Если и существует место, где все наоборот, так, наверное, это именно здесь – в подземном мире.

Вместо неба нависал необъятный, не имеющий ни конца ни края каменный свод, изъеденный мрачными пещерами и скалящийся острыми скальными выступами, как злобный пес – клыками. Под ним плыло крохотное тусклое солнышко. Оно было ущербно с одного бока, будто острые зубы скал вырвали из него кусок. Двигалось солнце медленно, как тяжелобольное. Тепла от него не было совсем. Тухлое влажное тепло шло снизу – от Озера, которое простиралось под каменным сводом. Озеро тоже оказалось странным. Вместо прозрачной воды в нем колыхалась черная, густая, маслянистая жидкость. Время от времени по ней с шипением проносились желто-оранжевые огненные дорожки и затухали где-то вдали.

Прямо на антрацитовой глади Озера – словно на твердой земле – расположилось войско, и было оно таким же странным и пугающим, как все вокруг.

Черная вода, спокойно держащая на себе тяжесть воинов, прогибалась под лапищами многоголовых великанов. В ложбинках между их шеями расположились лучники – колчаны туго набиты искрящими стрелами-молниями. Небольшая кучка приземистых существ, отдаленно напоминающих одичавших лохматых людей, собралась у танцующего прямо на глади Озера костерка. В свисающих до самой воды лапищах они, как дубинки, сжимали стволы деревьев. Недобро зыркали по сторонам, словно ища, с кем бы подраться, – из-под низких надбровных дуг пялились налитые алой яростью глазки. И на самый первый взгляд этот отряд подземного войска не отличался дисциплиной.

Неожиданно забияки засуетились, попятились. Прямо на них пер мамонт, но страх лохматых великанов вызвало не само чудовище, а восседавший на нем жилистый старик в доспехах.

При виде существ иссеченное шрамами лицо старика скривилось, и он презрительно сплюнул в черную воду – между его губами заклубился пронзительно-зеленый ядовитый дымок. Подошел второй мамонт, на спине у него сидел молодой парень. Вроде обычный парень – руки, ноги, голова…

– Что расселись, твари? А ну быстро в строй! – Парень встряхнул головой, его длинные, чуть не до самой земли, волосы вздыбились, превращаясь в тысячу стальных хлыстов, и коротко полоснули по толпе чудищ. Завывая и роняя капли темной крови с рассеченных до кости спин, те кинулись прочь.

– Вот тупое племя эти эрыг отыры! Недаром наверху… – старик ткнул когтистым пальцем в каменный свод, – они давно вымерли! И кем только приходится командовать…

– Нами! – с готовностью отозвался еще один воин – в его семи руках, не останавливаясь, точно живые, крутились два тяжелых топора, булава и короткое копье.

– Выан! – дружно грянули остальные всадники на мамонтах.

– Мы – лучшие воины подземного мира! – поднимая кулак, выкрикнул железноволосый.

– Выан!

– Мы – авахи!

– Выан-выан-выан! – От рева множества глоток со скального свода откололись здоровые камни и с шумом рухнули в черную воду.

Покачивая окованными сталью бивнями, верховые мамонты неспешно, с достоинством, прошествовали дальше. Мимо неведомых существ, полыхающих, как сгустки мрачного, темного пламени. Мимо жутких полузверей-полунасекомых с длинными хвостами, ощетинившимися ядовитыми жалами. Мимо гигантских змей, чьи гибкие тела почти растворялись на фоне воды и вдруг взмывали, хищной петлей норовя захлестнуть ноги путника. Не дрогнув, отряд авахи рассек роящуюся над Озером стаю духов болезней, чьи изъеденные гнилью тела сочились слизью, даже на черной воде оставлявшей отвратительные пятна… Авахи шли, и царящий над Озером гул стихал – тысячи тысяч глаз испуганно и благоговейно провожали личную гвардию Повелителя подземного мира. Смертоносный пар дрожал и клубился над их головами, раскаленный металл капал с оружия.

Но на подходе к переднему краю войска мамонт предводителя вдруг встал как вкопанный. Командир предостерегающе вскинул руку, тормозя отряд.

– А вот здесь, однако, проявим почтительность… – пробормотал он, направляя мамонта по широкой дуге.

Бесстрашные авахи заторопились следом, робко поглядывая туда, где впереди всех: великанов и духов, чудовищных змей и мамонтов, впереди ощетинившегося боевым железом строя воителей подземного мира плечом к плечу застыли трое – двое совсем молодых парней и юная девушка.

Они были совершенно, пугающе неподвижны, точно вырезаны из камня – лишь разметавшиеся по хрупким плечам девушки пряди цвета сапфира иногда шевелились, словно ими играл ветер. Это казалось странным – здесь, под каменными сводами, ветер не дул никогда. Противно жужжа и роняя капли ядовитого гноя, над головой девушки пронесся мелкий дух болезней – и с жалобным писком исчез в ослепительной вспышке. Обрамляющие точеное личико красавицы пряди были сполохами Огня! Только не оранжево-алого, а ярко-голубого! Яростное Голубое пламя то волнами ниспадало девушке до талии, то взвивалось в воздух. Залитые сверкающей синевой страшные треугольные глаза на юном нежном лице неотрывно смотрели за горизонт.

Парень рядом с ней казался выкованной из железа статуей – гибкая, как стальная кожа, броня закрывала его с головы до пят. Лицо пряталось за маской полированного металла, лишь в отверстиях глаз кипело оранжевое безумие раскаленной лавы, и такой же жидкой лавой струился клинок. Очертания меча плыли, иногда казалось, что это вовсе и не меч, а гигантский кузнечный молот.

Другой парень возвышался над ними на целую голову. Его бугрящиеся мускулами сутулые плечи поросли жесткими курчавыми волосами, больше похожими на медвежью шерсть. Перевитые тугими узлами мышц руки заканчивались острыми когтями, а с плоской, совсем мальчишеской простодушной физиономии глядели жуткие звериные глаза.

На горизонте что-то шевельнулось. Существа, похожие на вихри вонючей гари, стремительно пронеслись над черной водой и, пронзительно визжа, закружились у предводителя авахи над головой.

– Начинается, – сквозь стиснутые клыки процедил тот и кивком головы указал на неподвижную троицу. – Кто смелый, сходите, доложите им!

Авахи переглянулись… Наконец многорукий воин судорожно сглотнул, спрятал оружие и, соскользнув со спины мамонта, зашлепал куда велено.

– Госпожа Великая Жрица, – воин согнулся к босым ногам неподвижно застывшей девушки, – Господин Кузнец, – следующий поклон предназначался металлической фигуре в доспехах, – Господин Брат Медведя, – кланяясь волосатому гиганту, авахи едва не булькнулся носом в черную воду. Подумал и на всякий случай отвесил еще один поклон, всем сразу. Наконец распрямился и, чуть не подпрыгивая от возбуждения, выпалил:

– Разведка донесла – приближается!

Слитным движением, точно они были единым организмом, трое повернули к нему головы. Авахи ощутил, как у него ослабели колени, и понял, что еще мгновение под этими взглядами – и он непоправимо и навсегда опозорится на глазах у всего войска!

– Однако… Чего это я… – отчаянным усилием воли заставив себя попятиться, забормотал он. – Вы и сами все знаете… – и заячьими скачками рванул обратно, к боевым порядкам остальной армии.

Над горизонтом вставала тьма. Черная вода Озера поднялась гигантской волной, становившейся все выше и выше. Торчащие из нее железные деревья стремительно исчезали – их перекрученные, словно в невыносимой муке, стальные ветви пропадали во вздыбившемся до самого каменного свода сплошном мраке. Черная и блестящая, как антрацит, волна со спокойной, уверенной медлительностью накатывалась на войско, – и было в этой медлительности нечто издевательское: дескать, никуда не денетесь!

В панике раззявив бесчисленные рты, страшно закричали многоголовые великаны – в их криках тонули вопли лучников, пытающихся удержать великанов на месте. Ездовые мамонты задирали хоботы, норовя встать на задние ноги.