Во время антракта зажглись огромные хрустальные люстры. Джеймс вместе со следовавшим за ним по пятам Вон-телом торопливо покинул ложу.

– Самое время сделать первый шаг по направлению к моей цели. Я ничего не намерен оставлять Годвинам.

Селина продолжала хлопать, пока сцена не опустела.

– Какая жалость, что родители не видели этого чудесного представления, – произнесла она, повернувшись к своей компаньонке Летти Фишер. – Я должна поблагодарить их за все, что они делают для меня.

– Конечно.

Селина, даже не глядя на Летти, почувствовала, что та скрыла насмешливую улыбку.

– Ты, вероятно, считаешь мое поведение недостойным, Летти?

– Я нахожу тебя восхитительной и благодарю Бога, что им не удалось… не удалось сломить твой дух, – сказала Летти, заметно растягивая гласные, как это делали в Дорсете.

Селина смутилась.

– Но разве это не означает, что я хорошо притворяюсь? – Они с Летти договорились не называть в своих разговорах родителей Селины по именам.

– Тебе удалось выжить, дитя мое, и это уже подвиг. Летти была няней Селины, ее единственной воспитательницей, пока родители не наняли для девочки горничную, когда ей исполнилось четырнадцать лет.

Селина принялась разглядывать молодых людей, расхаживавших возле сцены.

– Почему они стремятся выглядеть так глупо?

– Ты говоришь про денди? – переспросила Летти.

– Да, посмотри, как они выступают. И как только не задохнутся в таких высоких и тугих галстуках? – Девушка вздохнула. – Неужели в Лондоне нет достойных мужчин, которые еще не женаты?

Летти хмыкнула.

– Сомневаюсь, что найдется мужчина, который соответствовал бы твоим завышенным требованиям.

– Неужели желание выйти замуж за хорошего и доброго человека, желание выйти замуж по любви и в самом деле невыполнимо? – Селина открыла зеленый веер, отделанный красивым кружевом, который ей посчастливилось недорого приобрести вместе с платьем. – О, Летти, если бы этот ненавистный Бертрам Лечвит понял очевидное.

– И что же он должен понять?

– Что я слишком высокая, некрасивая и скучная – тогда бы он сразу изменил свое решение и отступился.

– Если ты попытаешься заставить его поверить в эту чепуху, то очень скоро окажешься миссис Лечвит.

Голос Летти прозвучал очень грустно. Ее беспокоило, что родители Селины решили выдать девушку замуж за толстого пожилого торговца. Этот Лечвит был чуть старше ее отца и имел холостого сына, которому было далеко за двадцать. Персиваль, еще более отвратительный, чем сам Бертрам Лечвит, продолжал жить со своим отцом и, похоже, сопровождал его повсюду.

– Но ведь должен же быть какой-то выход, – прошептала Селина. – Должен. Дэвид рассказывал мне, что чувствует человек, когда встречает того, кто предназначен ему судьбой.

– Дэвид Толбот – хороший человек, – отозвалась Лет-ти о молодом священнике из деревеньки Литл-Падл, что располагалась рядом с имением Найтхед, домом Годвинов в Дорсете. – Даже в детстве он был паинькой.

Дэвид был сыном викария и вырос в этой деревушке.

– Ты не согласна с мнением Дэвида относительно любви?

– Я думаю, он такой же мечтатель, как и ты. И, несмотря на его привычку вмешиваться в грязные делишки, которые совсем его не касаются, он кажется мне неплохой парой для тебя.

– Хватит, Летги! Я уже говорила тебе, что мы с Дэвидом просто хорошие друзья и не более того. Я сразу узнаю того мужчину, за которого захочу выйти замуж. Давай не будем портить этот приятный вечер глупой болтовней.

– Но ты сама завела этот разговор. Ты всегда так делаешь. Мне действительно хотелось бы знать, какого мужчину ты ищешь, Селина. Как же я могу узнать его?

Селина фыркнула и пожала плечами, но тут же расслабилась, обнаружив, что платье сильно натянулось на груди.

– Я узнаю его, и этого достаточно.

– Мисс Годвин?

Селина резко повернулась в кресле и густо покраснела. Очень высокий мужчина стоял в их ложе. Должно быть, он вошел тихо и наверняка слышал, о чем они говорили с Летти… Как неудобно…

Мужчина поклонился. У него были черные вьющиеся волосы, как нравилось Селине, плечи казались очень широкими под элегантным черным сюртуком, который оставлял открытыми белый жилет, манжеты и изящный белоснежный галстук.

Он выпрямился, и девушка разглядела умное лицо, прямой нос, выступающие скулы и крупный рот. Он улыбнулся, продемонстрировав отличные белые зубы. Селина увидела его глаза и почувствовала, как по спине пробежал холодок. Никогда прежде она не встречала таких глаз: казалось, они заглядывали прямо в душу.

– Я напугал вас, мисс Годвин?

– О нет, ничуть. – Она заговорила, как те глупые болтушки, которые встречались ей на каждой вечеринке. – Вы просто удивили меня, сэр.

– Вы знакомы с мисс Годвин? – Летти не высказала ни малейшего удивления при его появлении. – Меня зовут Летги Фишер, я – компаньонка мисс Годвин. Я вас не помню. – На этот раз он действительно улыбнулся, и на его щеках появились глубокие ямочки.

– Нет, мадам, и я должен принести извинения за свое импульсивное решение подойти к вам.

Теперь, когда его внимание было обращено на Летги, Селина рассмотрела мужчину полностью: от его красивого загорелого лица, широких плеч и сильной груди до крепких мускулистых ног, на которых были такие облегающие панталоны, что девушка поспешно отвела взгляд. Разве толстый Бертрам Лечвит со своими цыплячьими ножками мог сравниться с таким великолепным мужчиной?

Когда Селина подняла глаза, то снова столкнулась с пытливым взглядом. Но на этот раз она не покраснела и не опустила глаза в притворном смущении.

– Почему вы решили подойти к нам? – холодно осведомилась она, не узнавая своего голоса. Селина почувствовала, как что-то сжалось у нее в груди и тепло разлилось по телу. Должно быть, это те самые ощущения, о которых предупреждал ее Дэвид, ощущения, которые приводили к падению некогда приличных женщин.

– Позвольте, мисс Годвин?

Селина слушала его глубокий звучный голос и испугалась, когда поняла, что он протянул ей свою большую, загорелую руку. Она заколебалась, прежде чем вложить в нее свои пальцы, и прижала другую руку к груди, когда он прикоснулся губами к ее чувствительной коже. Он задержал ее пальцы, и Селина резко выдернула руку.

– Разве мы знакомы, сэр?

– Простите, – произнес он. – Я не ожидал, что вы такая… Как это выразить… Пожалуйста, простите мою неловкость. – Он снова поклонился и, похоже, не мог подыскать нужных слов.

Он не ожидал, что она такая. Какая? Селина поджала губы. Надо будет рассказать Дэвиду о своих ощущениях.

– О, я совсем растерялся, – произнес мужчина. – Меня зовут Джеймс Иглтон. Я недавно приехал из Пайпани, это маленький остров в Южно-Китайском море. И боюсь, я растерял светские манеры.

Его улыбка обезоружила Селину, и девушка смягчилась.

– Вы долго жили на Востоке? – Конечно, не следовало задавать вопросы незнакомцу, но она не удержалась. Одно только упоминание о дальних странах возбудило ее любопытство.

– Я с детства жил там, за исключением, конечно, того времени, что провел в школе в Англии. Но вы, наверное, удивлены, почему я осмелился приблизиться к вам?

А разве не об этом она спрашивала с того момента, как он появился в их ложе?

– Моя ложа напротив. – Он неопределенно махнул рукой. – Мы случайно разговорились с одним знакомым, и он упомянул о вас.

Селина посмотрела на другую сторону партера.

– Странно, что вы смогли увидеть меня, полагаю, у вас есть бинокль.

На какое-то мгновение его взгляд стал оценивающим.

– Верно, но это не столь важно. Я понял, что вы живете в Дорсете.

– Да. – Интересно, почему такой состоятельный и красивый человек заинтересовался ею?

– Замечательно, я только что сам купил там поместье. Она хотела сказать, что Дорсет достаточно велик и там живет много народу, но не успела.

– Вообразите мое удивление, когда я узнал, что вам принадлежит Найтхед!

– Вам знаком мой дом? – недоверчиво поинтересовалась Селина.