В течение первых недель, лучше даже до начала комнатной дрессировки, эти упражнения являются для дрессировщика и собаки настоящими удовольствиями, не берущими ни времени, ни труда. Как только голодная собака заметит, что путь лежит в интересное помещение, к знакомому козьему чучелу, где так легко можно заработать сочный кусочек мяса, она широкими прыжками спешит вперед и ждет, виляя хвостом у двери. Через несколько недель дрессировщик будет иметь удовольствие слышать, после условной команды, свою собаку в полный голос. Понемногу, неделя за неделей, можно увеличивать периоды лаянья в течение нескольких минут.

Однако дрессировка идет не всегда так ровно, как мы описываем. Бывают дни, когда собака не расположена к продолжительному призыву. По моим наблюдениям это случается в очень жаркую или наоборот в очень холодную Дождливую погоду, разумеется, важную роль играет также телесное нерасположение и вообще болезненное состояние. Если дрессировщик заметит, что его собака больна, Что легко установить по трем признакам: теплоте носа, исчезновению блеска глаз и одежды, то упражнения следует прервать с тем чтобы возобновить их по выздоровлении.

При этих предварительных упражнениях никогда не следует наказывать и даже сурово выговаривать собаке, в особенности тогда, когда она по каким-либо причинам выкажет кажущееся тупоумие и дурную волю. Дрессировщик должен оставить помещение и запереть его за собою, после того как употреблено немало времени и притом без результата побудить собаку к призыву. Собака остается в помещении привязанной к цепочке, по прошествии четверти часа опыт надо возобновить, если он снова останется безрезультатным, то обратно возвращаться через полчаса, позже через 1, 2, 3 часа. Само собой разумеется, что эти дисциплинарные меры могут быть применены только после того, как собака в 2–3 месячный промежуток уз поняла, что должна лаять в присутствии козьего чучела. Дело дрессировщика – устроить этот переход от добровольного лаянья к вынужденному призыву столь постепенным и незаметным, как возможно.

В известных обстоятельствах можно рекомендовать впредь предпринимать упражнения в призыве не только разновременно, но и в разных местах. Для позднейшего перехода к практике имеет большое значение перемена места упражнения. Эту перемену можно начать как только собака на цепочке станет подавать голос в продолжение нескольких минут. Цепочку нужно вешать в разных местах: в саду то на том, то на другом дереве и класть при этом перед нею чучело козы. Этим путем в голову co6aке внедряется представление, что она должна подавать голос всякий раз, как увидит козу, не только в определенном месте, где бы она ее ни увидала.

Дрессировальный ошейник можно при дрессировке призыва на мертвую дичь употреблять только тогда, когда собака уже научилась основательно аппортировать, в этом случае мы должны руководствоваться указаниям, которые будут приведены в одном из позднейших отделов. До того времени мы занимаемся этим полушутя, не обращаемся с суровой речью к своему ученику и довольствуется тем, что, смотря по способностям, в возрасте от года до 14 месяцев собака подает голос, сидя на цепочке в течение нескольких минут.

Число необходимых положений, которых нужно держаться при дрессировке призыва на мертвую дичь, как видит читатель, довольно значительно. Каждое из них имеет свое значение и поэтому ни одному понимающему человеку не покажется удивительным, что настоящие собаки с призывом на мертвую дичь так же редки, как белая ворона. Тем большая заслуга успешной дрессировки. Поэтому никогда не должно было бы упускать случая развить в собаке задатки призыва на мертвую дичь. Как следует дальше обращаться с собакой для достижения великой цели, будет мною сказано впоследствии.

Парфорсная дрессировка, в тесном смысле называемая комнатной дрессировкой, имеет целью с одной стороны приучить собаку к определенным, чисто механическим действиям, с другой – привести к сознанию непоколебимой высоты и мощи ее господина, а этим путем – к безусловному повиновению.

Поэтому комнатная дрессировка является задачей, решаемой не по раз установленному шаблону, а предъявляет к дрессировщику очень высокие требования в отношении уменья разобраться и рассудительности. Я считаю уместным, посвятив столько места рассмотрению необходимых задатков подружейной собаки, заняться рассмотрением тех способностей, которые необходим для господина дрессировщика.

Тот, кто хочет дрессировать собак, должен быть прежде всего опытным охотником. Он должен иметь опыт в натаскивании многих собак, потому что от хорошо развитой собаки каждый охотник может чему-нибудь научиться. Этот опыт научит дрессировщика тому, что каждый урок комнатной дрессировки тесно связан с задачами будущей практики и что правила будущей натаски должны иметься в виду уже при парфорсной дрессировке.

В остальном дрессировщик должен отличаться известными способностями уметь действовать сообразно с тем как собака представляет себе известную задачу, уметь говорить, так сказать, ее умственным языком. Дрессировщик, не обладающий этим исключительным качеством, не имеющий ни малейшего представления о том, как мыслит и чувствует собака, даром бросит труд: работа его не будет иметь успеха и будет только мукой ему и животному.

Вторым важным качеством прирожденного дрессировщика является способность влиять на собаку взглядом, голосом и вообще всей своей внешностью. Как лошадь с первого же мгновения чует, что за ездок сидит на ней, так и собака очень хорошо отличает хозяина, с которым шутки не к месту.

В дальнейшем для успеха в дрессировке необходимо обладать соответствующим темпераментом. Насколько вредным является вспыльчивый холерический темперамент, настолько же мало с задачами дрессировщика вяжется и флегматический. Флегматик, у которого от природы мало энергии, негоден в дрессировщики горячей собаки. В дрессировщике должно быть соединение энергии решительности с личным мужеством, выдержки с рассудительностью. Рассудительность и хладнокровие являются обыкновенно в более зрелом возрасте, как следствие нарастающего опыта, когда охотник убедится, что ничего нельзя выдумать нелепее, как приходить в волнение из-за собаки.

Если же дрессировщик обладает требуемыми качествами, ему будет нетрудно подготовить собаку с известными задатками к разносторонней охоте, – нужно будет только следовать нижеизложенным правилам.

При этом обязательно надо учитывать, что собака, сообразно с степенью своего развития, одарена очень тонким чутьем справедливости в обращении. Если она сознательно нагрешила, она уже знает, за что ее наказывают; но наказание неизвестно за что, без надежды избежать дальнейших наказаний послушанием – может довести до стоического равнодушия к нему, и в заключение она с безмолвным отчаянием будет принимать удары. Одновременно с этим у нее пропадет всякий интерес к продолжению занятий, и дрессировщику предстоит удовольствие начинать снова.

Отсюда вывод, что при применении всяких наказаний необходимо поступать с величайшей осторожностью. Собаку можно наказывать только тогда, когда совершенно определенно известно, что она знает, что от нее требуется, т. е. когда она сознательно не слушается.

При изменении наказаний нужно сперва испробовать их слабейшую форму – выговор, затем переходят к умеренному употреблению парфорсного ошейника и повышают его действие понемногу, пока не добьются желаемого. Плеть можно употреблять, когда имеешь дело с упрямой собакой, явно склонной к противоречию, и то при стремлении достигнуть морального эффекта; но и тут нужно начинать с легких ударов.

Относительно занятий остается заметить, что в каждый урок необходимо повторять все пройденное. Таким образом начинают с первого урока (ходьба) и проходят все изученное, чтобы уже затем перейти к новому уроку. Во всяком случае к новому упражнению нельзя переходить, пока собака твердо не знает предыдущих.