— С непривычки может и не получится сразу, да ещё не одну пару мозолей набьёшь, а затем приловчишься — пойдёт как по писанному. — Улыбнувшись, Бьюлла вручила Эши иглу. — Попробуй.

Эши с усилием проколола плотный грубый холст.

— Ничего, только руки береги, смотри не порежься нитью. Это самое плохое. До тебя с нами работала одна женщина, порезалась и месяц проболела, кровь у неё воспалилась. В горячке лежала.

— А мы за неё работали! — с вызовом добавила Гетта. — Двадцать лишних мешков каждый день!

— И правда, что за характер! — возмущённо покачала головой молчавшая до этого крепкая пожилая женщина по имени Озис. — Забыла, сколько возилась с твоим нарывом Евфания, когда ты укололась иглой? И ничего, шили и за тебя твои двадцать!

— А для чего эти мешки? — спросила Эши.

— Для рудника, — пояснила Кассия. — Точнее, для аскеритовой руды. — Она широко улыбнулась. — Сразу видно, что ты не местная, у нас про аскерит разве что младенцы не знают. Говорят, это камень дракона. Красивый, глаз не оторвать. Лиловый или пурпурный, только прозрачный, а внутри — словно растопленное золото плещется.

— Целый камень — большая редкость, — вздохнула Бьюлла, — огромных денег стоит, очень уж его трудно добыть.

— А зачем он нужен? Женщины переглянулись.

— Аскерит даёт большую власть, детка, — вздохнув, ответила Евфания. — Он умножает магическую силу посвященных. А ещё говорят, что это камень смерти. Если им обладает простой человек, он непременно умрёт, камень высасывает из него жизненные силы. Но, даже зная это, никто не в силах с ним расстаться.

— А как же те, кто работает в рудниках?

— Умрут. Все до единого. Те, кто находится рядом с аскеритом, долго не живут. Его, камень этот проклятый, ещё мой отец добывал. Раньше, правда, силком сюда никого не загоняли. Люди сами шли, потому что платили хорошо. Я маленькая была, а помню, как мать убивалась. Бывало, поедем в город, купит мне обновку или сластей дорогих, а сама плачет. Баловали они с отцом меня сильно. Одна я у них была. Потом уж поняла, когда взрослая стала. Не могло больше у них детей быть. Камень этот убивает в людях самоё жизнь… Отец рано умер. Молодой ещё был, а на вид совсем старик. Белый, сгорбленный. — Евфания тяжело вздохнула и вытерла навернувшиеся вдруг на глаза слёзы. — Может, от аскерита и монахи те сгинули, которые Та-Сисс построили и первыми этот камень нашли. Говорят, Лорды-Государи Тразана всегда тайно торговали аскеритом с драконами, и те щедро платили за него. У них в драконьих-то землях такого камня не было никогда. Но нынешнему Государю этого показалось мало, вот он и заключил с ними какой-то договор.

— Ясно какой, — подняла голову Озис, — что поможет этим иродам завоевать южный Паркс, а главное неприсоединившиеся герцогства.

— Не всё так просто, — поморщившись, возразила Кассия, и стало ясно, что этот спор ведётся уже не первый раз. — Герцогства — это, конечно, правильно. Но дело не только в них. Зачем они, думаешь, всем нам руки калечат? — спросила она и, обернувшись к Эши, участливо поинтересовалась: — Тебя, небось, тоже проверяли?

Вместо ответа Эши вздёрнула рукав и показала запястье.

— Ну тебя, Кассия, — раздражённо заявила Гетта. — Вечно ты со своими выдумками! Метят они нас, чтобы не убежал отсюда никто и не выдал тайну их драгоценного аскерита.

— Как же, убежишь отсюда, — возразила Кассия. — Нет, я думаю вот что. Наши герцоги пообещали драконищам найти одного человека.

— Какого человека? — похолодела Эши.

— Сиротинку одну, — уверенно ответила Кассия. — Не знаю, уж правду люди говорят или врут, но рассказывают, что однажды молодая девушка полюбила дракона. От любви этой родилась у них дочка, красоты несказанной, даром что отец дракон.

— Врут! — резко прошипела Гетта. — А если не врут, я бы срамнице этакой все космы повыдергала! Это же надо, чего удумала?! Я бы и прикоснуться к этой вражине не смогла, страсть такую вытерпеть, не то что полюбить!

— Это точно, — засмеялась Кассия, — где уж тебе полюбить. Тут и принц молодой не поможет. Кроме себя, никого ты полюбить не способна.

— А ты… — От возмущения Гетта, никак не могла найти слова. — Тьфу, блудница!

— Не слушай её, Касс, — попросила Бьюлла. — Что там дальше?

— Так вот, — как ни в чём не бывало продолжала Кассия, — когда родился ребёночек, дракон, значит, и говорит: бери, мол, его и иди с глаз моих долой. Не нужен он мне, если получилось человеческое дитя на драконыша не похожее… Заплакала она, горемычная, прижала к себе ребёночка и пошла…

— А откуда ты всё это знаешь, Кассия?

— Вот уж знаю!

— И я знаю. — Гетта тяжело упёрлась руками в бока. — Может вы и правы: ни принц мне не нужен, ни дракон. Но и стражником, в отличие от некоторых, я тоже побрезгую!

— Или он тобой! — выпалила Кассия. Женщины невольно рассмеялись.

— Прекрати, Гетта, — тихо сказала Евфания. — Да и ты Касс, не задирай её.

— Ну вот. — Кассия бросила испепеляющий взгляд в сторону Гетты. — С тех пор она об этом драконище не вспоминала. Укрылась от позора и растила одна свою кровиночку.

— Жалко бедняжку. — Сочувственно закивали женщины. — Что с ней дальше-то сталось? Жива она, не жива?

— Этого никто не знает… Да только прошло время, и опомнился тот драконище. Созвал он своих драконов и говорит: а ну найдите того ребёночка и доставьте ко мне во дворец…

— Драконы не во дворцах живут, а в скалах да пещерах! — презрительно перебила Гетта.

— Где все живут — не знаю, — заверила Кассия, — а что самый главный из них — во дворце, это точно. Где же ему ещё жить? А отец ребёночка — самый главный и есть.

— И зачем только ему понадобился этот ребёнок? — вздохнула Озис. — Видно на мучения…

— Говорят, что скрыта в нём великая сила, — задумчиво сообщила Кассия. — И от этой силы или нам, или драконам беда великая будет.

— Да уж куда хуже, — покачала головой Бьюлла. — Вот только на цепь ещё не посадили, как мужчин в рудниках, да жизни не лишили… Хотя какая это жизнь?

— Так вот, — продолжала Кассия, — приказать-то он приказал, да как её найдешь? Никто же не знает, как она выглядит. Потому нам всем руки и жгли. Говорят, только так её можно отличить. Не боится она огня, и ожога у неё не будет. А ещё, — Кассия даже раскраснелась, — говорят, будто сила у неё во лбу. Как глянет, и…