— Я больше не могу терпеть, мне нужно пописать, — словно читая его мысли, подала голос девушка.

Было одиннадцать утра, а учитывая, как давно они проснулись, они очень даже неплохо продержались до этого времени.

— Дождь и не думает стихать, выйдем так, — сказал он. — Только учти, что промокнешь насквозь. Надень купальник, если захватила его с собой.

Кукла Даша встала с кресла и молча направилась к своему рюкзаку, доставая бикини.

— Я переоденусь в кладовке, — сказала она, направляясь к двери в крошечную каморку.

Егор тоже снял свою одежду и обувь, оставаясь в одних боксерах и стараясь не думать о переодевающейся девушке, чтобы не испугать ее видом стояка, который трусы явно не скроют. Когда Даша вышла, он намеренно уставился на ее лицо, не опускаясь взглядом ниже, и усмехнулся, заметив, что она делает то же самое, выглядя смущенной и оттого, еще более милой.

— Пойдем, — протягивая ей руку, сказал мужчина.

Она приняла ее и, ободряюще сжав ее маленькую ладошку, он повел их наружу.

Открыв дверь, Егор сразу, без прелюдий, шагнул под дождь, утягивая с собой Дашу. Она вскрикнула, когда холодные капли забарабанили по ее коже, и вцепилась в его запястье свободной рукой. Было дьявольски холодно и неприятно.

Он не стал далеко ходить, выбрал более менее расчищенное от травы место и, указав на него пальцем, отвернулся, давая ей небольшое уединение. Сделав свои дела, Даша обошла его, трясясь от холода, и тоже встала спиной, обняв себя за плечи. Егор на секунду забыл и о холоде, и о желании справить нужду, уставившись на ее практически голое и мокрое тело, облепленное крохотными трусиками, но быстро пришел в себя от очередного раската молнии и, покончив с делом, снова взял куклу Дашу за руку, ведя ее обратно. Они промыли ноги от грязи под струйкой воды, стекающей с крыши, и заскочили в помещение, захлопнув дверь, и сразу же кидаясь к полотенцам, которые заранее достали из рюкзаков.

Егор сразу же стянул мокрые боксеры, быстро вытираясь полотенцем и натягивая свои штаны с футболкой. У него зуб на зуб не попадал и он совсем забыл о Дашке, которая, к тому времени, как он оделся, успела натянуть штаны и боролась с собственной футболкой, пытаясь в спешке продеть голову в рукав. И все бы ничего, если бы при этом прямо перед его глазами не мелькала ее совершенная обнаженная грудь с затвердевшими аппетитными сосками, при виде которых он совсем растерялся, разом забыв о холоде.

Только полный отчаяния стон девушки привел его в чувство и Егор, отмерев, приблизился к ней, поправляя злосчастную футболку и помогая ей надеть ее. Как только ее тело оказалось скрыто, он, наконец, обратил внимание, что кукла Даша замерзла намного сильнее него. Все ее тело сотрясалось, а зубы стучали друг о друга. Она пыталась развязать свою промокшую косу, но у нее ничего не получалось, поэтому, схватив одеяло, он обернул его вокруг нее и сам занялся ее волосами, размотав косичку и энергично протирая полотенцем ее длинные волосы.

— Х-холодно, — простонала она, ложась на кровать и сжимаясь в комочек после того, как он обвязал ей голову полотенцем на манер тюрбана.

Егор и сам умирал от холода, так что забрался следом и, притянув ее к себе, крепко обнял, забираясь к ней под одеяло. Даша не стала возмущаться, лишь крепче прижалась к нему, утыкаясь носом в шею и продолжая бесконтрольно дрожать. Они лежали целую вечность, пока не согрелись, и, он сам не заметил, как уснул, наслаждаясь ощущением обвившегося вокруг него теплого женского тела.

Открыв глаза, Егор наткнулся на изучающий взгляд куклы Даши, которая смотрела на него, сидя в изножье кровати в своей излюбленной позе — прижавшись коленками к груди. Ее волосы спускались на плечи влажными прядями, обрамляя бледное личико, отчего она казалась девочкой-подростком, никак не тяня на свои двадцать два года. Он, молча, уставился в ответ, размышляя, о чем она думает, но через пару минут гляделок, девушка сама заговорила.

— Излагай свои мысли, Огнев, — хмыкнула она. — Я вся во внимании.

Даша, наконец, готова была его выслушать, но вся речь, которую он не раз проигрывал в голове, вдруг, забылась под пронзительным взглядом ее больших синих глаз.

— Я люблю тебя, — недолго думая, признался мужчина. — Ты въелась мне под кожу. Давай поженимся?

Даша звонко рассмеялась.

— Серьезно, Егор? — с неверящей улыбкой спросила она. — Откуда ты знаешь, что это любовь? Может, просто каприз, не привыкшего получать отказы, богатенького мальчика?

— Я давно не мальчик и давно покончил с капризами, — ничуть не задетый ее словами, спокойно ответил он.

Даша была молода и порывиста. Ей хотелось играть в слова, хотелось доказать, что она не легковерная простушка, которой можно манипулировать. Проще говоря, исходя из его прошлого поведения, она хотела набить себе цену и доказать, что больше не та влюбленная дурочка, которая сама вешается на мужчину.

В голове же Егора все было просто. У него была цель, была уверенность в их совместном будущем и в том, что именно она ему нужна. Он давно перерос эти игры в перетягивание каната. Ему не хотелось что-либо доказывать Даше, или одержать над ней верх. Он просто хотел ее. Не только физически, а всю ее. Поэтому, Егор решил обойтись без словесных баталий и быть максимально честным.

— Я испытывал чувства, похожие на эти, всего раз в своей жизни, Даша, — нехотя признался он. — И они были неправильными. Не принесли мне ничего, кроме страданий и неуверенности в себе. И я очень жалею, что заставил тебя чувствовать себя недостойной меня, потому что, поверь мне, нет ничего хуже потери веры в себя! Все обидные, пренебрежительные слова, которые я говорил тебе со времени нашего знакомства, были неправдой с самого начала. Я просто хотел тебя оттолкнуть, потому что ты мне мешала. Мешало влечение, которое я испытывал к тебе, потому что ты тоже была для меня в тот момент неправильным человеком. У меня было много женщин и много секса, с самого раннего возраста, но так, как тебя, я еще никого не хотел. Солгу, если скажу, что влюбился в тебя год назад. На самом деле, я не знаю, когда это произошло. Я думал о тебе в первые месяцы после той ночи, а потом как-то забыл. Ты всплывала иногда на поверхность, но я не страдал из-за твоего отсутствия. Я просто продолжал жить, как привык. А потом, я снова встретил Лену и просто до смешного начал ждать, что ты с ней и я увижу тебя снова. Твоя сестра сработала, как выключатель, потому что, чем больше мы с ней общались, тем больше я думал и вспоминал о тебе. А потом, мы снова встретились и я начал вести себя, как придурок, о чем теперь жалею. В свое оправдание, могу сказать, что мое самолюбие было задето твоим отношением, а еще, я ревновал к Глебу.

— Может, тебе просто нравится, что я тебя боготворила, — усомнилась Даша, не сводя с него немигающих глаз, в которых плескалась обида. — Ты не думал, что дело именно в задетом самолюбии? Когда я начала относиться к тебе так, как ты этого заслуживаешь, ты, вдруг, влюбился. Допустим, я тебе поверю, даже вступлю с тобой отношения. Снова влюблюсь в тебя, опять буду ходить за тобой с восхищенным взглядом и приоткрытым ртом. Что тогда? Ты наиграешься и тебе надоест.

— Неужели ты не замечаешь, что уже я — тот, кто ходит за тобой с высунутым языком и выпученными глазами? — усмехнулся он. — Я же глаз от тебя отвести не могу, Даша! Ты не веришь мне, ладно, но правда от этого не изменится. Даже если ты будешь обращаться со мной, как с раздражающим идиотом, я не отступлю. Потому что ты мне нужна. Я не могу думать ни о чем, кроме тебя. Просто дай мне шанс доказать, что я серьезен! Сколько бы времени это не заняло. Я не люблю ворошить прошлое, но в моей жизни уже была девушка, которая боготворила меня и, именно это отпугнуло меня от тебя в первую очередь в прошлом году. Я не хочу, чтобы на меня смотрели, как на чудо-мужчину. Вовсе не это привлекает меня в женщинах, так что твои сомнения беспочвенны.

По лицу куклы Даши он видел, что совсем не успокоил ее.