Находясь в Англии, я написал «Третий глаз», книгу, которая вызвала много кривотолков, хотя в ней речь идет о реальных событиях. Со всех концов мира приходили письма. В ответ на многочисленные просьбы мною был написан «Доктор из Лхасы».

Читатель, познакомившийся с моей третьей книгой – «История Рампы», – знает, что мне довелось пройти через такие испытания, какие не часто выпадают на долю человека. Можно смело утверждать, что в этом смысле моя жизнь имеет очень немного аналогов во всей человеческой истории. Однако обсуждение подобных вопросов не является предметом этой книги, которая представляет собой продолжение моей автобиографии.

Я – тибетский лама, который, как и было предсказано, пришел в западный мир и перенес на этом пути многие тяготы. К сожалению, западные люди смотрят на меня как на чудака, как на редкую зверушку, которую следует посадить в клетку и показывать всем любопытным. Представляю себе, что бы случилось с моими старыми друзьями йети, сумей эти люди добраться до них. А ведь такие попытки неоднократно предпринимались!

Несомненно, в конце концов йети будет подстрелен и из него сделают чучело, которое выставят напоказ в каком-то музее. Но даже тогда люди будут с пеной у рта доказывать, что таких существ не может быть. Мне кажется довольно странным, что люди на Западе, веря в телевидение и космические ракеты, которые способны облететь вокруг Луны и вернуться на Землю, тем не менее не в состоянии поверить в йети или НЛО – иными словами, во все то, что они не могут взять в руки, разобрать и посмотреть, как оно устроено.

Однако сейчас передо мной стоит другая, довольно сложная задача: на нескольких страницах, предваряющих эту книгу, я хотел бы описать свое раннее детство.

Я родом из очень влиятельного тибетского рода, одного из самых уважаемых в Лхасе, столице Тибета. Мои родители имели непосредственное отношение к управлению государством, и я, будучи аристократом по рождению, воспитывался в строгости, так как считалось, что я должен быть готов занять свое место. Как и предписывал обычай, в семь лет я предстал перед тибетскими астрологами, чтобы узнать, какой путь ожидает меня в жизни. В течение четырех дней продолжались приготовления к замечательному празднику, на который должны были собраться все влиятельные и знаменитые люди Лхасы для того, чтобы услышать мою судьбу.

И вот День Пророчества наступил. Наше поместье было заполнено людьми. Астрологи пришли, вооруженные листами бумаги, картами и всеми другими гадательными принадлежностями. Наконец наступил тот волнующий момент, которого все ждали с таким нетерпением, – момент, когда Главный Астролог поведал собравшимся то, что ему открылось, Это было торжественное заявление о том, что в возрасте семи лет я буду отдан в ламаистский монастырь, где буду воспитан как священник и врач. Затем последовало много других предсказаний, и так была описана вся моя жизнь. К моему величайшему сожалению, все, что тогда было предсказано, сбылось. Я говорю «к сожалению», потому что предсказания сулили мне неудачи, тяготы и страдания, предварительное знание о которых не делает их легче.

Я поступил в монастырь Чакпори когда мне исполнилось семь лет. Так начался мой одинокий жизненный путь. Меня подвергли испытанию на твердость и упорство, необходимые для обучения. Я выдержал все экзамены, и мне было разрешено остаться. Я прошел все этапы от абсолютного новичка до ламы и настоятеля монастыря. Моими основные специальностями стали медицина и хирургия, Я настойчиво занимался, и поэтому мне предоставили возможность изучать анатомию, работая с телами умерших На Западе принято считать, что тибетские ламы никогда не разрезают тело, а работают лишь с внешними симптомами. Поэтому бытует мнение, что тибетская медицина рудиментарна, потому что ламы якобы обращаются только к внешнему, отстраняясь от внутреннего. Это заблуждение. Верно, что обычный лама никогда не вскрывает тело, ведь это противоречит его религиозным убеждениям. Однако есть определенный круг жрецов и я к нему принадлежу, – представители которое обучаются делать операции. Следует отметить, что сведи этих операций есть и такие, которые хирургами на Западе не делаются до сих пор.

Кстати, на Западе бытует мнение, будто бы тибетская медицина считает, что у мужчин сердце находится с одной стороны, а у женщин – с другой, ничто не может звучать более нелепо. Информация, подобная этой, приходит к западным людям, как правило, от людей, которые не имеют никакого представления о том, о чем пишут. Ведь диаграммы, на которые ссылаются эти авторы, описывают астральные тела, а это совсем другое дело. Впрочем, все это не имеет отношения к данной книге.

В действительности мои занятия были очень интенсивны, так как я должен был знать не Только медицину и хирургию – предметы моей специализации, – но и все священные книги так, как их должен знать медик-лама. Кроме того, я должен был так же хорошо разбираться в религии, как и полностью подготовленный священник. Мне следовало изучить сразу две области, и это потребовало от меня вдвое больше упорства, чем от других лам. Рассказывать об этом легко, но каково было заниматься!

И это, конечно же, были еще не все трудности. Очень много раз я поднимался в высокогорные части Тибета (Лхаса находится на высоте 12000 футов над уровнем моря) для сбора трав, поскольку наши медицинские занятия основывались на лечении травами. В Чакпори в запасе всегда было по меньшей мере около 6000 различных видов трав. Мы, тибетцы, уверены, что знаем о лечении травами намного больше, чем люди в других угадках планеты. Сейчас, после того, как я несколько раз объехал мир, моя уверенность в справедливости этого вывода окрепла.

Во время нескольких моих путешествий в высокогорья Тибета я поднимался в небо на воздушном змее, паря над остроконечными пиками высоких гор и обозревая местность на многие и многие мили вокруг. Я также принимал участие в незабываемой экспедиции в самый труднодоступный уголок Тибета – высокогорный массив Тянь-Шань. Здесь в горном ущелье мы обнаружили необитаемую долину, согреваемую внутренним огнем земли. Подземное тепло выходит здесь на поверхность вместе с водами горячего источника, дающего начало реке. В таинственной долине мы увидели величественный город, одна часть которого доступна, тогда как другая была закована в прозрачный ледник. Лед был настолько чист, что здания виднелись сквозь него словно сквозь толщу ключевой воды. Оттаявшая часть города фактически не была повреждена. Время очень бережно обошлось со строениями. Сухой и чистый воздух, а также редкость ветров в этих местах уберегли город от естественного разрушения.