На соседнее сиденье с размаху плюхнулся здоровенный дядя – один из тех рабочих, которые мирно спали в хвосте салона автобуса.

Девушка на миг замолчала. Но, глядя в добрые веселые глаза дяденьки-рабочего, бодро защебетала опять. Рабочий весело захихикал, с одобрением поддакивая девушке, полез в карман, вытащил оттуда несколько кубиков жевательной резинки и радушно протянул их отцу Михаилу и девушке.

– А ну-ка, нате-ка, я вас угощу! – голосом хозяина-хлебосола, который, потчуя своих гостей, не терпит отказов, громко воскликнул он. – Во, жвачка, вы, молодежь, любите ее, я знаю… Так что берите, мне в заводском буфете на сдачу сегодня дали. А я так и не привык к этой жвачке. Жуйте, жуйте, хоть чем я вас порадую…

Отец Михаил, с трудом открывая отяжелевшие глаза, наблюдал за происходящим. Жевательную резинку под напором доброй души человека дяди Паши ему пришлось развернуть и засунуть в рот, то же самое сделала и девушка. А дядя Паша ухал и хохотал, продолжая разговор, подмигивая девушке и похлопывая по плечу вдруг сразу потерявшего управление своим телом священника.

И тут разрумянившаяся девушка вдруг схватилась за горло. Осатанело замотав головой, она вскочила, шатаясь, бросилась по проходу между сиденьями к дверям автобуса.

– А-а-а-от-крой… – срывающимся голосом потребовала она.

Дядя Паша тоже вскочил.

– Останови, водитель! – закричал он. – Открой дверь скорее!

Бедная девушка жадно хватала ртом воздух – ей его явно не хватало, трясла головой, моталась из стороны в сторону. Автобус остановился.

Кубарем ссыпалась девушка со ступенек, вылетела на улицу. Закатив глаза и широко открыв рот, попыталась набрать в легкие побольше воздуха… Раздался оглушительный взрыв. То, что только что было обычной девушкой, в секунду раздулось, точно огромный мыльный пузырь, и со страшным треском лопнуло. Мельчайшие кусочки тотчас подхватил ветер и разнес по бескрайнему полю.

Пассажиры остолбенели. И лишь водитель, закрыв дверь автобуса, выбрался из своего кресла и подскочил к дяде Паше.

– Дорогой ты мой! Распознал! Увидел! Спасибо! – выкрикивал он, пытаясь одновременно жать рабочему руку, обнимать его, целовать и хлопать по плечу. – Это же они были… Она из тех… Оно… Они… А ты вовремя догадался! У меня ж ведь тоже есть средство от этих гадов! Во, смотри! Да только я не вычислил ее… Эх!

– Поехали отсюда скорее! – не сговариваясь, крикнули водителю рабочие.

– Это место нехорошее, – добавил дядя Паша. – Могут слететься сюда. Гони!

Водитель сиганул в свое кресло, миг – и автобус сорвался с места, точно заправский гоночный автомобиль.

По крайней мере, так казалось отцу Михаилу, который уже окончательно пришел в себя и теперь смотрел, как рабочие пытаются привести в чувство девчонку и парня.

– Что… Что это было? – когда над ним склонился дядя Паша, спросил он.

– Э, батяня, – покачал головой тот, – водится такая вот ерунда на ночных дорогах. На каких-то больше, на каких-то меньше. Потому-то и боялись люди в старые времена по ночам на дорогах появляться. Да, не только разбойников боялись.

– А кого ж еще? – не понял отец Михаил.

– Да вот такой вот напасти. Идешь ты или едешь, бывает, а к тебе пристраивается рядом попутчик, или пассажир с тобой ехать просится. И вроде как обычный он человек. Но! – И дядя Паша со значением поднял указательный палец вверх. – На самом-то деле и не человек он вовсе!

– Что? – встрепенулся кладбищенский священник.

– А зло какое-то, батюшка, зло. Уж как пожелаешь его назови… Оно принимает человеческое обличье и выходит силы себе добыть. – Дядя Паша устроился на сиденье рядом с батюшкой. – И ничего, батяня ты мой, тут не поделаешь. Зло это будет всегда, ему ж надо тоже как-то существовать… Вот то-то. Оно всегда будет нас окружать и время от времени появляться то там, то здесь.

– Это я понимаю, – утвердительно кивнул батюшка, видя, что подростки пришли в себя. – А это-то что такое было?

– Да это дорожные бесы, – ответил дядя Паша спокойно, как будто речь шла о придорожных лютиках. – Ночью их охота начинается. Особенно они бураны любят, метели, дожди проливные и бури песчаные. Сколько уж народу жизни лишили… Водителей много из-за них погибло, ай-ай-ай… Сейчас что-то особенно распоясались. Сядут к кому в машину, вроде разговоры разговаривают – а сами через глаза, через слова да через дыхание силы у человека отнимают. Сами полнеют, здоровеют… А некоторых людей и не откачать уж после них. Эх, я как почуял – проснулся! Заболтала она ребятишек… Вовремя я, вовремя…

Все это время отец Михаил слушал рабочего дядю Пашу, не веря своим ушам, и крутил в пальцах бумажный фантик из-под жевательной резинки, которую ему сунул истребитель дорожных бесов дядя Паша. Где-то, казалось отцу Михаилу, он уже видел такие невзрачные бумажки…

– …Так что надо быстро им вот это верное средство-то и подсунуть! – вещал тем временем дядя Паша, охотно делясь своими методами борьбы. – Для дорожного беса это – стопроцентная смерть. Лопаются они, как шарики. А для них же из наших рук какую пищу или просто вещь взять – это верный успех. Того человека они всего тогда себе захватят, в момент силы его выпьют. Вот потому они за эти резинки-то жевальные и хватаются… Цены нет тем умникам, кто против них эту жвачку-то изобрел! Я накупил да во все карманы рассовал. Я часто поздно возвращаюсь. И уже не первый раз с этими дрянями сталкиваюсь…

– Вы их купили? – переспросил отец Михаил.

– Купил! – довольно кивнул рабочий. – Мне один водила-дальнобойщик знакомый посоветовал. Не поверишь, поп ты мой дорогой, где купил-то! В магазине, где гробами да саванами торгуют! В «Белых тапочках»!..

С самого утра на входной двери магазина похоронных принадлежностей звенел колокольчик. Дзынь-дзынь! – это значит, вошел покупатель. Дзынь-дзынь! Дзынь-дзынь! – снова кто-то то ли вошел, то ли вышел.

Родители Анджея с удивлением отметили, что приходят покупатели не за гробами, венками и белыми тапками, а… за средствами против вампиров! Не от домовой нечисти, не от волков-оборотней просили средства. Именно противовампирское всем подавай! Только за утро оказалась проданной почти половина всего запаса.

А люди все шли и шли. То один купит баллончик с чесночной вытяжкой, то другой. Даже рогатки с серебряными иголками – эффективное, но весьма сложное в применении средство – и те продавались необыкновенно хорошо. Такого в магазине не помнили с самой осени…

Задумываться над этим странным явлением было некогда – отец Анджея не выходил из лаборатории, потому что явные успехи его средств в борьбе с самыми разными потусторонними вредителями окрылили его, и он со всем пылом настоящего ученого принялся за создание все новых и новых препаратов. А мама с помощником Анджеем взяла на себя все работы в магазине и подсобных помещениях.

Отец Михаил, потрясенный случаем на дороге, тут же примчался в «Белые тапочки» – и собственными глазами внимательно рассмотрел линию по изготовлению жевательной резинки, которая сохраняла жизнь одиноким ночным путникам.

– Уважаю, уважаю! – Отец Михаил растроганно тряс руку отцу Анджея. – Сам все видел… Пусть бог помогает вам в вашем деле! И я – я за вас!

Тяжелый баллончик со свистом пролетел по классу и точно угодил Анджею в лоб.

– Что, не нравится? – тут же услышал ошарашенный Анджей.

Обычно тихий парнишка по имени Олег был сейчас сам на себя не похож. Это именно он метнул в Анджея баллончик – и не простой, а купленный в магазине его же родителей. Анджей свою продукцию сразу признал: это был аэрозоль «Антивампирный»…

– Ты чего, опух? – обиделся Анджей. Он уже давно понял, что с обидчиками нужно разговаривать на понятном им языке. – Что ты от меня хочешь?

– Ты, Продавец Белых Тапочек драный, это ты сейчас опухнешь! – пообещал Олег, вплотную подходя к Анджею. – Вы чего это всякое дерьмо людям втюхиваете?