– Все пять с половиной тысяч? Может, ещё всех орин проверить? С рабами в придачу?

– Ну, хотя бы личную охрану, командиров, их заместителей с первыми клинками и посвящёнными, наиболее сильных магов в первую очередь. Их всех будет не так много – сотен пять-шесть.

– А вот это уже приемлемо. В день мы впятером будем проверять по пятьдесят – шестьдесят. Предлагаю начать с личной охраны. Если поторопимся, и ночевать на сеновале не придётся…

Дверь открылась, и вошла беловолосая орин, впуская моих самых старших братьев и сестёр во главе с ещё одним моим дядей, Арештаром. Подчёркнуто вежливый, одетый в плащ с глубоким капюшоном, он производил впечатление строгого учителя, ведущего на экскурсию своих учеников-раздолбаев. Две моих старших сестры по манере одеяния, похоже, копировали Арисну, а братья были облачены в стиле Эхаера – серебряные камзолы со знаком Дома, расположенным на уровне сердца. В кабинете стало немного тесновато. Матриарх поднялась с кресла и, подождав, пока закроется дверь, произнесла:

– Что ж, теперь, когда все собрались, я сообщу вам причину сбора. Скрывать определённые факты стало бессмысленным. Итак, мой младший сын Ашерас является перерождённым. Его покровительница – богиня Холодного страха Эхаялин. Вдобавок у него сильнейший дар за всю историю Дома. На данный момент у него шестьдесят три полностью развитых теров. – После этих слов Матриарха все зашумели. Мать подняла руку, успокаивая родственников. – Мы с Эхаером считаем, что оба покушения были направлены не на меня, а на него. – Если до этого на меня и смотрели все, то теперь от взглядов зачесалась кожа. – Сегодня, час назад, Ашерас произвёл захват Тариса, моего охранника, по подозрению в участии в последнем покушении и убийстве своего брата. Его обвинения подтвердились. При попытке допроса «Слезами счастья» Тарис начал безумно хохотать, а при призыве Предвечной Тьмы его голова лопнула. Как многие из присутствующих знают, умениями, позволяющими создать такой эффект, обладают только древние иллити. Имеет право на существование гипотеза, что Тарис действовал не один. В связи с чем мы должны увеличить личную охрану вдвое и сегодня же проверить её призывом Тьмы. Также я созвала Совет жриц Дома, на котором расскажу большую часть правды, чтобы жрицы также присматривали друг за другом. В ближайшее время мы должны проверить всех атретасов, занимающих ключевые посты.

Я зевнул. Перекусить бы ещё раз да сходить в туалет… Мать посмотрела на меня:

– Ладно, идём. Они уже должны были собраться.

Внутри дара раздался голос Тьмы: «Я помогу. Я скажу, кто из них под контролем». Я посмотрел на Матриарха, которая как раз проходила мимо меня, и дотронулся рукой до её ноги. Мать, остановившись, с интересом посмотрела на меня.

– Тьма говорит, что скажет, кто предатель… – Я прикрыл глаза и нырнул снова в дар. С трудом сосредоточившись, я послал мысль во Тьму: «Как? И что мне нужно сделать?»

Ответ пришёл сразу: «Просто смотри. Я скажу, кто это будет».

Я открыл глаза, с трудом выныривая из мрака моего дара.

– Она скажет. Она сказала смотреть…

Матриарх оглянулась:

– Вы слышали. Будьте готовы, нам они нужны живыми. Это не танцоры, которых можно резать на алтарях без разбору, – это жрицы. Становой хребет нашей армии и Дома. Надеюсь, это понимают все? – Мать обернулась ко мне: – Когда выйдем, посмотришь на охрану. Если что – тихо говоришь мне.

Мать дотронулась до браслета, и тот ответил ей переливом разноцветных огней. Матриарх развернулась и направилась к выходу. Родственники потянулись за ней. Ко мне подошла орин из свиты матери и взяла меня на руки. Я заглянул в свой дар и с удовлетворением увидел, что он заполнен на две трети. Переведя внимание на вращающиеся вокруг него сферы, я наконец-то понял, что это. Здесь были все восемь цветов Сил и Стихий, названных Матриархом во время небольшой неполной лекции. Интересно, а что символизирует сам дар? Порядок? Хаос? Пожалуй, всё вместе.

Я вынырнул из дара и обнаружил, что мы прибыли в большую залу, в которой расположилась небольшая группа беловолосых жриц-атретасов. Я позвал Тьму: «Ну как? Они в порядке?» Ответ пришёл незамедлительно: «Здесь всё в порядке». Я посмотрел на Матриарха и помотал головой. Мать сузила глаза и, посмотрев на меня и атретасов, обратилась к ним:

– Как вы знаете, сегодня был задержан Тарис, по подозрению в убийстве своего брата. Однако во время допроса он покончил с собой. Мы думаем, Тарис принимал непосредственное участие в недавнем покушении. Существует очень большая вероятность того, что он действовал не один. Мой сын Ашерас сейчас контактирует с Предвечной Тьмой. Она обещала сказать, кто предатели, если они, конечно, есть. Вы должны будете задержать их, если предателей окажется слишком много для нас. Знайте, что над ними, вероятнее всего, поработал кто-то из древних иллити. И только Предвечная может им помочь. Поэтому без необходимости не убивать. Ситуация ясна?

Жрицы, как по команде, встали на одно колено и подняли правую руку:

– Да, Матриарх.

– Идёмте.

Мать вышла из залы, за ней – жрицы Совета и орин со мной, а следом – жрицы охраны. Пройдя по коридору, мы вошли в огромное внутреннее помещение, похожее на амфитеатр. Я, окидывая взглядом стены, украшенные барельефами и статуями, изображающими жриц, услышал Тьму: «Вот они». Мои глаза перестали повиноваться мне, остановившись на четырёх черноволосых жрицах, стоящих вдоль пути нашего следования. Я взмолился: «Не смотри на них – что-то заподозрят!» Они так молоды… Глаза вернулись под мой контроль, и я тут же стал шарить по лицам других жриц. «Больше никого нет?» Ответ был короток: «Я не ощущаю».

Матриарх тем временем забралась на сцену и начала что-то вещать. Я даже толком не воспринял ни одного слова, прощупывая лица жриц и контролируя первых четырёх. Заглядываю в дар: «Ты поможешь мне?» Ответ меня заинтриговал: «Даже больше. Я, как говорится у тебя в мире, инвестирую в тебя кое-что. Не бойся, больно не будет. И, да, я помогу тебе со жрицами. Приблизься к ним как можно плотнее, когда будет достаточно, я атакую всех четырёх. Ты понял?»

Вынырнув, я посмотрел на отца, а он на меня. Я кивнул ему и, обернувшись, сказал орин, державшей меня:

– Сейчас идём назад той же дорогой. Когда я атакую, стой и не двигайся. Поняла?

– Да, атар.

– Иди. Знай, они справа. Четыре черноволосые молодые жрицы.

Служанка медленно пошла обратно по проходу между рядами. Я буквально почувствовал, как напряглись родственники и одеревенели руки орин, держащей меня. До группы жриц остаётся десять шагов – и я распускаю все теры, накачивая их силой. Пять шагов – теры зависли живыми пучками щупалец над четырьмя жрицами. Они смотрят на меня, не сознавая нависшей опасности. Орин начинает делать ещё шаг, а я активирую магическое зрение, не смотря на четверых хоть и невольных, но предательниц. Восприятие времени растягивается. Орин касается пола каблуком – и я атакую. На каждую жрицу по пятнадцать теров. Их оплетает, как коконы, и я одним рывком подтягиваю жриц к себе. Они пытаются создавать какие-то заклинания, но не успевают. Когда до меня остаётся меньше метра, беззвучным взрывом чёрного тумана нас всех накрывает Тьма. Секунды кромешного мрака. Слышатся удивлённые крики, топот бегущих ног, лязг вынимаемого из ножен оружия. Тьма быстро рассеивается, и я вижу, как она втягивается лежащим на полу, головой ко мне, жрицам в глаза.

«Протяни руку», – шепчет Тьма. Я протягиваю и вижу, как на руке расходится кожа и мышцы, практически разделяя кисть пополам. Из страшной раны не вытекает ни капли крови. «А вот сейчас будет больно», – еле слышно предупредила Тьма и начала шептать жуткие слова на древнем языке. Я слышу каждый звук её голоса, который стал нарастать, превращаясь в зычный крик. Эхо его гуляет внутри меня, многократно отражаясь и накладываясь, превращаясь в страшный ритмичный рокот. Внезапно всё прекращается. Тьма снова шепчет уже последнее слово и сжимает мою разделённую кисть в кулачок, из которого капают четыре чёрные, дымящиеся Тьмой капли. Они замирают в воздухе, а потом устремляются к лежащим. Остановившись над распростёртыми жрицами, падают им на лоб, мгновенно впитываясь в серую кожу. Тела жриц сразу выгибаются и так же резко расслабляются. Контроль Силы над окружающими падает, но никто из атретасов не шевелится, а близко стоящие почти не дышат, опасаясь повредить моим действиям или концентрации. Матриарх пробирается внутрь круга и опускается на колено. Хочет что-то сказать, но в следующее мгновение тела жриц начинают меняться. Сначала стремительно белеет кожа, принимая такой же цвет, как у атар, а потом и волосы становятся белее снега. Все четверо начинают дышать и, открыв глаза, извернувшись с кошачьей грацией, становятся передо мной на колени и хором произносят: