И, если уж на то пошло, где и когда в этой жизни я обзавелась склонностью судить столь жёстко? С метафизической точки зрения я не родилась с ней. Мы рождаемся не в первородном грехе или ошибках, но в фундаментальной и первичной невинности.
Кажется, я обладаю очень мощной врождённой памятью. Мне, конечно, не дано знать, действительно ли это так, но она была у меня столько, сколько я себя помню. Я даже помню, как видела осветительные приборы, висящие над операционным столом, что укрепляет моё ощущение, что это может быть правдой. Если верить этой памяти, я пришла в мир с бесконечным запасом любви, готовая отдать её, и это ощущение было превыше всего, что я позволяла себе чувствовать с тех пор.
По это происходило в 1952 году, когда врачи все ещё считали, что им полагается шлепнуть новорождённого, чтобы заставить его дышать. Так что в тот самый момент, когда я ощущала, как из меня лучится безмерная любовь ко всем живым существам, я почувствовала шлепок. Врач, которого я уже любила, ударил меня! Помню, я совершенно растерялась, обиделась и получила жестокую травму. Зачем ему понадобилось это делать?! Я просто поверить не могла, что такое случилось! А потом мои мысли опустели. Я низошла туда, куда низошла, — и так оно все и случилось.
Это воспоминание, или чем бы оно ни было, отвечает на вопрос, рождаемся ли мы уже с тенью. Ответ — «нет», мы рождаемся в совершенной любви.
Но кем бы мы ни были и через что бы ни проходили, кто-то или что-то — часто с наилучшими побуждениями — ввергает нас в царство тени, и задачей всей остальной нашей жизни становится выход из тьмы и возвращение к свету.
С того единственного момента новорождённости — той травматичной разлуки с любовью, которая воспроизвела во мне отчуждение всего человечества от любви, заложенной в нашей сути, — мне приходилось постоянно испытывать искушение потерять любовь из виду. Поскольку мне отказали в любви, пусть даже на мгновение, я теперь испытываю искушение отказывать в любви другим. И цель моей жизни, как и цель жизни всех нас, — вспоминать любовь в себе, помня о её присутствии в любом другом человеке.
Та женщина, гостившая в доме моей знакомой, хотя она и заслуживала восхищения, поначалу соблазнила меня к осуждению. Но я попросила о помощи — и мне её дали. Как только я пожелала увидеть свет в ней, вернулся и мой собственный свет. А тень пропала.
ГДЕ НЕТ ЛЮБВИ — ТАМ ЖДИТЕ СТРАХА
Любая мысль, не наполненная любовью, есть приглашение для тени. Нас уверили в истинности мифа о нейтралитете: что любовь нам на самом деле не нужна, если только мы не причиняем активного вреда. Но любая мысль либо исцеляет, либо ранит. Бесконечно творческая сила мысли гарантирует, что все, о чем бы мы ни подумали, приведёт к некому воздействию. Если я предпочитаю не любить — если я предпочитаю отказывать в любви, то в этот момент создаётся душевная пустота. И страх ринется в неё, чтобы заполнить образовавшееся пространство.
Это применимо как к моим мыслям о других, так и к мыслям о себе. Сосредоточившись на аспектах чьей-то тени, я не могу не войти в свою собственную: гневную, властную, нуждающуюся, бесчестную, склонную к манипуляции и т.д. Как только я вхожу во тьму обвинения и осуждения, я делаюсь слепа к собственному свету и не могу отыскать своё лучшее «я».
Или, позабыв главную истину своего собственного бытия — не одобряя себя через одобрение Божественного света, что живёт во мне, я легко попадаю в ловушку саморазрушительных поступков. Я оказываюсь вовлечена в любую форму самодиверсии, которая заставляет других забыть, как забыла я сама, кто я такая на самом деле. Нападаем ли мы на других или на самих себя — тень равно искушает разум разрушением и безумием.
Разум в своём естественном состоянии — это постоянное единство с духом любви. Но тень, как и любовь, имеет внутри нас своих послов — мысли, которые постоянно соблазняют нас воспринимать без любви.
«Он сказал, что возьмёт меня на работу, а сам не взял; вот ублюдок!», «Её манера вести дела вызывает у меня отвращение; я её терпеть не могу!», «Да съешь ты весь торт целиком — и плевать, что там говорит врач!», «Не имеет значения, приберёшь ли ты к рукам эти денежки: никто никогда не узнает!» Миром правят мысли страха, и мы постоянно укрепляемся в своих теневых убеждениях.
В отсутствие молитвы или медитации — переживания общей любви между Творцом и сотворённым — мы легко поддаёмся искушению воспринимать без любви, входя таким образом в теневую зону внутри себя. Проецируем ли мы вину на других, нанося друг другу вред, или предаёмся зависимости или ненависти к себе, тень использует своё уродливое влияние.
Однако с чего бы нам удивляться? Большинство из нас просыпается по утрам — и сразу предаёт свой разум тьме. Первое, что мы делаем, — это включаем компьютер, читаем газету или включаем новости по радио или телевизору. Мы загружаем в себя мыслеформы страха буквально со всего мира, позволяя своему разуму в тот момент, когда он более всего открыт для новых впечатлений, испытывать влияние основанного на страхе мышления, которое доминирует в нашей культуре. Разумеется, мы отвечаем теневыми реакциями, ибо все, на что мы смотрим, — это тень! Конечно, мы впадаем в депрессию, чувствуем себя несчастными, раскисшими и циничными — ещё бы!
Миром правит мышление, основанное на страхе, а на моральном уровне страх говорит в первую очередь — и говорит громче всего. Здесь надо не столько анализировать тьму, сколько включить свет! Чтобы избежать мёртвой хватки тени, мы должны постоянно тянуться к свету.
Голос любви как в иудаизме, так и в христианстве, называется «тихим голосом Бога», или совестью. Это и есть голос Просветителя, и даже пять минут серьёзной медитации по утрам могут гарантировать, что он будет руководить нашим мышлением в течение всего дня. Насколько лучше был бы этот мир, если бы большее число нас культивировало духовность в своей повседневной жизни! Наши дела часто являются нашими врагами, ибо из-за них нам трудно достаточно притормозить, чтобы вдохнуть эфир духовных уровней. Так же, как мы порой сидим перед своими компьютерами, пока загружается файл, зная, что ничего нельзя сделать, чтобы ускорить этот процесс, так же невозможно и просто торопливо кивнуть любви, когда мы устремляемся за дверь по утрам — и издать, что теперь-то уж тьма и страх не вторгнутся в наш день!
Замедляя своё движение, мы имеем больше шансов культивировать тишину. Наш современный образ жизни чересчур часто становится добычей теневых мыслей по той простой причине, что он — слишком шумный. Слишком много телевидения, слишком много компьютеров, слишком много внешних раздражителей, уменьшающих свет, который можно найти только в рефлективном и размышляющем разуме! Молчание — это развиваемая нами мышца равновесия, дающая нам способность легче трансформировать энергии, создаваемые теневым «я».
Другой способ культивирования света — единение с другими в святом месте. В духовных группах, объединённых в любви и преданности — религиозной или другой, поле любви настолько усиливается, что возносит всех членов группы к высшей вибрации. Когда вы находитесь в церкви, синагоге, на встрече участников программы «Двенадцать шагов» или при другой групповой медитации, прислушиваться к своему сердцу естественно. Тень кажется далёкой, неочевидной и бездействующей. Искушение войти в свою тень по-прежнему существует, и с ним приходится иметь дело, но один из путей сокращения тени — присоединиться к другим в поисках света.
Когда мы находимся вместе с другими людьми, которые говорят: «Я хочу слушать свою душу; мне надо спросить, в чем заключается больше всего любви; я хочу быть нравственным; я хочу слышать Божий глас» — тогда становится легче жить в соответствии с этими принципами. Как и любую привычку, эту легче развить, когда нас окружают другие люди, занятые тем же самым. В развитии привычек духовной практики вы находите себе опору в свете своего истинного «я». Если вы не обеспечиваете себе такой поддержки, не удивляйтесь, если говорите или делаете то, о чем впоследствии сожалеете.
