Кругом не было ни души. Сколько ни озирался Флинт, он так никого и не высмотрел в сером предутреннем полусвете. Дрожа от холода, он поплотнее закутался в плащ. Дурное предчувствие снедало его… Что, если Китиара, так ее и разэтак, не солгала? Что, если Танис впрямь у нее? Если он лежит помирает?..

Обозлившись, Флинт запретил себе думать об этом. Он почти надеялся, что им расставлена ловушка! Куда ж это годится!.. Но тут его размышления прервал грубый, хриплый голос, прозвучавший до того близко, что гном испуганно вздрогнул:

— Это ты, Бакарис?..

— Я. Рад свидеться с тобою, Гакхан!

Флинт обернулся как раз вовремя, чтобы различить темную тень, отделившуюся от стены. Незнакомец тоже был в плаще и по самые глаза обмотан шарфами. Флинт невольно припомнил, как Тас описывал драконида…

— Еще оружие есть? — глядя на секиру гнома, поинтересовался Гакхан.

— Нет, — резко прозвучал голос Лораны.

— Обыщи их, — велел Бакарису Гакхан.

— Я даю слово чести, — гневно ответила Лорана. — Я — принцесса эльфов Квалинести и… Бакарис шагнул к ней.

— У вас, эльфов, свои правила чести, — напомнил он ей ее же собственные слова. — Может, запамятовала, как подстрелила меня в ту проклятую ночь?

Лорана залилась краской, но не ответила и не попятилась. Остановившись перед ней, Бакарис приподнял левой рукой правую, покалеченную. Потом отпустил, и рука безвольно повисла.

— Все мои мечты, — сказал он. — Всю мою жизнь погубила…

Лорана глядела на него прямо и неподвижно:

— Я ясно сказала, что у меня нет оружия.

— Можешь меня обыскать, если больно охота, — встрял Тассельхоф и нечаянным образом вклинился между Бакарисом и Лораной. — Вот, пожалуйста! — И он вытряхнул к ногам Бакариса содержимое одной из своих сумочек.

— А пошел ты на… — Выругался тот и здоровой рукой съездил ему по уху.

— Флинт! — сквозь зубы предостерегла Лорана, и побагровевший гном вынужден был унять свою ярость.

— Я же не хотел… — Шмыгал носом Тас, ползая по земле и собирая рассыпавшиеся сокровища.

— Если так дальше пойдет, нам и стражу звать не понадобится, — хладнокровно заметила Лорана. Прикосновение врага было омерзительно, но она крепко держала себя в руках. — Взойдет солнце, и мы будем как на ладони…

— Эльфийская баба права, Бакарис, — в змеином голосе Гакхана послышалось раздражение. — Забери у гнома топор — и сматываемся отсюда!

Бакарис покосился на светлеющий горизонт, потом на замотанного в тряпье драконида… Зло посмотрел на Лорану и выхватил у Флинта секиру, буркнув:

— Тоже нашел, кого бояться… Старикашку несчастного.

— Иди вперед, — не обращая внимания на Бакариса, велел Лоране Гакхан. — Вон в ту рощу. Пригнись пониже, да смотри, не вздумай поднимать тревогу. Я маг, и мои заклятия убивают на месте. Темная Госпожа велела доставить тебя в целости, «полководец». А вот насчет дружков твоих никаких распоряжений не поступало. Так что…

Прячась, Гакхан провел их через лужайку к довольно большой роще. Бакарис шел рядом с Лораной, она высоко несла голову и всем своим видом показывала, что не намерена даже замечать его присутствие подле себя.

Достигнув деревьев, Гакхан вытянул руку, указывая:

— Сейчас поедем на этих зверюшках.

— Мы никуда не поедем! — рассердилась Лорана. Она смотрела на непонятных зверей со смесью страха и отвращения.

Флинт, поначалу решивший, что перед ними были драконы-недомерки, вгляделся попристальнее — и ахнул:

— Крыланы!

Крыланы, дальние родственники драконов, были куда меньше и легче громадных собратьев. Повелители нередко поручали им доставлять письма и сообщения — точно так же, как эльфийские владыки поручали это грифонам. Красноглазые твари недоверчиво пялились из рощи на Лорану и ее спутников, держа наготове шипастые скорпионьи хвосты. Шипы были ядовиты; удар хвоста убивал почти мгновенно.

— Где Танис? — требовательно спросила Лорана.

— Ему стало хуже, — ответил Гакхан. — Если хочешь увидеть его, придется ехать со мной в Даргаардскую Башню.

— Нет! — отшатнулась Лорана. И почувствовала на своем плече руку Бакариса.

— Не вздумай звать на помощь, а то как бы одному из твоих приятелей не пришел конец, — проговорил он весело. — Итак, нам предстоит маленькая совместная прогулка в Даргаардскую Башню. Не расстраивать же нашего Таниса. Я нипочем не допущу, чтобы судьба вас разлучила… — И повернулся к дракониду: — Возвращайся в город, Гакхан. Надо же нам знать, как они там воспримут исчезновение любимого командира.

Гакхан помедлил, не сводя с Бакариса настороженных змеиных глаз… Китиара предупреждала его, что Бакарис вполне мог выкинуть подобную штуку. Драконид знал, что было на уме у бывшего пленника. Личная месть. Гакхан вполне мог помешать ему, и даже без большого труда. Однако существовала возможность, что, покуда они с ним будут выяснять отношения, кто-нибудь из пленных сбежит и вернется с подмогой. Городские стены были все еще слишком близки… Чтоб он провалился, этот Бакарис!.. Гакхан ощерил было зубы, но понял, что ему придется смириться. Будем надеяться, что Китиара предвидела и такой оборот событий. Гакхан передернул плечами и утешился мыслью о том, что участь Бакариса по возвращении к Темной Госпоже будет, хм, незавидная.

— Слушаюсь, командир, — ответил он с поклоном. Отодвинулся в тень — и исчез. Только мелькнул между деревьями темный силуэт, быстро удалявшийся в сторону Каламана. На лице Бакариса появилось выражение жестокого предвкушения. На обросших щетиной щеках залегли резкие складки.

— Пошли, «полководец»! — И он подтолкнул эльфийку к крылану. Но та, вместо того чтобы шагнуть вперед, повернулась к нему лицом.

— Скажи мне только одно, — выговорили белые губы. — Это правда? Ну, то, что Танис… Был с Китиарой… В записке говорилось, что его ранили в бою у Вингаардской Башни… Что он при смерти…

В ее глазах стояла мука. Бакарис улыбнулся, видя, какую боль причиняли ей мнимые страдания Полуэльфа. Он и думать не смел, что его месть окажется настолько сладка.

— А мне-то почем знать? — спросил он. — Я, если помнишь, сидел в это время в твоей вонючей каталажке. Однако позволю себе усомниться, что он действительно схлопотал рану. Кит его ни за что не пустит туда, где дерутся. Они с ней все больше любовными сражениями занимаются…

Лорана убито повесила голову… Бакарис с издевательским сочувствием положил руку ей на плечо. Лорана гневно сбросила его ладонь.

— Не верю! — зло прорычал Флинт. — Да неужто Танис позволил бы Китиаре…

— Вот тут ты прав, гном, — ответил Бакарис, понимая, что у лжи должен быть разумный предел, иначе обман будет раскрыт. — Танис и знать об этом не знает. Темная Госпожа еще несколько недель назад отправила его в Нераку — готовиться к нашей встрече с Владычицей.

— А знаешь Флинт, — задумчиво проговорил Тассельхоф. — Она и в самом деле здорово нравилась Танису. Китиара, я имею в виду. Помнишь ту нашу вечеринку в «Последнем Приюте»?.. Танис еще праздновал свой День Дарения Жизни — он тогда как раз достиг совершеннолетия, по эльфийским меркам, конечно. Во был дым коромыслом!.. Помнишь, Карамон обнял Дэзру, и та вылила ему на голову полнехонькую кружку зля. А Рейстлин налакался вина и пошел творить заклинания почем зря, ну и подпалил Отику фартук. А Танис и Кит засели в уголке у очага и…

Бакарис недовольно покосился на кендера. Ему не доставляло никакого удовольствия слушать рассказ о давности и прочности отношений, связывавших Китиару — его Китиару — и проклятого Полуэльфа.

— Вели-ка паскудному кендеру заткнуться, пока я не напустил на него крылана, — проворчал он, обращаясь к Лоране. — Два заложника устроят Темную Госпожу ничуть не меньше, чем три…

— Итак, это ловушка, — тихо проговорила Лорана, оглядываясь словно спросонья. — Танис жив и здоров… Его даже там не было… Какая же я дура!..

— И никуда мы не поедем! — упрямо заявил Флинт и набычился, принимая боевую стойку.

Бакарис ничуть не смутился.