Девушка хихикнула, прикрыв рот ладошкой, спрятанной в тактические перчатки.

- Я буду иметь это в виду, господин, – кивнула она.

В комнате, куда мы пришли с ней, было темно, пахло сыростью и краской, которая не успела выветриться из-за малого срока, прошедшего с момента ремонта помещения. Точнее даже, обустройства, а не ремонта. Нащупав выключатель у двери, я щёлкнул кнопкой, включив несколько тусклых ламп в углах. При их свете дошёл до большого распределительного щитка, открыл его и пощёлкал всеми флажками на «аешках», которые находились в положении «выкл». После этого пару минут пришлось подождать, пока запустятся приборы и экраны на столах. Часть из них требовали введения особых паролей, которые я не знал. Но мне хватило и оставшихся, к которым хватало моего допуска.

Камеры, которых хватало как внутри периметра, так и за его пределами исправно транслировали изображение боевых постов, позиции ЗРК и наземных установок, пустые холмы и жидкие рощицы на подступах к базе, пустую дорогу, часть которой проходила через базу вдоль одной из сторон периметра.

Вот дымящиеся пусковые контейнеры мощных ракет, которые недавно отстрелялись по противнику и сейчас вокруг них царит суета – проверяются на наличие повреждений, стоят в ожидании завершения проверки машины перезарядки с новыми боеприпасами.

На соседнем мониторе видны две «ноны» или похожие на них лёгкие десантные САУ, высоко в небо задрали стодвадцатимиллиметровые стволы орудий, из которых часто вылетают огненные факелы и клубы дыма.

А вот позиция мощных миномётов, один из которых участвовал в уничтожении недавней морской группы механоидов и их сухопутной поддержки, а потом посылал мины на головы роботам на территории прииска, где добывали титановую руду. Миномёты стоят в просторном окопе, стенки которого укреплены бетонными блоками и ими же отделены друг от друга, чтобы одно случайное попадание не вывело из строя всю батарею. Хотя… свались туда снаряд от той же «ноны», никакие блоки уже не помогут.

Танки располагаются на самом опасном направлении, зарытые по самые башни земляными валами-брустверами, которые должны защитить наши боевые машины от первых вражеских выстрелов. Их стволы смотрят на простор между холмами, где по ровной поверхности, прикрытой жидкой травой и кустарниками, вражеские тяжёлые платформы помчаться, как по автомагистрали.

А вот стоит «панцирь», активно вращающий радаром, а его пушечные стволы и цилиндры-контейнеры, в который сидят до поры зенитные ракеты, казалось, дрожат в ожидании, когда на дисплее комплекса покажется цель и прозвучит команда «Фас!». Единственная новая ракетная система из всего парка машин отряда наёмников «Косолапые».

Беззвучная видео-картинка с мониторов создавала иллюзию того, что между мной и происходящим на экранах лежат многие и многие километры. К этому времени я уже привык к дрожи под ногами и едва слышимому звуку выстрелов мощных орудий. Понемногу стал успокаиваться, наблюдая за действиями наёмников.

Всё изменилось, когда прилетели снаряды от вражеских САУ. Первые снаряды ударили за периметром, даже не попав в фокусы видеокамер, которые контролировали окрестности. Но даже этого хватило, чтобы пол и стены бункера задрожали сильнее.

Второй вражеский залп улетел ещё дальше, впустую разметав землю где-то так далеко от наших позиций, что бункер не дрогнул ни на йоту.

А вот третий…

- Твою м-мать!.. – выругался я, когда пол подо мною ощутимо наподдал по ножкам стула. С потолка посыпался какой-то мусор, в углу запищала аппаратура, но о чём она сигнализирует – бог весть. Два монитора, которые показывали территорию базы, погасли, вместо картинки на чёрном экране застыла белая надпись, сообщающая о пропаже сигнала.

Только успокоившееся сердце вновь застучало, как сумасшедшее.

– Не страшно, когда всё вокруг ходуном ходит? – я посмотрел на японку, у которой по её каменному лицу невозможно было что-то прочитать.

- Нет. Я долгое время жила на острове Хонсю, а там землетрясения происходят очень часто, поэтому привыкла. Такие колебания, – девушка слегка притопнула носком берца по полу, – даже детей не испугают. То есть, детей с острова, когда они привыкают. А так, там даже самые крепкие люди чувствуют себя неуверенно во время своего первого землетрясения, – торопливо произнесла девушка вслед за своей фразой о бесстрашных детях, наверное, поняв, как это будет выглядеть нехорошо в моём случае.

- А вот мне не по себе, – буркнул я, – это моё первое землетрясение, и хотелось бы встретить его не среди четырёх стен, которые могут похоронить под собой.

- Это очень хороший бункер, Рекдог-сама, – сообщила мне Сэнга. – Даже прямое попадание бомбы не сможет его разрушить.

- Бомба бомбе рознь, меня об этом уже просветил один человек. М-да уж… – вздохнул я и вернулся к просмотру мониторов.

А там, среди пыли и дыма было видно, что наёмники ведут бой с невидимым мне врагом.

Уже отстрелял весь пакет ракет «панцирь» и сейчас скорострельные пушки посылали в небо сотни снарядов, отчего на их дульных срезах расцвели огненные бутоны в окружении серо-белых дымных ореолов.

На моих глазах с одной из «ос» сорвалась ракета, потом вторая.

Мигом позже на позиции самоходок взлетел огромный фонтан из земли и дыма, в центре которого на миг вспыхнуло багровое пламя.

- Так, нам нужно наверх, – вскочил я на ноги и шагнул к двери. – Ты чего, Сэнга?

Вместо того чтобы последовать за мной или пойти вперёди, она заступила мне дорогу.

- Вам нельзя наверх, Рекдог-сама, – произнесла она. – Ваше место здесь.

- Моё место там! – рявкнул я, и ткнул указательным пальцем в потолок, с которого всё сыпались и сыпались пыль и мелкий песок. Всё-таки бункер поставлен из гражданских строительных материалов; настоящего железобетона, из которых возводят подобные военные объекты, у нас не имелось.

- Нельзя туда, – покачала головой японка, не сходя со своего места.

- Ты не понимаешь, что я могу спасти своих товарищей, подруг? Даже смертельно раненных, которым жить останется несколько минут или они уже умерли те самые несколько минут назад?! – я уже кричал в полный голос, пытаясь достучаться до разума наёмницы. Не может она не иметь никаких чувств к своим коллегам и товарищам по оружию.

- На всё воля Аматэрасу. Она решит, кто останется здесь, а кому пора встать на облачный путь.

- Так вот оно что, значит, – вот теперь я понял, почему ко мне приставили эту девчонку. Дело не в каких-то гипотетических шпионах и «кротах», от которых мне необходима защита. Мои жёны и нанятые работники решили защитить меня от… меня. Точнее, от моих поступков и желаний.

Русские рано или поздно (скорее рано) прислушались бы к моим аргументам и отправились бы наверх выручать своих. Но японцы – это совсем другое дело. Дисциплина и почитание руководства у них возведено почти в абсолют. Да если всю поверхность базы сметут с лица земли и под камерами (конечно, уцелей они после такого) лежали бы в крови её подруги, умоляя помочь, то и тогда она продолжала бы удерживать меня в этом помещении глубоко под землёй и железобетонными перекрытиями.

«Чёртов робот, – выругался я в адрес непрошибаемой собеседницы, после чего шагнул вперёд, не обращая внимания на японку. – Ничего, и против тебя найдётся тот самый лом, что годится на всякий приём».

Увы, я даже не успел воспользоваться своими способностями, чтобы вырубить девушку, как она вырубила меня.

Вроде бы только что стояла в паре метрах от меня, что было вполне достаточно, чтобы дотянуться до неё при помощи своей техники, и вдруг у меня в глазах всё стало темнеть, и я перестал чувствовать своё тело. Последнее, что увидел перед беспамятством, это женские ручки в тактических перчатках, которые бережно уложили меня на пол.

Отсутствовал вне себя, так сказать, совсем недолго, так как стоило прийти в себя, как увидел приближающуюся ко мне японку со свёрнутым одеялом в руках.

- Вы… очнулись?! – воскликнула она, увидев меня. – Извините, Рекдог-сама, так нужно…