– Ты так думаешь? – спросил Бренан. – Разве они не злятся на Гвен?

– А какого черта им злиться? Наоборот, они чувствуют себя виноватыми перед ней… – Тут во взгляде Лиама промельнуло понимание. – Ага, все ясно. Ты же ничего не знаешь. Думаешь, Гвен стала ведьмачкой из-за того, что втрескалась в какого-то парня? Как бы не так! Трагедия в том, что у нее не было никакого парня, а своей Искры она лишилась через дурацкий артефакт… точнее, реликт – никак не пойму разницы между ними. Гвен сдавала один из последних экзаменов на звание полноправной сестры и должна была исследовать некоторые из этих артефактов и реликтов, а сестра-наставница, которая проводила экзамен, ошибочно положила среди них один очень могущественный и смертоносный. Гвен утверждает, что сама виновата, что должна была почувствовать опасность, но это она себя накручивает. Как мне потом объяснили, этот экзамен был проверкой на скорость, и его условия предусматривали наличие лишь безопасных чар. Это вроде того, как если играешь с друзьями в мяч, то совсем не ожидаешь, что он будет набит камнями, поэтому проверяешь, прежде чем ударить его ногой… Короче говоря, этот проклятый реликт чуть не угробил Гвен, у нее даже остановилось сердце. И хотя ее быстро вернули к жизни, этого оказалось достаточно, чтобы Искра признала ее мертвой и улетела в поисках новой ведьмы.

– Вот это да! – грустно произнес Бренан, вспомнив, какой несчастной выглядела Гвен, рассказывая о причинах своего отъезда с Тир Минегана. – Теперь понимаю, почему она так страдает. И очень сомневаюсь, что скорое замужество утешит ее.

– А я ничего не говорил о скором, – не слишком разборчиво возразил Лиам, запихнув в рот большой кусок ветчины. Судя по содержимому корзины, он привык завтракать исключительно мясом и пивом. – Я лишь считаю, что ей стоит об этом подумать. Подумать о будущем – ведь воспоминаниями о прошлом она себя точно не утешит. Если же у тебя сложилось впечатление, что я только и мечтаю о том, чтобы стать членом королевской семьи, то уверяю – это не так. Мне все равно, кого выберет Гвен, лишь бы она была счастлива. Кстати, ты у нас надолго задержишься?

– Пока не знаю, – ответил Бренан; он догадался, к чему клонит Лиам, и почувствовал, как его щеки зарделись. – Твоя сестра согласилась обучать меня магии – я ведь самоучка и мало что умею. Наверное, останусь тут до возвращения Шайны с Юга.

– А потом? Поедешь с ней на Тир Минеган?

– Еще не решил. Но если честно, меня не очень туда тянет.

Лиам хмыкнул:

– Сам ведьмак, а боишься ведьм?

– Скорее, их количества. А еще их силы. – Бренан замялся. – По правде говоря, я даже немного побаиваюсь встречи с Шайной. А вот Гвен меня совсем не пугает. С ней мне легко… и спокойно…

Он смущенно умолк, а Лиам, взглянув на него, добродушно рассмеялся.

Мощеная улочка, зажатая между двумя рядами тесно прилегающих друг к другу домов, тянулась по пологому склону холма, на вершине которого сияли многочисленными огнями величественные строения Университета.

Впрочем, в этот вечерний час света было достаточно во всем центре Кованхара – и, разумеется, он был магического происхождения. На улице было достаточно людно: то тут, то там спешили по своим делам прохожие, неспешно прогуливались под руку влюбленные, постоянно встречались шумные стайки студентов и студенток – и это было отличительной чертой Кованхара, ибо только в здешнем Универститете девушки могли учиться наравне с юношами. Изредка слышалось цоканье подков по мостовой – это гвардеец из местной стражи патрулировал отведенную ему территорию. Другие всадники тут не появлялись: для них, как и для подвод и экипажей, предназначались более широкие улицы, а эта была исключительно пешеходной.

Шимас аб Нейван шел по правой стороне, под самыми стенами домов, и нисколько не боялся, что из какого-нибудь окна выльют помои, испортив и его одежду, и ценную книгу, которую он держал в руках. Подобное могло случиться в любом другом городе, но только не в Кованхаре, где даже в самых бедных кварталах все жилые дома были оборудованы водопроводом и канализацией.

Кованхар вполне заслуженно снискал себе славу самого богатого и чистого города во всем мире (ну, за исключением разве что ведьмовского Абервена на Тир Минегане). Этот колдовской город, сердцем и мозгом которого был Университет, формально входил в состав Ивронаха, хотя в действительности никакой реальной власти ивронахские короли над ним не имели и уже давно с этим смирились. Время от времени в Университетском Магистрате поднимался вопрос о провозглашении Кованхара свободным и никому не подчиненным городом, но это предложение всякий раз отклоняли. Колдуны нисколько не боялись королевского гнева, однако отдавали себе отчет во всех нежелательных последствиях такого поступка. Крайний запад страны, который из-за его формы на карте называли Эйс Геданом, Рыбьим Хвостом, экономически был связан с Кованхаром; благосостояние всех местных жителей, от простых крестьян до лордов, целиком и полностью зависело от торговли с колдунами, так что в этом случае они не замедлят отделиться от остального Ивронаха и попроситься под власть Кованхара.

Этого король точно не стерпит и отправит в Эйс Гедан свою армию. А большинство колдунов воевать не хотело, несмотря на то что неминуемым результатом этой войны стало бы образование подконтрольного им государства.

Шимас тоже не хотел воевать, но если бы был магистром, непременно голосовал бы за самостоятельность Кованхара. Согласно данным последней переписи, проведенной по инициативе Магистрата, на всем Абраде и окрестных островах, за исключением Лахлина, проживало более ста пятидесяти тысяч колдунов, и было совершенно несправедливо, что у них до сих пор нет собственной страны, в то время как несколько сотен ведьм уже тринадцать столетий безраздельно властвуют на Тир Минегане. И самое обидное, что среди их подданных много колдуний, которые сочли лучшим прислуживать ведьмам, а не сотрудничать на равных со своими коллегами по колдовскому цеху.

Впрочем, как беспристрастный ученый, а значит, человек объективный, Шимас должен был признать, что в свое время ведьмы многое сделали для колдуний. В давние времена, когда в Кованхаре была основана Колдовская Школа, в нее принимали исключительно юношей – а девушки, по мнению тогдашних колдунов, должны были учиться в домашних условиях, так как настоящая академическая наука не предназначена для женского ума. Ситуация не изменилась и после превращения Школы в Университет, поэтому ведьмы открыли на Тир Минегане собственное учебное заведение для девушек с колдовским даром. В конце концов, хотя и не так быстро, как хотелось бы, это вынудило мужчин изменить свои взгляды на место женщин в колдовском сообществе, и в Кованхарском университете стали учиться не только студенты, но и студентки. Однако за шестьсот с лишним лет, которые прошли с того времени, ведьмы так и не удосужились закрыть свою Школу. Они и дальше заманивают на Тир Минеган самых способных юных колдуний, зачаровывая их своим ведьмовским величием и болтовней о каком-то там женском единстве…

Дойдя до конца улицы, Шимас аб Нейван оказался на краю Керног Блатай – центральной площади города, по ту сторону которой возвышалась громада Университета.

Какое-то мгновение он постоял на месте, восхищенно разглядывая выкрашенные в красный цвет корпуса, башни и галереи и вспоминая, как четырнадцатилетним мальчуганом впервые прибыл в Кованхар. С тех пор прошло больше двадцати лет, этот город стал для Шимаса родным, а Университет – настоящим домом. Свою квартиру в престижном районе Лар-на-Катрах он хоть и называл домом, но воспринимал его лишь как место для ночлега.

Быстрым шагом Шимас двинулся наискосок через площадь, следуя к одной из крайних башен, едва ли не самой маленькой из всего архитектурного ансамбля Университета. На площади тоже гуляли студенты; завидев его мантию, они вежливо, но без излишнего рвения здоровались. Многие девушки узнавали его и приветливо, а временами даже кокетливо улыбались.