— На чердаке, там ей самое место… Как думаешь, мне этот цвет пойдет? — фейка, сложив крылья, закуталась в конец занавески и кокетливо покрутилась на месте.

— Даже не думай! — я пригрозила хулиганке кулаком и на всякий случай припрятала ножницы в стол. — Сиди тут и ничего не трогай, а я сейчас вернусь…

Дзинь-Дзинь обиженно отбросила занавеску в сторону и слетела на подушку.

— Да ну тебя, и ничего я не хотела такого! Просто про цвет спросила…

Ну-ну… Так я и поверила. И ведь ткани в доме — хоть тысячу одеял шей! Но нет, почему-то страдают всегда именно мои занавески… Наверное, они просто зелененькие, под цвет обоев, да еще и любимого оттенка Дзинь.

Щелкнув по плавающему в комнате фонарику и подождав, пока глаза привыкнут к нахлынувшей темноте, я осторожно вышла в коридор и прислушалась. Дом хранил молчание, если не считать заливистого храпа мамы и скрипа древних стен, периодически раздающегося в тишине. Такая уж у нас усадьба — вечно всякие шорохи, звуки, скрипы… Что поделать, старые дома всегда живут своей жизнью, порою незаметной, иногда — наоборот, вызывающей дрожь, но я-то к этому с детства привыкла.

Покопавшись в кармане халата, я достала флакон со светом и похлопала им по руке. Мягкий огонек начал медленно разгораться внутри, словно зажигалась звезда на небе, и окружающее постепенно вырвалось из тьмы. Первым в глаза бросился портрет моей бабушки, сурово сдвинувшей брови, будто говорившей, что ночью спать надо, а не по коридорам шляться… Я аж отшатнулась — настолько живым портрет казался в тусклом свете — и решила, что после такого неплохо бы подкрепиться. Книга ведь не убежит? А кушать хочется… Лишь бы Иста не заметил моего набега на кухню, а то потом до скончания веков издеваться будет.

Я перехватила флакон получше и крадущейся походкой двинулась вниз, на кухню. Хуже всего пришлось на лестнице, скрипучие ступеньки так и норовили выдать меня с головой… Пришлось прыгать через одну, и, к счастью, удалось бесшумно спуститься.

На кухне я соорудила гигантский бутерброд, который в рот влезал с большим трудом, зато пах очаровательно, и подошла к часам — они у нас уже несколько веков ходили исправно, но почему-то сейчас стояли. Резные стрелки замерли на цифре двенадцать, секунда в секунду… Постучав по циферблату, я пожала плечами и отправилась в зал, в надежде, что хоть там-то часы работают. В конце концов, там-то новые, очень большие, да еще и знаменитого мастера Дрюона.

Но и там часы стояли — в том же положении, на той же цифре. А вот это уже странно…

Я поскорее запихала в рот остаток бутерброда и, вытерев руки о халат, открыла механизм. На первый взгляд все в порядке, почему же тогда стрелки не двигаются? Ладно бы одни только часы вышли из строя, но чтобы все… Балуется, что ли, кто-то? Да нет, кому у нас тут баловаться?

Я закрыла механизм, взяла флакон со светом, который до того поставила на полку рядом с часами, и задумалась, пристально всматриваясь в циферблат. Надо бы проверить остальные часы, может, это простое совпадение, а я тут надумала…

Отчего-то хотелось убедиться, что остальные часы в порядке — и убедиться поскорее. Взлетев по лестнице, я подбежала к часам напротив маминой спальни… Стрелки не двигались — точно так же, как и на предыдущих часах, они замерли на цифре двенадцать. Вот тут мне стало совсем не по себе. Надо будет завтра маме сказать, чтобы поколдовала над ними чуток.

Все еще размышляя над бунтом часов, я медленно пошла в сторону лестницы на чердак. В окнах чернела ночь, яркие огоньки звезд расчерчивали небо на тысячи узоров — прекрасных и недосягаемых. Особенно ярко горела одна звезда — синяя Гора Надежды, куда по легендам отправились эльнолвы — и я невольно залюбовалась ей. А в результате чуть не врезалась в стену рядом с лестницей.

— Пропасть, — скорее, ради привычки, чем из-за злобы, буркнула я и, перепрыгивая через ступеньки, вбежала на чердак. Не любила никогда это место — холодно здесь, пылью воняет и атмосфера жутковатая, будто в склепе. Да еще и от жилой половины в стороне, так что жизнью здесь и не пахнет.

Флакон со светом я поставила на ближайший сундук, украшенный тяжелым замком, сама же быстренько перекопала ящик стола. Для этого мне пришлось наклониться и оставить спину незащищенной, наверное, поэтому мне так неуютно стало.

Ага, вот и книга… «Тайны эльнолвов». Сжав томик в руке, я выпрямилась и обернулась… И тут же заверещала от ужаса… Нет, честно, такого писка я от себя не ожидала…

Комната утопала в призрачном свете — нет, это был не просто свет, это был именно призрачный свет! Зеленоватый какой-то, будто туманный, окутывающий облаком вязкого, противного света. В центре комнаты туман сгущался, плавно перетекая во что-то неопределенное, молочно-белое, подозрительно напоминающее призрака!

Я с детства побаивалась призраков. Я их ни разу не видела, но побаивалась — бабушка уж очень красочно их описывала. А вот теперь одно из этих ужасных созданий прямо передо мной стояло… точнее, витало… Сердце застучало так быстро, что, казалось, хотело выпрыгнуть из груди и убежать куда подальше.

Я отшатнулась назад, напоролась на стол и упала, все еще прижимая к груди книгу. От страха я не могла ни звука больше произнести, даже моргать не могла, так что через несколько секунд у меня глаза заслезились и сами собой моргнули. А когда открылись вновь, я увидела абсолютно пустую комнату, без всяких призраков и без всякого света… Дожила, уже мерещиться всякое начало!

Сердце все еще билось, словно птица в клетке, но сама я уже успокоилась. Посидев на всякий случай минутку, я осторожно, с опаской, встала и оглянулась. И снова отшатнулась…

На стене над столом было нарисовано дерево… То самое дерево, рисунок на коже Тауры… Дерево светилось, мерцало красноватым светом, простирая свои ветки на потолок, на пол, и даже будто бы в воздух. Это было оно — то самое дерево! — и на миг мне показалось, что оно окутывает меня корнями и ветками…

Я прижала книгу к груди и, не рискуя повернуться к огромному рисунку спиной, попятилась к лестнице. Только уже внизу я нашла в себе храбрость развернуться и побежать — быстрее и быстрее, лишь бы добраться до своей комнаты, лишь бы подальше от этого рисунка…

Влетев в свою комнату, я первым делом захлопнула дверь и придвинула к ней стол, задев при этом кристалл… Он с тихим «дзынь» упал и разбился, разлетевшись на осколки, в которых затаилась мелодия. Мелодия еще секунды две утихала, эхом отражалась от стен, звучала в моих ушах… потом стихла. В комнате воцарилась тишина, в которой раздавалось лишь деловитое щелканье ножниц. Наконец, и ножницы затихли.

— Дай угадаю, за тобой гонится Иста? — Дзинь скептически скривилась, держа в одной руке ножницы, а в другой не до конца отрезанный кусок занавесок, и захихикала. — Весси, ну сколько раз говорить, по ночам кушать вредно… И куда в тебя столько влезает?

Я не ответила. Прислонившись к стене рядом с дверью, я отсчитывала удары сердца. Ну и ну… У нас в доме завелся призрак… Или у меня завелись галлюцинации…

— А, да это я так… — фейка неправильно истолковала мой, видимо, полубезумный взгляд, и стыдливо спрятала ножницы за спину. — Я всё объясню!

Дзинь выглядела так потешно, что даже страх медленно отступил. Я вдохнула воздуха, внезапно обнаружив, что забываю дышать, и опустилась на пол. В конце концов, может, это просто какое-то дерево тень бросило на стену? Или, скажем, мне вообще показалось? Ну мало ли, всякое бывает, перенервничала и вот… Или я заснула на секунду, вот и приснилась ерунда какая-то…

Не объяснение, конечно… А, может, именно из-за этого призрака Таура на грани? Может, это он — причина тех странных снов, тех кошмаров? Но как тогда объяснить, что Таура — уже шестая жертва? Призраки привязаны к месту…

От всех этих размышлений у меня разболелась голова, и я решила отложить решение на завтра. Завтра же маме расскажу о кошмаре, о часах, о призраке… Я уверена, она знает, что делать! До сих пор я не рассказывала ей только потому, что считала это нереальным бредом, но теперь…