Все сменилось мгновенно. Еще секунду назад мир блистал красками и вдруг — черно-белое полотно, безрадостное, унылое, безмолвное… Раскрашенная солнцем река сменилась темной линией, ветки ивы неподвижно замерли над водой…

Лина вздрогнула и медленно поднялась с земли. Сон все-таки взял свое — она с ужасом поняла, что опять в мире теней, в мире страха и смерти. Ей не удалось победить себя.

— Здравствуй, моя радость… — тихий голос заставил девушку испуганно сжаться.

— Тебя не существует, не существует… Не существует… — тихо прошептала она, медленно отступая назад. Высокий человек — на его лице была маска, такая же темная, как и весь кошмар — неторопливо подошел ближе.

— Я… твое порождение, — едва слышно прошипел он и ласково провел рукой по щеке Лины. — Я — твой страх, твоя слабость, твоя ненависть… Твоя смерть… Ты моя, Лина, — он убрал руку. — Вся.

— Нет! — Лина толкнула человека в маске и бросилась в одну сторону, в другую… Но везде — везде! — был он. — Оставь меня!

Одним огромным прыжком он оказался рядом, сжал рукой шею девушки… Его глаза сверкали, будто два холодных огня.

— Нет, моя дорогая! — прорычал он. — Смотри!

Человек указал на огромные часы, с готовностью появившиеся из мира фантазий и мыслей… Черные, мрачные, с вырезанными по бокам демонами… Их стрелка застыла почти на цифре тринадцать.

— Твое время… пришло… Позволь подарить тебе танец на День Рождения… — человек убрал руки с шеи девушки и обхватил ее за талию. — У нас еще есть две минуты, любовь моя.

Река, ива, трава и черно-белая беседка поплыли, будто краски, смытые водой, и на их месте медленно проступили стены, украшенные зеркалами… Кругом зеркала, зеркала, зеркала… Медленная, древняя мелодия заметалась между ними, словно пойманная в клетку…

— Две минуты — это так много… — задумчиво прошептал человек в маске. — Потратим же их с пользой…

Сестрица решила отметить свое двадцатитрехлетие с размахом — ожидались полчища гостей, орда расфуфыренных шишек из правительства и еще небольшой полк магов во главе с Главой Великого рода Лейти. Более чем странно, учитывая, что Таура вот уже который месяц напоминает призрака, который перед смертью совсем ничего не ел.

Странные дела вообще-то творятся с Таурой. Еще полгода назад ее красоте завидовала вся Изумрудная провинция, сегодня же бедняжку не узнать… То ли влюбилась, то ли так сильно переживает смерть троюродной сестры, Лины Лейти…. Лина умерла во сне, прямо в день своего рождения, минута в минуту, и по этому поводу до сих пор ходит много слухов, ведь это уже пятая смерть, связанная с миром грез… Загадочное совпадение, очень загадочное… Правда, врачи на все лады кричат, что ничего загадочного тут нет, но разве запретишь людям рассказывать страшные истории на ночь?

Хотя все равно не понимаю — срок траура давно вышел, да и Лину мы знали очень плохо: я вот, например, ее совсем не помню. И потом, если горе, то зачем устраивать светопреставление в миниатюре? Нет, не понимаю я сестру. Наверное, она все-таки влюбилась.

Красные праздничные флажки весело развевались на ветру… Вызолоченные солнцем, они напоминали о грядущей осени, уже подкравшейся к порогу и принесшей с собой прохладные ветра и пожелтевшие листья. Робкие, словно прощальные песни птиц провожали день, бежали вслед за белыми облаками и уносились в уже темнеющее небо…

Я вдохнула вечерний, неповторимый по запаху ветер всей грудью и тут же нахмурилась. Ветер ветром, а что это за противный запах?

— Тьфу, пропасть! — я резко отвернулась от раскрытого окна и метнулась к печи… Поздно.

Курица безнадежно сгорела, а до прихода гостей осталось ровно полчаса… Мать меня прибьет — это я поняла, как только сравнила полученное обгоревшее нечто с аппетитным рисунком в книжке… Вот же проклятье, и почему у меня никогда не получается что-то, кроме тортов?!

Шипя от разочарования, я вывалила свой кулинарный «шедевр» на тарелку и внутренне содрогнулась. Это не курица, это кошмар!

— Зачем тебе жареный носок? Сказала бы, что кушать хочется, я б тебе муху дохлую притащила! — Дзинь мягко приземлилась на мое плечо и ехидно захихикала. Вот вредное создание! Я замахнулась на фейку прихваткой, но добилась только нового приступа хохота.

— Это не носок! Это курица!

Дзинь слетела с моего плеча на стол и с любопытством заглянула в тарелку. Для этого ей пришлось привстать на цыпочки, так что длинное платье чуть поднялось вверх и я заметила, что фейка щеголяет в новых сапогах… Причем, судя по их расцветке, в моих занавесках опять появилась дырка в виде цветочка…

— Знаешь, если это курица, то во мне два метра, — с ядовитым смешком подытожила Дзинь-Дзинь и взлетела мне обратно на плечо.

— Сгинь, — беззлобно огрызнулась я. — Это мог бы быть шедевр…

— Но по каким-то причинам он не получился! — закончила за меня фейка. — Сдавайся, Весси, тебе не победить Исту! Он гений!

Я упрямо поджала губы и накрыла тарелку полотенцем, чтобы никто не увидел моего позора. Хотя что уж теперь — Дзинь всё равно всем растрепет. Так и представляю себе лицо нашего гнома: Иста никогда не отличался особым уважением к хозяевам (ко мне, если быть точнее), а уж теперь так точно со свету сживет! А мамка еще и посмеется, мол, сама виновата… Это же надо — проспорить гному! Гному!!! Ну нет, не бывать этому! В лепешку расшибусь, а сготовлю эту куриную мерзость!

Я закатала перемазанные мукой рукава повыше и решительно подняла полотенце. Воодушевление быстро сменилось ужасом и отчаянием: чувствую, День Рождения моей сестры сегодня обойдется без курицы. А мне придется признать Исту гением и еще целую неделю печь торты для его сородичей… Какой ужас.

Кажется, последнюю мысль я озвучила вслух, поскольку Дзинь противно захихикала и точно подметила:

— Вот именно, ужас… Теперь тебе достанется от гнома по полной — уж он-то своего не упустит!

— Умеешь ты утешить, — я одернула фартук, и вредная фейка с обиженным воплем свалилась в тарелку. Ничего, иногда полезно сбить спесь с некоторых личностей… А то зазнаются вконец!

Моя беда в том, что при всей своей магической крови я не могла сплести даже самые простейшие чары. Мой род — род Лейти — ведет начало от древнейшего народа эльнолвов, славившегося великой силой, великой мощью, сокрушающей города и исцеляющий землю… Сами эльнолвы покинули людей несколько тысячелетий назад, но кое-кто, как гласят легенды, остался… Девять Великих родов, в каждом из которых по прошествии тысячелетий насчитывается несколько десятков семейств… И ни в одном из этих семейств нет такого уникального явления, как я. То есть нет ни одного человека, который бы не владел магией… (разве что пара-тройка в прошлом веке, но они явно давно умерли). Уж лучше бы я родилась среди простаков[1], там хотя бы не выделялась из общей массы!

Вот из-за этой особенности мне и приходится терпеть выходки гномов. Ну, в самом деле, не буду же я каждый раз жаловаться на этих тварей маме или сестре?! «Мамочка, они опять меня не слушают!» Тьфу, аж противно! Уж что-что, а ябедой я никогда не была.

Я сердито вытряхнула курицу вместе с фейкой в ведро, за что получила очередной урок неформального общения. Дзинь-Дзинь на это дело мастер — только успевай слова заучивать, на всех хватит… Отчаянно хлопая полупрозрачными крыльями, фейка зависла прямо перед моим носом.

— Маленьких все норовят обидеть! Вот сейчас как укушу…

— Дрожу от страха! — я протянула руку вперед и фейка тут же уселась на ладонь. За что люблю эту негодницу, так это за легкий характер: долго дуться она просто не умеет.

Помню, как мы с подругой нашли ее. Дело давно было, лет десять назад… Мы тогда еще забрались на территорию рода Эленви[2], в запретный лес, куда вообще-то редко кто забредал: боялись очень местных призраков. Небольшая полянка, усеянная васильками, переливалась на солнце всеми оттенками синего и зеленого… Вокруг поляны росли огромные дубы в несколько обхватов, и в тени одного из них, у самых корней, была дыра, подсвеченная снизу мягким огоньком. Этим огоньком была Дзинь: изгнанная своим народом, она много лет скиталась по чужим лесам, пока не попала в лапы лисы и не стала медленно затухать.