Водопад фыркал и ворчал, по-прежнему вероломный.
Стоун начал волноваться, что троса может не хватить. И правильно ли они определили расстояние. Он собрался с духом. Теперь нужно будет отключиться, как только включится она, сохраняя энергию и удерживая баланс на секунды разрыва. Он поднял руку и дал сигнал. Несколько тошнотворных мгновений, пока они переключались, и она пропала из виду, прежде чем снова появиться – намного меньше, чем он ожидал.
Он различал ее сине-красный костюм, то возникающий, то пропадающий из вида, пока она падала сквозь угнетающую массу воды. Ее относительная гравитация, спасибо конвертеру, дала ей дополнительный импульс, она вытянула руки и прижала бомбу к себе, свободно раскачиваясь над розовой бездной. Раздался радостный вопль ее триумфа. Стоун поспешил переключить трос на подъём и поднял ее вверх к площадочке, за которую держался чуть ли не зубами и ногтями. Он смеялся как помешанный, когда она качнулась и встала рядом с ним, и, ликующе выдыхая, она отсчитывала на его руке значения, активирующие конвертер его шлема, чтобы они оба снова были под защитой. Крепко прижав ее к себе, Мак мог чувствовать ее эйфорию.
Звездная бомба была у них!
Теперь каким-то образом им нужно было пройти из-под защиты карниза назад. Дюйм за дюймом они преодолели открытые водопады, на ощупь ища уступы, пока проносились минуты, но не смели тратить время на то, чтобы отслеживать минуты, оставшиеся до взрыва. Карабкание обратно к тропе, казалось, заняло больше времени, чем вся остальная миссия. Нагрузка на стабилизаторы возросла. Мелкие разряды отделялись пузырьками и исчезали в колеблющемся поле.
Стоун был почти уверен, что и время, и силы у них кончились. Он с удивлением выдохнул, когда внезапно его ботинки встали на гладкий гранит и бомба была на земле перед ними. Переместив её под каменные арки свода, они наконец смогли выключить стабилизаторы. Костюм трещал и свистел, демонстрируя повреждения, которые мгновением позже означали бы верную смерть.
Стоун триумфально возвестил об их успехе Крэйну. Землянин не выказал особой радости.
– У вас осталось двадцать семь минут, – сказал он. – Думаете, у вас получится, Стоун?
Йили ухмыльнулась и стала насвистывать.
– Что это? – спросил Крэйн.
– Ничего не происходит, – сказала она. – «Янки-дудл», верно?
Но даже когда мелодия была снова сверена с Крэйном, только четыре из одиннадцати предохранителей на бомбе разблокировались. Осталось ещё семь в определённой последовательности. «Желтая роза Техаса» открыла еще два. «Лунный свет над Уобаш» закрыл две обратно. Она пробовала разные тональности и темп, новые последовательности. Еще две. Еще одна. Но большего достичь не удалось. Она была сконфужена.
– Моя бабка прибыла на Марс в годы Наивного Возрождения. Мы распевали все эти песни, пока дурь не сгубила ее.
– Это становится опасно, – сказал Крэйн. – Что-то заклинило. Остановитесь! – Не замечая его растущего беспокойства, они продолжали безуспешно пытаться, пока умирали минуты и секунды. – Вы должны остановиться, – настаивал Крэйн. – Если каждый предохранитель не будет снят в нужной последовательности, бомбу не обезвредить. Мы потратили годы, вычисляя эти шифры. И закодировали все в легко запоминающиеся традиционные мелодии. У нас… у нас нет времени снова разрабатывать коды! Мы едва ли не усугубили ситуацию. Осталось всего восемь минут.
Мак навис над бомбой, пробуя разные усиленные инструменты на оставшихся предохранителях.
– Это безнадежно. Мы можем взорвать ее в любой момент, – сказал он, глядя, как последний использованный инструмент исчезает в перчатке.
– Полагаю, мы все недостаточно музыкальны. Пришло время плана «Б», – она сунула обе руки в свой рюкзак и вытащила большой металлический контейнер. Быстро раскрыла его, вынув компактную капсулу, помеченную правительственными предупреждениями. Когда она постучала по ней пальцем в перчатке, капсула начала расширяться, колеблясь и подергиваясь, как живое существо, пока не превратилась в длинную зеленоватого цвета барракуду у нее на коленях. – Займусь настройкой.
Стоун узнал неактивированного вомбота Б-9. Он догадался о её плане, но решил уточнить, желая сделать всё сам:
– Что ты собираешься делать?
Но она действовала без остановки.
– Я намного легче тебя. Дай мне свой большой шарф, – сказала она. – Скорее! И некоторые инструменты тут пригодятся. Я скажу тебе, что делать. Нам нужен тот трос. Ты можешь отцепить его от костюма?
– Попробую.
Стоун вытащил свой длинный белый шарф. Она начала обматывать его вокруг своей талии. Никакие часы или цифры на бомбе не подсказывали, сколько времени у них осталось. Только их собственные хронометры. Семь минут.
Он все еще собирался сделать все сам.
– Теперь, – сказал он, – приведи в действие эти магниты. Шарф поможет. Он не выдержит сильного натяжения, но поможет зафиксировать бомбу, пока мы будем приматывать ее тросом к вомботу. Оставь эти концы болтаться. Сверло пригодится.
Она обмотала трос еще несколько раз, и конструкция в ее руках стала выглядеть крепкой.
– О’кей, – сказал он. – Больше магнитных зажимов, все, которые у нас есть.
Бомба была установлена на земле, вомбот рядом. По его счету они ухватили бомбу, подкатили и примотали тросом, закрепив восемью магнитными зажимами, которые она применяла к особо вырывавшимся клиентам. Они крепко удерживали вомбота на бомбе. Шесть минут. Он глубоко вдохнул.
Затем, пока он все еще собирался с мыслями, она уселась верхом на эту конструкцию, примотав себя к ней шарфом и оставшимся тросом и оставив руки и ноги свободными. Времени спорить не было. Стоун расстроился еще сильнее. Он понял, что ему не одержать верх. Слишком поздно, чтобы возражать.
Вскоре она была крепко примотана на этой конструкции, вомбот извивался, как рыба, стремясь на свободу. Мак сжимал его как мог крепко своими онемевшими руками. Йили включила питание костюма.
Он не мог найти слов. Ему стало дурно. Он неестественно крепко сжал челюсти, глядя, как она включила свой стабилизатор, вначале поместив только бомбу за пределы своего силового поля. Она набрала команды на рукаве. Разве ей не понадобится шлем? Случилась легкая вспышка, и она вздрогнула. Нет, это не самоубийственная миссия! Пусть это не будет так! Рёв водопада все еще заглушал любые звуки, если не использовать рацию. Мощный бионический дрон подпрыгнул в ее руках и поднялся выше головы Стоуна, вместе с привязанной к нему Йили. Он взбрыкивал, выделывал пируэты, взбрыкивал снова. Мак крикнул ей отпустить вомбота, что он ее поймает.
– Я должна сперва его проверить, – сказала она. – Времени почти нет.
– Наверное, нам стоит попрощаться.
Внезапно успокоившись, но едва ли смирившись, он отступил.
– Наверное.
И тогда она выпустила вомбота.
Тот взвился в воздух, сделал петлю, а она держалась изо всех сил, ее костюм мигал и вспыхивал. Трос прочно держал бомбу. А Йили держали несколько магнитных зажимов, трос и ее собственные силы. Но Стоун мог поклясться, что видел ее ухмылку.
Связка двинулась по прямой. Прочь через Водопад Нокеду – прочь сквозь отдаленные брызги, золото и серебро в розовом свете – и, к отчаянному ужасу Стоуна, вниз!
Вниз летела Йили Чен. Она летела вниз! Прочь из видимости, уносимая вомботом в громадную розовую пропасть и дикие, танцующие смертоносные воды. Стоун прежде никогда не испытывал такого страха, когда она канула вниз. «О, Боже!» Он попытался включить рацию, но приема не было. «О, Йили!» Ему стало плохо. Он оглядел искрящийся золотом воздух с помощью улучшенного зрения. Ничего.
Водопад Нокеду гремел чудовищным смехом.
Вдруг вомбот триумфально взвился над водой, выскочив из водопада, словно лосось на порожистой реке, и завис в воздухе над каналом с Йили, совершающей странные движения, вероятно, чтобы набрать высоту. Из-под свода канала вомбот неожиданно ринулся прямо к нему, на столкновение. Мак поднырнул под штуковину, которая очевидно целилась в него. Он был ближайшей тепловой точкой? Неужели он действительно был целью всё это время? И вот Йили соскочила с летящей бомбы вниз на тропу, а вомбот исполнил идеальный поворот и полетел, как радиевый луч, по прямой и ровно назад по дороге, которой они пришли, – и исчез из обычного континуума. Теперь он будет протыкать складки невидимого пространства в поисках максимального тепла, сквозь камень и безвоздушное пространство, на пути к Солнцу.
