Граждане вели себя необычно тихо. Вокруг было столько всего нового, кроме того, их окружала целая толпа незнакомцев — всего взрослого населения Дерева Граждан и то было меньше.

Сейчас даже Дебби готова была признать, что они совершили ошибку. Ей захотелось домой.

Она не видела Антона много сотен дней. Бус боялся своей жены, Джеффер, казалось, любил только свой ГРУМ, а Клэйв… Судя по его виду, Клэйв получал истинное наслаждение, отдыхая от своих жен. Дебби очутилась в какой-то сексуальной пустыне.

У нее были и другие причины, чтобы вот-вот сорваться. Рынок закрывал собой четверть всего небосвода. Величиной с небольшое деревце, все-таки он сделан человеческими руками, предками этих людей. А они вовсе не выглядели такими могущественными. Порой они подлетали настолько близко, что Дебби невольно охватывало беспокойство. Но это естественно: они куда лучше ее держались в воздухе, ведь летали чуть ли не с самого рождения. Рэйм Уилби болтал с Разером.

— И эти жучары, они надираются аж до свиста, когда «бахрома» цветет. Тогда ты просто подбираешься к ним и сшибаешь в мешок…

Дебби попыталась вникнуть в суть, но ничего не поняла. Локхиды держались все время вместе, немножко в стороне от остальных. Может, они просто стесняются?

Рядом с ней плыла Эдженесс Суорт.

— Как вам нравится Рынок? — приветливо спросила она.

— Впечатляет.

— Это ваша первая встреча с цивилизацией?

— Вообще-то мы тоже предпочитаем считать себя цивилизованными людьми,

— ответила Дебби и подумала: «Мы, должно быть, таращимся на все, как полные идиоты».

Эдженесс рассмеялась и обернулась вокруг нее. Они уже миновали край Рынка и сейчас плыли через его центральную часть.

— Если у вас есть что-нибудь вроде этого, Адмиралтейство с удовольствием выслушает вас. — Дебби чуть было не сорвалась и не рассказала этой умничающей бабенке из Сгустка про ГРУМ, но Эдженесс спросила: — А с вашего дерева видно Адмиралтейство? Почему никто из вас не прилетал сюда раньше?

— Некоторые вообще не хотели лететь сюда. Мы не знали, что нас ждет. Может быть, что-нибудь не слишком приятное. Прошу прощения. — Дебби с силой ударила ногами и направилась к Карлот.

Ее со всех сторон окружили болтающие попутчики. Дебби попыталась незаметно смешаться с ними, просто послушать… Но она совсем забыла о правилах хорошего тона в Адмиралтействе. Местные сразу отплыли от Дебби и Карлот, чтобы дать им возможность поговорить наедине.

Карлот вопросительно взглянула на нее.

— Боюсь, я могу сорваться и наговорить лишнего.

— Эдженесс?

— Ага. Это не просто вопросы, древесный корм, она относится к нам как к маленьким детишкам. Карлот, я чувствую себя такой жалкой.

— Здесь я тебе ничем помочь не могу, но… А ты лети рядом с Рэймом. Он тебе вообще и слова не даст сказать. — Карлот понизила голос. — Когда-то Рэйм Уилби нырял во Тьму. Наверно, после этого у него не все дома.

— А что он делает вместе с нами?

— Он старый друг моей мамы. Я как подумаю, что она встретит его таким вот!.. Я могла бы избавиться от него, но это ни к чему, потом неприятностей не оберешься. Либо я сильно обижу его, либо придется его потерпеть.

— Стет. А как это «нырять во Тьму»?

— Спроси у него. Или просто послушай.

Дебби отстала. Рэйм продолжал что-то втолковывать Разеру:

— Там даже не темнота, нет, а что-то сгущающееся вокруг тебя. Постепенно твои глаза привыкают. Цвета будто тускнеют, все превращается в серое. И я никогда не слышал, чтобы ныряльщик терпел кораблекрушение, если, конечно, сам ныряльщик — не полный дурак. А все потому, что ничто там не может быстро двигаться. Правда, и ты тоже не можешь. Ты дрейфуешь. Иногда бывает так, что заблудишься, забудешь, куда надо плыть, чтобы выйти из Тьмы. А потом все-таки выходишь и не знаешь, сколько дней отсутствовал.

— А почему ты… — начал было Разер.

— Долги. Из самого плохого рейса ты и то возвращаешься с грязью, а Закри хорошо платит за грязь. Хороший рейс, и весь твой корпус покрыт «черным мозгом», или «ореховой подушкой», или «бахромой». — Рэйм улыбнулся, и тут Дебби поняла, что так ее смутило в полнозубой улыбке Эдженесс.

— И тогда ты становишься… — снова попытался Разер.

— Нет. На этом тебе никогда не продержаться.

— …Богатым?

Зубы. Рэйм был уже почти стариком, а во рту у него торчала еще добрая половина зубов. Эдженесс почти ровесница Дебби, но, когда она улыбалась, в ее ровной полоске зубов виднелись только две или три прорехи. Остальные были совсем молодыми, у них вообще еще ни одного зуба не выпало.

Ее окружили угловатые хижины. Дебби отчаянно боролась с головокружением. Везде низ — никакого прилива. Люди Адмиралтейства выстроились в цепочку, Карлот вела всех к огромному прозрачному цилиндру. Они летают с самого рождения. Наблюдая за их ловкими движениями, Дебби вдруг почувствовала себя страшно неуклюжей.

Дебби пристроилась в очередь сразу за Разером. На одном из концов цилиндра-космоштуки был устроен люк. Пролетая внутрь, Дебби задела за него краешком крыла. Все остальные прошли гладко.

Мы наткнулись на гриб, обладающий важными лечебными свойствами…

С кассет Дерева Граждан, 80-й год Мятежа

Дверь «Дровосека» была гостеприимно распахнута. Гостю оставалось только ухватиться за ее закругленный край, когда он пролетал мимо, закрепить крылья на стойках и нырнуть внутрь. Бус окунулся в атмосферу, насыщенную запахом «черномозгового» чая.

Йонвив Белми была небольшой женщиной, чуть выше Клэйва. За те годы, что Бус знал ее, в каштановых волосах появилась седина, но они так и остались длинными и густыми. Она, хлопоча над поворачивающимся шаром-плитой, протянула ногу навстречу Бусу и крепко пожала его руку.

— Бус, я уже слышала, бедняжка Венд… А с Риллин все в порядке?

— Да, с ней все нормально, Йонвив. У нас кое-какие дела с Деревом Граждан, она осталась там.

Что подумает Йонвив? Ее сочувствие было несомненно искренним, но она никогда не обсуждала сделки с Бусом. Договаривались Риллин и Йонвив только между собой.

Йонвив взмахнула над головой большим округлым чайником, чтобы помешать воду, и быстро открыла пробку. Оттуда вырвалось облачко пара. Хилар обернул чайник куском ткани и передал его Бусу.

— Никогда не видел, чтобы бревно пригоняли в таком виде. Ты не хочешь рассказать нам об этом?

Бус отхлебнул из чайника. Он любил горячий чай, а этот как раз только-только вскипел. Смакуя его горький, едкий вкус, он перебирал в уме воспоминания.

— Ну, в общем… — начал он.

— Ладно, тогда поговорим о… — махнув рукой, прервал его Хилар.

— Да нет, просто не хочу, чтобы вы беспокоились.

— Рассказывай свою историю, — попросила Йонвив.

Рассказывал он долго. Небрежность и элементарное невезение, пожар, смерть Венд, Кэрилли, которая онемела от перенесенного потрясения.

— Нас спасло одно племя, живущее в кроне соседнего дерева. Они помогли нам заново отстроить «Бревноносец». Потом мы нашли дерево. — Бус заколебался. — Хилар, мы были всего в пятистах километрах от Сгустка, и, чтобы найти что-нибудь получше, нам пришлось бы возвращаться назад, к Голду. А это выглядело довольно-таки приличным, опять же прямо рядом со Сгустком, и нам очень хотелось поскорей вернуться домой.

— Никогда раньше не видел на деревьях термитов.

— Может, какой-нибудь новый вид. Сейчас они умирают. Они не успели нанести стволу большого вреда, осталось еще много хорошей древесины.

— В том-то все и дело. Есть у нас одна маленькая сложность, — откликнулась Йонвив.

Чайник снова пошел по кругу. Бус глотнул из него и передал дальше.

— Я заметил, вам уже удалось продать какую-то часть.

— Самую малость. А потом весь Рынок увидел вас, и все заказчики мигом куда-то испарились. Я мог бы сдать его и в убыток себе, но Йонвив считает…

— Мне кажется, мы можем достичь согласия, — сказала она. — Торговцы не смогут нажиться на нас, если один из нас объявит, что его дерево не для продажи.