Но движение машины не закончилось.

Ее нога снова нажала на ускоритель, как только она приземлилась, придавая этому мощному двигателю огромный импульс, который двинул ее подальше с дороги в болота. Деревья били по передней части машины, царапая бока.

Как только подушки безопасности стали опадать, она увидела перед собой огромный болотный клен и у нее не было возможно остановиться или изменить курс, она не могла избежать аварии.

Наверное, это судьба.

Удар был подобен взрыву, она лбом ударилась в лобовое стекло. Затем инерция отбросила ее обратно на сиденье, и она дернулась несколько раз между рулевым колесом и подголовником.

Пока, наконец, не упала на сиденье.

С головокружением, ошеломленная и страдающая от боли, она услышала тонкий свист перед собой двигателя и попыталась сфокусироваться, но все было расплывчатым…

Потом увидела яркий свет. Очень яркий свет.

Она умерла, и попала в загробную жизнь, о которой столько говорили?

Наверное, нет, она осталась в своем теле. Разве нет? Она подумала, что…

Щелк. Щелк. Щелкщелкщелк.

Она с трудом повернула голову на звук. А потом отскочила от своей двери.

Ричард пытался открыть дверь с ее стороны, дотянуться до нее, дергая за ручку, но у него ничего не получалось, она заблокировала все двери.

Когда что-то мокрое попало в глаз, она с трудом вытащила руку, молясь, чтобы не сломался люк от удара, через который он мог бы попасть в салон. Но это был не дождь. Это была кровь.

— Впусти меня! — закричал Ричард, молотя по стеклу кулаками. — Впусти меня, Вирджиния!

Молния вспыхнула, и она увидела, как дождь льет на его темные волосы, а лицо Ричарда при белом свете стало напоминать маску Хэллоуина, гладкую, бледную и ужасающую.

— Впусти меня, Вирджиния!

БАМ! БАМ! БАМ!

Она перебралась на соседнее сиденье к противоположной двери и поджала колени к груди. Обхватив себя руками, ее била дрожь, кровь капала на платье, она подумала, что сейчас она спряталась точно также, как и тогда под кроватью. Ей нужно только ждать, придет ли за ней ее отец или он успокоиться, избив ее братьев.

БУМ! БУМ! БУМ!

Звук изменился, потому что Ричард стал чем-то бить по стеклу. Чем-то металлическим… рукояткой пистолета…

При первом ударе стекло пошло трещинами, а сейчас отвалился большой кусок, который упал в то место, где она сидела за рулем.

Ричард наклонился к этому отверстию, глаза и улыбка как у Джека Николсона в фильме «Сияние».

— Больше не убегай, Вирджиния… теперь будь хорошей девочкой, открой дверь. («Сия́ние» (англ. The Shining) — фильм ужасов режиссёра, сценариста и продюсера Стэнли Кубрика, снятый в 1980 году по мотивам одноимённого романа Стивена Кинга. Главные роли исполняют Джек Николсон, Шелли Дювалл и Дэнни Ллойд.)

«Ричард приказал ей впустить его», — мелькнуло у Джин. Она похлопала по бардачку правой рукой, не отрывая глаз от Ричарда. Она пыталась отыскать защелку, нащупав, неловко потянула за нее.

— Ты же не хочешь, чтобы я стал бешенным, Вирджиния?

Дождь бежал по лицу Ричарда, но он, казалось не замечал ничего, молния очередной раз вспыхнула, она взглянула вверх на закрытый люк.

— Выискиваешь Бога? — спросил он. — Я собираюсь помочь тебе встретиться с ним, Вирджиния…

— Это не мое имя, — с трудом выдохнула она.

— Как это? Не твое имя? Тогда может мне стоит называть тебя шлюхой? Лодж так тебя называл, когда трахал?

Наконец, крышка бардачка открылась, она засунула руку, почувствовав боль в костяшках пальцев, прорываясь через его содержимое вглубь и молясь, чтобы…

Ее пальцы нащупали рукоятку девятимиллиметрового пистолета, она закрыла глаза и попыталась вспомнить, чему учил ее Эдвард, как нужно целиться и стрелять. Где находился предохранитель? И как она должна переключить его?

Боже, если в нем нет пуль, она станет мертвой женщиной.

В любом случае, скорее всего она умрет по любому.

— Мне так жаль, Ричард, — быстро произнесла она, пытаясь его отвлечь. — Я не хотела, я была неправа. Прости, я ошиблась.

Ричард нахмурился, и она подалась вперед, протянув к нему свободную руку.

— Пожалуйста, прости меня, пожалуйста, не оставляй меня…

Молния сверкнула, освещая внутреннюю часть «Мерседеса», и она поняла, как только он увидит, что она делает, он все поймет. Как только она сняла с предохранителя пистолет и начала поворачивать дуло к нему, он отстранился назад и ухватился за свой пистолет двумя руками, наставив его в открытое отверстие в стекле.

— Не называй меня Вирджиния! — Закричала она из всей силы своих легких, когда они оба нажали на курок.

Послышались громкие выстрелы, звон метала. Джин продолжала стрелять, закрыв глаза, рывком крутанувшись в сторону, пытаясь убрать свое тело с его прицела. У нее болели уши, глаза жгло, что-то было не так с ногой, но она держала палец на гребаном спусковом крючке, а автозагрузчик поставлял патроны, пока барабан не окажется пустым.

И все же она старалась держать руку устойчиво, хотя тряслась всем телом, ее затылок неоднократно о что-то стукался.

Что это за звук?

Он был какой-то ритмичный…

Это она издавала его? Она стала задыхаться. Щипение по-прежнему слышалось из-под капота спереди машины. Дождь стал меньше, он как бы поглаживал капот, крышу, лобовое стекло, как кошки своими мягкими лапками.

На мгновение взглянув перед собой, и каждый раз, когда она моргала, она видела лицо Ричарда. А потом своего отца. И Ричард… два человека превратились в одного, как амальгама друг друга…

— Джин.

От звука, лишенного эмоций, голоса она дернулась и снова посмотрела вверх на прозрачную крышку люка.

— Опусти пистолет, Джин, — произнес лишенный эмоций голос.

Открыв рот, она спросила с растерянностью:

— Господи?

Самюэль Ти. лежал на Пфорде в грязи, в шести футах от водительской двери «Мерседеса», и думал, что его, как только не называли за всю его жизнь. Но так никогда.

Также он никогда не спасал никого от пуль.

Так что, можно сказать, что сегодня все было впервые.

— Лежи смирно, ублюдок, — прошипел он.

Он говорил в ухо Ричарду Пфорду, сохраняя свой голос низким, но ему хотелось сделать совсем другое — пальнуть в череп этому ублюдку и засунуть его в болото.

Хотя, возможно, это было из-за принципов, чем из-за понимания.

— У меня твой пистолет, — грубо сказал он ему. — Если ты двинешься, я выстрелю в тебя… я убил оленей больше, чем ты. Также я хорошо умею их потрошить, и уверяю тебя, у меня не возникнет проблем, чтобы все это повторить. Кивни, если ты понял, о чем я.

Самюэль Ти. стал говорить громче, как только последовал кивок.

— Джин, мне нужно, чтобы ты опустила пистолет, хорошо? Ты в безопасности. Ты меня слышишь? Джин. Скажи что-нибудь.

Наступила долгая, при долгая тишина. Он взмолился, надеясь, что она не перезаряжает пистолет и вот-вот готова будет высунуть его из разбитого окна, чтобы накачать его самого свинцом.

И что она умерла от случайной пули, которая угодила ей в голову.

— Самюэль Ти…?

Он закрыл глаза. Она позвала его словно восьмидесятилетняя, слабая, бормочущая старуха. Но сейчас ему было все равно. Она все еще была жива.

— Да, это я. И у меня тут Ричард.

Черт, он хотел бы, чтобы у него был галстук, тогда он мог бы связать этому ублюдку руки.

— Почему… ты здесь? — спросила она изнутри машины.

Самюэль Ти. смачно выругался, удивляясь сам себе, что он собственно и делал весь путь по Ривер Роуд, пока не увидел фары двух машин в стороне болота.

— Потому что меня не может здесь не быть, — пробормотал он. — С тобой. Я не мог не приехать сюда, черт возьми.

Он еще раз дал смачный пинок Ричарду, а затем медленно поднялся, сказав Джин:

— Я сейчас подойду к машине, хорошо? Со стороны водителя. Если ты хотела меня когда-нибудь убить, теперь у тебя появится отличный шанс.