Трантольстанер, бросив прощальный взгляд на испуганную пленницу, развернулся и пошёл своей дорогой. Теперь-то он вспомнил, зачем и кому хотел мстить. Прежний холодный и такой знакомый огонь воспылал в душе с новой силой.
«Нет уж, людишки, не будет вам прощения. Ни за что и никогда...»
***
Вскоре после памятного случая в порту, когда стало известно о готовящемся приезде Андарильского посла, Трантольстанер придумал план отмщения. Не сказать, чтобы он был так уж хорош, но всё же лучше, чем ничего. Первым делом доппельгенгеру нужно было придумать, как попасть в королевский замок. А для этого ему нужен был облик кого-то, кто имел бы свободный проход в святая святых столицы королевства.
Благодаря новому необычному образу перевёртыш сумел попасть на работу прислужницей в лучший во всём Артогарде публичный дом, который славился экзотическим антуражем. Как раз то, что нужно для избалованной клиентуры. Роль чёрной дикарки прекрасно подошла для такой работы: яркая и одновременно отталкивающая внешность надёжно защищала перевёртыша от домогательств постояльцев. Сюда ходили забавляться с утончёнными светлыми и теневыми эльфийками из лесов Мэль’эссиль и Мэль’ваари, обворожительными наложницами из далёкой Са’алладарской Империи и искусными куртизанками с островов Красного Дракона, где ремесло удовлетворения мужчины было возведено в культ. А потому на чёрную эльфку из прислуги, как и на других служанок экзотичного дома, будь то гномихи, гоблинши или леприхи, никто не обращал внимания.
Прибираясь в комнатах, где отдыхала богатая клиентура, Трантольстанер ждал того часа, когда рядом окажется кто-нибудь из обитателей замка. В план, по большей части рассчитанный на удачу, перевёртыш не сильно верил. Скорее он просто не хотел признаваться себе, что почти смирился с невозможностью поквитаться с человеческим родом. Но неожиданно удача улыбнулась ему. Трант познакомился с Вимарком Альвидери - королевским виночерпием.
***
Вимарк оказался человеком, склонным к пьянству, болтливости и блуду. Он просто обожал слушать свой голос, сидя в уютном кресле, потягивая дорогое вино да сверкая золотым медальоном на заросшей груди, пока перевёртыш в образе дикарки приводил в порядок комнату, которую недавно покинула куртизанка. Виночерпий сам рассказал Трантольстанеру, как ему повезло попасть на службу в королевский замок. Какая это честь, что он наполняет чарки и вышаркивается перед высшими мужами королевства. Вимарк даже поведал ему о том, что он получает достойное жалование, на которое можно было бы прокормить целую ораву голодных ртов, но спускает все денежки на женщин и вино. И да, конечно же, королевской прислуге нельзя было покидать замок. Но за определённую плату можно договориться с любым человеком. В том числе и со стерегущим ворота стражем.
Трант давно уже осознал, что большинству людей совершенно не важны чужие мысли, а интересны лишь свои собственные. Поэтому большую часть времени он молчал и слушал. И когда виночерпий упомянул, что будет прислуживать за королевским столом во время ужина в честь приёма Андарильского посла, перевёртыш решил: лучшего кандидата на преображение не найти. Дальнейший план придумался сам собой.
Трант совершенно ясно представил, как легко будет отравить посла, во время паники преобразиться в кого угодно из обитателей замка, а затем сбежать из этого гадюшника, наслаждаясь свершившимся отмщением. Конечно же, король Андарилии подумает, что всё это было подстроено коварным Шиконом, и пойдёт на Бриттолию войной. А Трантольстанер к этому часу уже будет далеко: ехать дальними дорогами, смотреть мир, искать новый дом, зная, что благодаря ему два королевства напитывают ненасытную землю кровью своих подданных!
Хорошенько всё обмозговав, Трант продумал каждый шаг, чтобы справедливое воздаяние прошло без проволочек. И первым из них было убийство виночерпия.
***
Трантольстанер стоял в тёмном, вонючем переулке, завернувшись в плащ с глубоким капюшоном. Бледная луна едва разгоняла густой сумрак. Украденный на кухне нож тяжелил потную ладонь.
«И чего я так трушу? - в сотый раз за ночь подумал перевёртыш. - Это ведь так просто. Чик-чик и готово! Он всего лишь виночерпий, а не рыцарь в тяжёлых доспехах. Поздно отступать. Тот, кто задумал отмщение, либо идёт до самого конца, либо не идёт вовсе. Я должен быть сильным! И я буду. Ради тебя, братец».
За всё время, что он простоял на посту, сквозь узкий проулок, который выходил на улицу, ведущую к верхнему городу, проходили и другие постояльцы борделя, но дрожащий перевёртыш вовремя отступал в тень. Жертвы всё не было. Трант почти утратил надежду, думая, что виночерпий либо не придёт, либо уже прошёл другой дорогой, когда наконец услышал знакомое насвистывание. Глупый Вимарк напевал пошлую песенку моряков, даже не предполагая, что в темноте его может кто-то поджидать.
Когда тень в капюшоне выросла перед виночерпием, тот тихо ойкнул. Худая рука убийцы схватила Вимарка за ворот, потянула на себя. Лунный свет хищно блеснул на остром лезвии.
«Один удар. Ничего сложного. Сразу в сердце, - чем дольше Трант думал, тем тяжелее становился лежащий в руке нож. - Давай же! Ты сможешь! Поздно отступать! Бей. Бей же!»
- Умоляю... Не губите! - просипел виночерпий и рухнул на колени, да так неожиданно, что перевёртышу даже пришлось его отпустить. - Во имя богов, не губите... Милосердия, прошу, милосердия...
Трант так и стоял с занесённым для удара ножом, пока Вимарк ползал у него в ногах, размазывая сопли и слёзы по лицу.
- У меня детишки... Жена... Коль помру, на кого они останутся? Помрут с голоду, бедняжки... Возьмите все деньги... Только жизнь сохраните!
- Ах ты, гад паршивый! - прошипел перевёртыш, не в силах сдержать праведный гнев. - Пока жена дома мёрзнет, по борделям шатаешься, паскуда?!
- Я больше никогда здесь не покажусь, клянусь своими любимыми детишками! Прошу вас, пощадите! Возьмите всё. Делайте, что захотите. Только жизнь не забирайте-е-е-е... Подумайте о сиротушках моих, молю-ю-ю...
«Да как же так? На самое больное давит, гадёныш! - внутренне кричал на себя Трант, недоумевая, отчего руку с оружием словно бы парализовало. - Да убей же ты его, тряпка! Да что со мной? Просто... просто я жалок. Вот, что».
Несостоявшийся убийца до боли стиснул деревянную рукоять, глубоко вдохнул и понял, что раз не убил до сих пор, то, значит, уже не сможет. Момент был упущен.
- Смотри, сволочуга, - прошипел он, - попадёшься мне ещё раз...
- Ох, благородный господин! Никогда и ни за что больше! - залепетал виночерпий, схватив перевёртыша за штанину. - Вот вам Сигна, отныне не бывать моей ноге зде-е-е-сь! Милый и добрый, благороднейший господи-и-и-ин...
И до того Транту стало тошно слышать этот мерзкий вой, что он развернулся на каблуках и скрылся в ночи. Выбросив плащ и нож, перевёртыш обошёл бордель с другой стороны и вошёл с чёрного хода. Уже в каморке для прислуги, растянувшись на худой лежанке, глядя в темноту и слушая стук своего сердца, доппельгенгер осознал, насколько он сглупил.
«Нет ведь у него ни жены, ни детей... Я точно знаю. Он сам мне это рассказывал, пока я убирал намятую им и очередной шлюхой постель...»
IV
После того случая Трант понял, что великое отмщение ему не по зубам. Осознание собственной слабости, словно копошащийся в нутре жук, мучило перевёртыша. Теперь он презирал не только людей, но и себя. Слабак. Отказавшись от воздаяния, перевёртыш решил ещё какое-то время поработать прислугой в борделе и скопить немного денег. А потом уехать из Артогарда раз и навсегда.
Когда через несколько дней после встречи в переулке виночерпий вновь объявился в публичном доме, Трантольстанер не удивился. О повторной попытке убийства даже не смел думать. Знал, что рука, держащая острую сталь, не сможет ударить живую плоть. Тем вечером Вимарк напился сильнее обычного, а потому язык виночерпия разгулялся за весь человеческий род. Виночерпий никогда не сдерживал свои злобные мысли, особенно под действием зелёного змия.
