Этот период я знаю. На первом курсе в Академии преподавали историю. Девушки — Анна и Веста — не правительницы, но фигуры достаточно известные. Первая остановила начавшуюся было войну людей и инеевых волков. Вторая была дочерью Высшего. По преданиям, естественно.

А потом началось настоящее шоу. То, что разрабатывалось не одним магом. Иллюзия апокалипсиса.

Когда наш мир пережил полное уничтожение, многое изменилось. И иллюзии наглядно это показывают. Волны, состоящие из мелких светящихся искорок, накатывают на сцену, меняя картины. Счастливые процветающие города. Война с инеевыми волками. Землетрясения, которые погребли Подземный город. Рухнувший на Плато Верхний. Плавучий древний город Вир Тонг идет ко дну. Жуткие твари — уничтожители, пожирающие все, оставшееся после разрушений. И голая планета, без всякой надежды на восстановление.

Женщина, играющая Меридию, поет свою прощальную песню. И уходит со сцены, как и настоящая Меридия — из мира.

Опасную тему, надо заметить, выбрали организаторы. Память-то о случившемся в поколениях еще жива. И не всем, далеко не всем придется по вкусу такой сюжет для открытия Дракониады.

А тем временем на сцене, в самом центре зарождается свечение. Зеленоватый яркий свет пробивается через искусственную тьму, и в скором времени светящиеся завитки, причудливо переплетаясь, занимают собой все пространство, отгоняя тьму. Рождение нового мира.

Возвращаются жители. Они — люди, но в толпе можно различить крылья иер и темную кожу демонов. Они одновременно воспевают новый мир и оплакивают старый. Отстраивают города и городки. Восстанавливают замки и заповедники. Сотни магов, простых людей, единорогов. Но драконов нет.

Я читала этот сценарий.

Возвращение драконов. И новый дуэт молодой девушки и одного из ведущих солистов оперы Верхнего. Они поют, не замечая никого и ничего, а вокруг восстанавливается мир, разделенный на пять частей. По кругу движутся облака, символизирующие Верхний. Кружатся листья — это Лесной. Бушует метель на Плато. Полыхает пламя в Подземном. Колеблется воздух, создавая иллюзию воды в Океаниуме.

Под куполом, там, где расположились наши клетки, маги, скрытые за арматурой, начинают рисовать очертания дракона. Асбьерн — первый дракон в обновленном мире. Сейчас он, насколько мне известно, живет в горах, покровительствует нескольким десяткам гнезд. По мере нарастания темпа, напряжения и громкости Асбьерн принимает все более четкие очертания. И наконец вырывается, облетает трибуны, вызывая восторженное «ах!» и взмахом крыла меняя декорации. Теперь это замок, окруженный пропастью. Из него вырываются пять драконов и кружат над стадионом.

Я приготовилась, принимая нужную позу. Я должна была стоять, не держась за прутья, чуть выставив вперед ногу. Ту самую, которая видна в разрезе платья. Эдакая завлекалочка для зрителей. Тех, чье внимание не было поглощено драконом.

Рядом Анна встала на одно колено. Лирэль расправила крылья, они блеснули в свете магических огоньков-светлячков.

Классический сюжет, любимый нашими писателями — принцесса, похищенная драконом. Пять девушек по числу городов, пять драконов. По задумке организаторов это представление должно символизировать единство Погонщика и дракона — они нас спасать вроде как собираются. Если сюрпризов не ввели. Помнится, отец Анри грозился придумать «что-нибудь эдакое», дабы нас удивить.

Драконы издали протяжный крик и трибуны вздрогнули. А потом, в полной тишине, я почувствовала, как клетка начала плавно опускаться. Быстро прогнав в уме порядок действий, я сделала нужное выражение лица и окинула взглядом платье — слетит еще, вот веселье будет.

Песня — из числа народных, о принцессе, похищенной драконом. И о храбром Погонщике, который спас девушку и женился на ней. Певица, поющая эту песню, мне очень нравилась, и на миг я заслушалась этим чистым звонким голосом. А потом — это стало полнейшей неожиданностью, хоть я и пыталась подготовиться — мне в глаза ударил яркий свет. И клетка качнулась из-за дракона, пролетевшего мимо.

Было страшно. Висеть над сценой, высоко-высоко, на тонкой цепи, пусть и прочной. В тонком платье, босиком, пожираемой тысячами взглядов. И смотреть на собственное отражение — на стену напротив как раз выводили проекции происходящего для зрителей, которые не видели все целиком со своих мест.

Драконы еще раз делают круги по стадиону и замирают — по дракону на девушку.

Мы должны были сидеть неподвижно. Ну или стоять. И я улыбалась толпе, чувствуя непонятное возбуждение. Сердце колотилось в бешеном ритме, я слышала его удары, несмотря на грохот музыки и аплодисменты зрителей. Им явно понравились принцессы.

Драконы заревели, когда показались их противники. Ледяной дракон, зеленый дракон, огненный, облачный и океанический дракон. На спине у них стояли Погонщики, одетые в костюмы, похожие на форму «ДА», только без нашивок. Каждый дракон, выбрав свою принцессу, полетел к противнику. Когда потолок и соответственно свет, льющийся с него, закрыл зеленый дракон, я ахнула, потому что узнала эту расцветку, эти шипы, да и этот полет, который у каждого дракона был свой, неповторимый.

— Берр! — вскрикнула я, забыв, что должна молчать.

Забыв об улыбке и нужной позе, я напряженно всматривалась, как драконы имитируют — к счастью, просто имитируют — борьбу. С содроганием вспоминала последующий сценарий. И уже не сомневалась в личности Погонщика, который в скором времени должен был отпереть мою клетку.

Берр подлетела к моей клетке синхронно с остальными драконами. И я могла поклясться, что драконица подмигнула мне. А Кайл невозмутимо отпер клетку, подавая руку.

От неожиданности я отступила и прижалась спиной к прутьям напротив двери. И помотала головой, сообщая, что выходить не буду. Кайл вытаращил на меня глаза, едва не покрутив у виска.

— Сияющая! — рявкнул он.

К счастью, из-за музыки его услышала лишь я. И, возможно, Берр.

— Ты что творишь? — прошипел Кайл. — Захотела вылететь из Академии? Быстро подошла!

Как-то мне не так виделось спасение принцессы. Что-то подсказывало: принцы так с возлюбленными не разговаривали.

Честное слово, я пожалуюсь на организаторов! Это же… это нечестно! Я не доверяю Кайлу, я не могу с ним летать без щита, да еще и над трибунами с людьми.

Погонщику, вероятно, надоело ждать, когда я соизволю подойти. Он одной ногой ступил в клетку и уцепился за мою руку. А потом буквально вытащил наружу и заставил встать на спину Берр. И на такой высоте! А Берр, помнится, меня недолюбливала и вряд ли изменила отношение.

Трибуны зааплодировали, очевидно решив, что все идет по сценарию.

— Я тебе потом это припомню, — прошипел Кайл мне на ухо, вставая сзади.

У меня, кажется, шерсть на загривке встала от его дыхания. Вернее, встала бы, если б была. А так я просто поежилась.

Кайл взял поводья, хотя, наверное, Берр и сама знала, как лететь. Вторая рука Погонщика обхватила мою талию. Пожалуй, слишком крепко.

— Если свалишься, я тебя уволю, — усмехнулся он.

— Очень смешно! Убери руки!

— Тогда точно свалишься, — рассмеялся он и еще крепче прижал меня к себе. Скотина.

— Улыбайся, Сияющая. У тебя даже фамилия говорящая.

— Вот сейчас в глаз тебе и засияю, — пообещала я.

И мигом представила, как отреагируют зрители, если мы с Златокрылым начнем свалку прямо на драконе. А что? Я могу! Пусть мелкая и тощая, но царапаюсь хорошо, а в условиях ограниченного пространства могу существенно покалечить. Если успею, конечно.

В следующее мгновение все мысли о Кайле вылетели из головы, оставив лишь немое, пугающее восхищение полетом. Драконы летели следом друг за другом и наш — первый, поскольку Лесной открывал Дракониаду. Берр резко ушла вниз, и у меня сердце подпрыгнуло. Но сладко, с восхищением. И крутые виражи больше не пугали, скорее я ждала каждый из них и наслаждалась этим ощущением, когда захватывает дух, когда рядом движется мощное крыло, когда я совсем без защиты стою на спине драконицы и держусь лишь потому, что Погонщик не дает упасть.