— Нет, — также шепотом откликнулся он.

— Ну, так напомни, чтоб сказала.

— Все обойдется, — пробормотал он. — Все будет хорошо. Все будет хорошо. Все будет хорошо, — как заклинание повторял Эван, вжавшись спиной в стену.

И тут залаял Триггер.

Сначала это было гавканье, выражающее удивление. Затем гавканье перешло в лай, потом Триггер прямо-таки зашелся в лае, в котором слышались настойчивость и возбуждение.

У Эвана все оборвалось внутри. Он посмотрел вниз.

Триггер прыгал, явно пытаясь залезть на лестницу. И чем выше он прыгал, тем истошнее заливался.

— Нельзя, Триггер! Молчи! — приказал ему Эван яростным шепотом.

Но спаниель залаял еще отчаяннее.

Слышит ли этот лай Конан? Перекрывает ли лай Триггера грохот музыки?

И вдруг музыка смолкла.

От этого, видать, лай Триггера стал еще громче.

«Теперь-то Конан, конечно, услышит его», — подумал Эван.

Кокер-спаниель неистово прыгал на стену, пытаясь добраться до Эвана и Энди. Сколько ни подавал ему Эван знаки, чтоб он замолчал, это только еще больше раззадоривало очумевшего пса.

Сердце у Эвана оборвалось, когда он услышал, как Конан направляется к окну.

Еще секунда, и Конан высунул голову в окно.

— Что там такое? — крикнул он. Колени у Эвана подогнулись. Он закачался и начал падать.

Эван рывком откинулся к стене, из последних сил удержавшись на своем пятачке.

Он тупо смотрел на светловолосую макушку Конана. Эван мог бы дотронуться до нее рукой.

Высунувшись из окна, Конан заорал:

— А ну, заткнитесь там!

Но Триггеру это только придало пылу, и он еще сильнее зашелся в отчаянном лае.

«Вот сейчас Конан заметит нас», — дрожа всем телом, решил Эван.

Как ему не увидеть.

— Конан, спускайся вниз! — раздался снизу голос миссис Барбер. — Конан… иди, тебя ждет пирожное с мороженым. Ты говорил, что тебе страсть как хочется сладенького.

Голова Конана исчезла из поля зрения Эвана.

— Там какая-то псина заливается, — крикнул он матери.

Прижавшись спиной к стене, Эван пытался унять дрожь в коленях, чтобы снова не покачнуться, и прислушивался к малейшему звуку.

Он услышал шаги Конана. Тот выходил из комнаты. Свет погас.

Тишина.

— Он… ушел, — прошептал Эван. Энди глубоко вздохнула.

— Поверить не могу. Что он нас не заметил.

Эван опять посмотрел вниз. Триггер наконец перестал лаять. Задрав морду вверх, он смотрел на них. Хвостик у него крутился, как пропеллер.

— Глупый пес, — пробурчал Эван.

— Пошли, — заторопила его Энди и, не дожидаясь Эвана, буквально нырнула в окно.

У Эвана совсем затекли ноги, и он с трудом последовал за Энди.

Затаив дыхание, на цыпочках он подошел к двери. Остановился. Прислушался.

Тихо. В коридоре — никого.

Внизу из кухни доносился голос миссис Барбер.

Эван и Энди двинулись к лестнице. Крепко держась за перила, они спустились до половины лестницы.

Эван остановился и снова прислушался. Энди наткнулась на него, и Эван чуть не скатился вниз.

— Шшш, — прошипел он.

До них донесся голос Конана. Он что-то говорил родителям. Он жаловался на товарищей по команде.

— Они все слабаки, — расслышал Эван.

— Стало быть, на их фоне ты смотришься только лучше, — откликнулся мистер Барбер.

Эван глубоко вздохнул и задержал воздух в груди. Наконец последняя ступенька.

«Почти выбрались, — подумал он, дрожа. — Почти выбрались».

Он взялся за ручку двери.

— Конан, сходи наверх и принеси учебник математики, — послышался голос мистера Барбера. — Я хочу взглянуть на задачку, с которой ты не можешь справиться.

— Сейчас, — ответил Конан. Скрипнул отодвигаемый стул. Энди вцепилась в плечо Эвана.

Они переглянулись. В глазах обоих застыл ужас. Эван и Энди замерли. Всего в двух шагах от спасения, они ждали неминуемой беды.

— Конан, не сейчас. Потом принесешь, — подала голос миссис Барбер. — Дай мальчику доесть, — с укором обратилась она к мужу.

Мистер Барбер согласился. Снова скрипнул стул. Эван больше не ждал.

Открыв дверь и оттолкнув решетку, он пулей вылетел из дома.

Сзади, тяжело дыша, бежала Энди. И тут же раздался радостный визг Триггера, мчавшегося вдогонку.

Вниз по покатой лужайке на улицу. Кроссовки гулко стучали по асфальту. Они бежали по темной улице, что было духу.

Остановились только у дорожки, ведущей к дому Эвана.

Схватившись за столбик, на котором висел их почтовый ящик, Эван пытался перевести дух. Подняв руку, чтобы стереть пот с лица, он вспомнил, что банка все еще висит у него на пальцах.

— Помоги-ка, — попросил он Энди и протянул ей руку.

Не успев перевести дыхание, она все еще оглядывалась, словно за ними бегут.

— Вот это да! Чуть не попались, — пробормотала Энди и обернулась к Эвану. Глаза у нее блестели в свете фонаря. — Ну и умора.

«Хорошенькая умора», — подумал Эван. По нему, так ничего ужаснее в жизни он не испытал. А тут еще эта проклятая банка.

Он протянул руку с прилипшей банкой.

— Попробуй потянуть, — сказал он Энди. — Берись обеими руками, у меня не получается.

Энди схватила банку двумя руками. Зеленая масса пузырилась и с булькающими звуками вылезала из банки.

Она потянула. Потом сильнее. Потом набрала полную грудь воздуха и рванула изо всех сил.

Вязкая Дьявольская кровь отпустила пальцы Эвана. С глухим хлюпаньем банка оторвалась, и Энди шлепнулась на тротуар.

— Уф! — вскрикнул Эван, рассматривая пальцы. Они стали белыми и морщинистыми, как бывало, когда он час или два плавал в бассейне.

— Ну и ну! Что за гадость! — крикнул он. Энди осторожно поднялась, так и держа банку в руках.

— Как бы то ни было, банка у нас, — проговорила она.

— Да. Теперь надо ее закопать, — сказал Эван, все еще рассматривая пальцы.

— Закопать?

— Не слышала, что ли, — твердым голосом заявил Эван. — Она слишком опасна, Энди, чтобы шутить с ней. Возьми ее домой и закопай у себя на заднем дворе. Ясно?

Энди уставилась на банку и не отвечала.

— Закопай, — повторил Эван. — Забери домой и закопай. Обещаешь?

— Ладно, — нехотя произнесла она. Потом добавила: — Хорошо, хорошо. Закопаю.

Утром Эван проснулся с больным горлом.

Мама испугалась, как бы его не свалил грипп, и потому не пустила в школу. Весь день Эван провел дома, читая комиксы и смотря телик. Ко второй половине дня горло прошло.

На следующий день он отправился в школу. Он чувствовал себя отдохнувшим. Настроение было бодрое.

Впрочем, хорошее настроение продержалось только до предпоследнего урока. Последним было естествознание. Эван шел к своей парте в классе мистера Мёрфи.

Проходя мимо клетки хомяка, он заглянул в нее.

«Странно, — подумал он. — Где же Каддлс?» И когда это мистер Мёрфи успел завести кролика?

Кролика?

Он остановился и уставился на клетку.

На него смотрели знакомые черные бусинки. Знакомый розовый носик энергично шевелился.

«Это Каддлс!» — дошло до Эвана. Каддлс размером с кролика!