— Я не изменю свое мнение по поводу этого.

Я развернулась и последовала за Мел к ее машине. Я не имела ни малейшего понятия о том, насколько я ошибалась.

Мел брела к своей комнате. Просто убийственное молчание витало вокруг нас. Было уже около 2 часов ночи, когда мы добрались до кампуса. Сначала мы прошли мою дверь. Я начала открывать ее, но когда я вставила ключ и повернула, дверь врезалась в подпертый диван. Опять.

— Твою ж мать, Эмбер! Открой эту чертову дверь! — я была близка к тому, чтобы окончательно свихнуться. Сейчас, посреди ночи. Не было к кому обратиться по поводу этой ситуации, а я не собиралась спать в коридоре.

Мел замедлила шаг и повернулась, когда услышала, как я кричу. Она тихо сказала:

— Пойдем, останешься у нас. Ты можешь выбить все дерьмо из Эмбер утром.

Она не стала меня ждать и направилась дальше в свою комнату. Я смотрела, как Мел грациозно и мягко идет по коридору и думала, а знаю ли я ее на самом деле? Да она же, черт возьми, настоящая проститутка. Как я могла упустить это? Неужели я настолько наивна? Я сделала небольшой вдох и затем резко выдохнула.

Запустив руки в волосы, я убрала их с лица и последовала за ней по коридору. В полном молчании она открыла свою дверь. Я вошла вслед за ней в комнату и прикрыла дверь как можно тише, предполагая, что ее соседка уже давно спит, но комната была пуста. Мы обе жили в западной башне в самом дальнем конце кампуса. Это самая дешевая его часть, и, конечно же, она была скрыта от всех глаз.

Мел взяла записку около лампы, когда включала ее. Маленькая комнатка была точной копией моей, за исключением моей «обожаемой» соседки, Эмбер-страхолюдины (SKANK – в ориг. - так студенты называют очень некрасивую девицу. А по отношению к парню это указание на активность и неразборчивость в связях). Стены просто супер белые, как яичная скорлупа, с полом, покрытым простой рабочей плиткой. Мел украсила комнату намного лучше, даже шикарней, чем я. Я бы никогда не смогла себе позволить эти милые занавески и толстый мягкий ковер, что укрывает пол. Все эти небольшие стильные вещи: покрывало на кровать, светильники и картины — создавали иллюзию того, что ты дома. В моей комнате такого не почувствуешь. В ней ты ощущаешь себя забитым социопатом в психбольнице. Эмбер украсила свою часть комнаты всяким цветным, блестящим барахлом, а моя половина так и осталась пустой и скучной, как моя жизнь.

Мел прочитала записку и положила ее обратно.

— Ее не будет сегодня ночью. — И тут возникла неловкая пауза, и мой язык в этот момент стал ватным. У меня было такое чувство, что я должна извиниться, но я не хотела этого делать. Она взяла меня с собой, чтобы заполнить документы, после которых я должна была бы работать проституткой.

Мел сжала губы и посмотрела на меня:

— Слушай, я не хотела…, — она прикрыла глаза и покачала головой. Приложив палец к виску, она продолжила: — Я не хотела расстраивать тебя, и я очень-преочень надеюсь, что мы останемся друзьями. — Она медленно двигала подбородком туда-сюда, после того как очень тщательно проговорила каждое слово, а затем уставилась на меня.

— Конечно, я в бешенстве, но я не глупа. Почему бы нам не быть друзьями и дальше? — Я чувствовала, как закручивается узел у меня в животе, этакое предупреждение, что я могу все же потерять ее. Это заставило меня шагнуть к ней ближе. Я не могу потерять ее. Она моя лучшая подруга и близка мне, она как семья для меня.

— Слушай, у тебя сейчас такое выражение на лице. То, что отражает осуждение, порицание, и все остальное на « - ние». Так смотрят люди, когда внутренне уверены, что спать с парнем - это вообще неодобрительно и за это полагается сиюминутное изгнание из общества и муки адские. — Она активно жестикулировала, когда все это говорила. Она была очень взволнована этой ситуацией.

Я вздохнула и потерла подушечками пальцев глаза:

— Мел, ради всего святого, это НЕ так. Ты привела меня на собеседование, где нанимают проституток. Я думала, я иду устраиваться на работу в отель. Это немного отличается, так, тебе на заметку. Ты просто… офигенски ввела меня в тотальное заблуждение, вот и все. — Это все, ну да, как будто не велико дело.

Моя лучшая подруга – проститутка. Мои плечи быстро опустились. Я не хочу больше с этим разбираться. Я ужасно вымотана, и мне завтра рано вставать на учебу, так как еще ночью мне и работать придется. Я тяжело опустилась на пушисто-плюшевый розовый стул и прикрыла себя одеялом.

Мел села напротив меня на свою кровать. Она снимала с себя чулки и туфли, когда говорила:

— Ты бы не пошла, если бы я с самого начала сказала, в чем суть работы. Я не знаю, может ты заметила или нет, - но ты в полной заднице. Если ты получишь 3, только одну тройку, все – ты вылетишь. Ни стипендии, ни колледжа – пуффф!! Все пропало. По психологии ты и так уже находишься на грани провала. Ты не можешь провалить тест, который будет в понедельник. На нем ты сможешь выиграть время, и тогда останется только получать одни пятёрки до конца семестра. И ты знаешь, что ты не сможешь все это провернуть, работая так, как ты это сейчас делаешь. Это просто супер высший пилотаж выживания, Эвери. Ты уже и так на пределе. И если продолжать, это, нахрен, высосет всю жизнь из тебя.

Я смотрела, не мигая, на стену, пока она говорила. Я уже все это знала, но все же слушать это от кого-то было больнее. Я не смотрела на нее. Я чувствовала, как отчаянье подкрадывается ко мне все ближе и ближе с каждым днем. Я не могу со всем справиться одна, но так и есть – я одна. Никого нет рядом, чтобы помочь мне, когда я скачусь в полную жопу от всего этого, что, скорей всего, скоро произойдет. Я качусь вниз по склону моей жизни и стараюсь ухватиться хоть за что-нибудь. Если сейчас ничего не измениться, я пропала. Ох, я не могу об этом думать. Я отодвинула эти мысли на задний план, не в состоянии иметь дело с их откликами в моей голове.

— Каким образом ты собираешься бросить то, чем занимаешься? — спросила я, все еще чувствуя себя неловко, ковыряя пальцем уголок моего покрывала.

Мел внимательно глянула на меня:

— Я все делала так, как ты сейчас делаешь, и разваливалась на куски. Я не собираюсь терять свою стипендию. Это мой единственный шанс, не оказаться в той поганой дыре снова. Когда я приехала сюда, я сказала, что ни за что не вернусь обратно. И пусть хоть конец света, хоть что, я не нарушу своего обещания.

В глазах Мел ясно читалась стойкая уверенность. Мои были просто уставшими. Я посмотрела на нее, не понимая, как она может все это выносить. И в тоже время я услышала это чувство в ее голосе – она не может вернуться обратно. У меня тоже не было ничего, к чему можно было бы вернуться, но все же… Я не могу делать то, что она делает. Я хочу, чтобы мой первый раз был с тем, кого я по-настоящему люблю. Я никогда, даже на секунду, не задумывалась о том, чтобы продавать секс с собой.

Мой мозг начал думать в разных направлениях. Я сомневалась, согласиться ли она со мной, когда сказала:

— Я восхищаюсь тобой, ты же знаешь. У тебя больше сил и веры, чем в нескольких таких, как я. Я иду прямиком в ад, и ничего не могу с этим поделать.

— Нет, ты можешь, — сказала она, ее голос был полон сочувствия. — Послушай, Эвери, тебе не нужно делать того, чем я занимаюсь, но ты все-таки можешь сделать кое-что. Мы обе видим, как ты потихоньку умираешь внутри себя от всего этого. Измени хоть что-нибудь. Возьми под контроль свою жизнь, и все наладится.

— Ты думаешь, ты можешь контролировать свою жизнь? Ты что, новый всесильный дух контроля и правил? — Я покачала головой, и подтянула под себя ноги. — Жизнь - это череда странных фиговых событий. И ты не можешь их контролировать, они просто случаются.

— Нет, — сказала Мел, ее голос был полон убеждения. — Ты сама творишь свою жизнь, и прямо сейчас ты даешь этой хорошей, нормальной жизни ускользнуть от тебя. Это хороший шанс, Эвери. Возможно, это не тот способ выживания, который ты бы хотела иметь сейчас, но работа на Мисс Блэк стала для меня спасительным кругом. Я бы потеряла стипендию, и мне бы пришлось возвращаться в свою клоаку. Никто не думал, что я смогу сделать это. Они считали, я выгорю и провалюсь тут. Они дали мне еще больше сил, чтобы остаться и сражаться дальше. Я не буду жить как они. Я отказываюсь!