнее любой игры.

Малышка вроде успокоилась и перестала хныкать. Мне приходится отнести Стефанию в колыбель, потому что с ней серьезного разговора не получится. Чтобы отвлечь, сую старый пульт от телевизора. К нормальным погремушкам дочь равнодушна.

В кухне я хватаю телефон и набираю номер подруги Веры.

Еще пару лет назад я и представить не могла, что когда-нибудь мне понабиться ее помощь, а теперь никак не свыкнусь с мыслью, что Стефания родилась от неизведанного мужчины. Бред же? Ну…

Не сразу мне удается дозвониться, пока слушаю длинные гудки, ковыряю ногтем пятнышко нагара на плите.

— Романова, я занята! — вопит подруга.

— Нет, ситуация срочная! — останавливаю ее. — Мне нужно сделать еще один тест. Материал Олега у меня есть. Только, пожалуйста, определи отцовство лично… без всяких Самсоновых.

Вера тяжко вздыхает в динамик, парируя тем, что специалисты как под расческу все квалифицированные, а их лаборатория оснащена современным аппаратами и препаратами, названия которых звучат для меня словно на тайном языке Масонов. Но это для обиженной женщины не аргумент!

Потому что я знаю — раз в год и палка стреляет. Никто не застрахован от ошибок. Я хочу сделать повторный анализ не для того чтобы вернуться к мужу. Я хочу скомкать положительное заключение и кинуть его Золотову в лицо!

— А вдруг твои коллеги неправильно расшифровали генетический код Олега? Не забывай, Золотов бизнесмен и говнюк! Финты у него заложены в хромосомах!

Настаиваю на своем.

— Даже по дружбе мне не удастся провести экспертизу бесплатно. Да и лаборатория сейчас загружена… понадобится время. Неделя как минимум.

— Деньги есть, и подождать готова, все равно судебная тяжба затянется…

Нехотя, но Вера соглашается. Я же прощаюсь с норковой шубой в мыслях. В действиях нахожу чистый пакетик, складываю в него окровавленные осколки, достаю коробку прячу в нее материал и ставлю в холодильник для надежности. Пока считаю часы до приезда Веры, занимаюсь дочерью, замечаю в телефоне новое сообщение.

«Анастасия Евгеньевна, мне нужны ксерокопии всех документов на Стефанию. Чем раньше тем лучше.»

Ох, я прям и вижу, как Марк Яковлевич строчит послание с невозмутимым лицом, таким, что мускул не дрогнет. Ни одного смайлика не поставил или скупой скобочки.

«Я поняла вас, Марк Яковлевич. Спасибо, что защитили!)))»

Ответа на сообщение я не получаю.

Ближе к вечеру, подруга отпрашивается из лаборатории и мчит ко мне. В эквиваленте одного килограмма шоколадных пирожных мне стоит уговорить Веру присмотреть за Стешей, пока я бегу в ломбард сомнительной репутации. Там принимаю все.

Потом захожу в ближний отдельчик и делаю копии нужных документов, о которых говорил адвокат.

Чем раньше тем лучше…

А если именно в эти часы решается наша с дочерью судьба? От этих минут будет зависеть дальнейший ход дела?

Я возвращаюсь домой. Согрев руки в теплой воде под краном, разливаю чай. Когда цифры на экране телефона показывают девять, Вера собирается уходить.

— Подожди, — с грустным взглядом задерживаю подругу на пороге и не даю обуться. — Еще часик. Я должна отвезти Марку Яковлевичу бумаги, иначе не усну. Инфаркт заработаю до рассвета…

— Романова!

— Я быстренько, — умоляющи складываю ладошки вместе, — потом проси все что хочешь.

Вера одобрительно кивает, ведь деваться ей некуда. Подруга знает, что я бы все равно ее не отпустила.

На улице зима и достаточно морозно, но я накидываю легкую курточку, припастись пуховиком не успела. Раскошеливаюсь на такси и, прихватив папку, выхожу из дома. Адрес, где проживает Лютольф известен всем, адвокат не скрывается и с удовольствием отмечает свою геолокацию в социальных сетях.

Продрагиваю до костей и ожидание подачи машины кажется бесконечностью, хотя выезд по приложению всего пять минут. Вскоре желтое авто тормозит возле дома. Усаживаюсь и объявляю водителю пункт назначения. Мы трогаемся.

Верчусь по сторонам, пускаю смешок. Черный внедорожник Олега с мордоворотами в салоне, как волки на мясо, едут за мной. Очень скоро Золотов вновь разозлится, когда ему доложат, куда я направилась.

Минуем панельные новостройки, центр, историческую часть города, подъезжая к западной окраине. Именно здесь располагается обитель Лютольфа. В элитном комплексе, где квартира расценивается дороже, чем крыло от самолета. Пафосный Марк может себе позволить.

Наша желтенькая тачка останавливается возле шлагбаума, дальше запрещено. Суровый мужик из смотровой будки знает все номера машин жильцов. Расплачиваюсь с таксистом, выпрыгиваю из авто и достаю телефон. Перелажу через закрытый шлагбаум, на ходу пытаюсь дозвониться до Марка.

Небоскребы Лютольфа выстроены буквой «П», а посередине огромный двор ничем не уступающий городскому парку. Здесь витиеватые лавки и чудные фонтаны, правда, сейчас не работают. Зато припорошенные елки всегда зеленые, пушистые.

Хваленые мысли об эстетике жилища заканчиваются, а мои пальцы на руках белеют и ломят от холода. Телефон разряжается. Черт бы его побрал!

На идеально вычищенной дорожке я ускоряю темп, почти несусь. Коленки немеют, носа своего не чувствую. Попробую позвонить в домофон…

Добравшись к парадной двери, автоматически дергаю ручку и, к удивлению, лощеное полотно оказывается незапертым. Вваливаюсь в дом.

Я обязательно извинюсь перед Марком за столь поздний час и в гости не напрашиваюсь. Просто отдам ему бумаги, попрошу вызвать авто обратно. Даже в квартиру заходить не буду.

Заледенелыми ногами плетусь дальше, но мой путь преграждает новое испытание. Я вижу консьержа. Не привычную всем бабуленьку обмотанную шалью, а настоящего амбала! Здоровенного. С бандитской рожей и, наверное, грязными помыслами!