Но страх вернулся одновременно с болезненным захватом из темноты. Чьи-то руки сжали её тело, и жесткая широкая ладонь закрыла рот. Её потащили на стройку. Саша пыталась вырваться, брыкалась, пыталась ударить ногой, но ей удалось только укусить нападавшего за руку и закричать. Это дорого ей стоило. Последовал болезненный удар по голове. Саша не потеряла сознание, но и соображала с трудом, мешала думать резкая боль.

Её затащили в недостроенную комнату кирпичного дома и швырнули на кирпичи. Уголки искусственных камней прошлись волной боли по телу, оставляя тысячи отметин.

— Ну и сильная, сука! — зло плюнул возле её ног один из нападавших. — Она мне руку прокусила.

— Я же говорил, что её выключить сразу надо было, — пожал плечами второй.

— Сказали, что должна быть в сознании.

Саша рванулась в сторону, хотя голова кружилась и болела спина. Второй нападающий, не церемонясь, пнул её ногой под ребра назад на разбросанные кирпичи. Саша вскрикнула от боли, казалось, что треснули ребра, таким сильным была боль. А потом услышала щелчок выкидного ножа у уха. Мужчина присел рядом и коснулся щеки холодным лезвием.

— Просили передать тебе привет, деточка. Сама знаешь, кому дорогу перешла.

Саша едва дышала от страха. Даже не пыталась освободиться, лезвие ножа совсем близко к артерии на шее. Резкая боль полоснула по щеке и тут же побежали теплые струйки крови. Он едва позволил лезвию разрезать щеку, наслаждаясь её страхом.

— Подожди, — лениво протянул второй. — Успеешь ещё её изуродовать. Жаль, если такая красота невостребованной пропадет. Может, мы сначала развлечемся? Ветал вроде бы не запрещал.

Мужчина усмехнулся. Саша в темноте почувствовала его похотливый взгляд, как и руку, которая легла на грудь.

— Ну, что, дорогуша, хочешь последний раз в себе мужика почувствовать. После того, что мы с тобой сделаем, на тебя без слез не взглянут.

Саша попыталась подняться, но мужчина грубо толкнул её на кучу кирпичей и прижал своим телом. Рывком разорвал рубашку, руки ухватили грудь, оставляя синяки на нежной коже. Саша пыталась его оттолкнуть, но безуспешно. Насильник обхватил её запястья одной рукой и зажал над головой. Она принялась отчаянно извиваться под тяжелым мужским телом, надеясь пнуть ногой, освободиться хоть на мгновение.

— Подержи ноги этой кобыле, — рыкнул насильник.

Второй обхватил её лодыжки, развел ноги в стороны и прижал к земле. Руки насильника уже скользнули вниз, он выругался, когда наткнулся на грубую джинсовую ткань. Его рука дернула брюки за пояс, молния расстегнулась с жалобным треском, он тут же сунул руку в трусики и грубо сжал нежные ткани. Он отпустил на мгновение руки, чтобы опустить джинсы, подбадриваемый мерзкими шутками подельника. Саша ухватилась пальцами за камень. Под руками кирпичи. Она попыталась вытащить один, но безуспешно. Насильник стянул уже джинсы, он грубо ввел палец во влагалище. Саша всхлипнула и ухватилась на острый угол кирпича, сдирая пальцы, ломая ногти до крови. Благо, он поддался. Мужчина сопел и возился с собственными штанами, когда она с увеличенными страхом силами, опустила ему на голову кирпич. Он даже не вскрикнул, повалился без сознания, придавив своим телом. Тем самым отрезав все пути к отступлению.

— Сука! — зарычал второй нападающий.

От звука выкидного ножа Саша вздрогнула. Зажмурилась, понимая, что вот это как раз конец, ничего она не сможет сделать больше. Но удара не последовало. Только какой-то шум и возня, а потом кто-то стянул с неё тело насильника.

— Саш, с тобой все в порядке?

Она не понимала, кому принадлежит этот голос. Её тело превратилось в одну ноющую рану и сотрясалось мелкой дрожью, даже зубы, наверное, стучали. Кто-то аккуратно поднял её на ноги. Ноги подкосились, чуть не упала обратно.

— Я сейчас милицию вызову, — знакомый голос, только до сих пор не понимает чей.

— Не надо милицию, — почти закричала она. — Только не милицию… Давай, уйдем отсюда.

— Саш, я все понимаю, но те козлы должны получить по заслугам.

Саша вцепилась в мужские плечи.

— Пожалуйста, пойдем. Я не могу тут находиться. Пусть… Пожалуйста…

Мужчина, видимо, пожалел её нервы и подхватил на руки. Саша не смогла сдержать стон боли.

— Потерпи, сейчас я принесу тебя в клуб, и обработаем все раны. Саш, я хоть во время пришел. Они не успели?

Саша смогла только покачать головой.

— Данил, спасибо тебе. Как ты меня нашел?

— Решил встретить, когда подходил к стройке услышал крик. Нашел с трудом, ты прости, что так долго.

Слезы пришли позже. Наверное, она из тех людей, у которых запоздалая реакция на страшные ситуации. Данил принес её в подсобное помещение в клубе, с кроватью. Наверное, каморка сторожа. Достал аптечку. Саша позволила ему делать с собой все, что он считал нужным. Её тело сковал ступор, даже не дергалась, когда открытые раны щипало от прикосновения и дезинфицирующих средств. А когда он обработал рану на щеке и прилепил пластырь. Саша безжизненным голосом попросила зеркало. Порез был маленьким и не глубокий, останется небольшой особо не портящий лицо шрам, но почему-то зрелище пластыря на щеке, ссадин на подбородке и шее, обломанных до крови ногтей, заставило слезы хлынуть из глаз.

Данил только присел рядом и молча обнял.

— Там ничего серьезного. Шрам будет почти незаметным. Успокойся, это просто запоздалая реакция. Все обошлось. Я сейчас вызову такси и отвезу тебя домой. Примешь душ — успокоишься.

Саша уткнулась носом в его грудь и не могла остановить слез.

13

Данил привез её домой, возился, как с ребенком. Отправил в душ, заварил чай и даже умудрился достать еды из её вечно пустующего холодильника. Но еда так и осталась нетронутой, Саша не могла себя заставить съесть хоть кусочек.

Данил ещё раз обработал открытые раны и царапины, их хватало. На голове большая шишка, на боку красное болезненное пятно от удара ногой, да, что там бок, каждая клеточка вопил от боли, задетая острыми углами кирпичей или руками насильника. А на лице порез ноет и дергает. Саднит между ног. Саша не жалела себя в душе, морщась от боли вымывала мочалкой все места, которых касались грубые руки.

Данил только чай заставил её выпить, уложил на кровать и укрыл одеялом, как ребенка. Саша впервые свернулась в комочек и тихо всхлипывала в темноте. Данил согласился остаться на ночь, ей очень страшно ночевать в пустой квартире. Сейчас оставил её засыпать, а сам пошел на кухню. Изучать проект, который непонятным образом оказался спасен.

Саше сейчас не до проекта было. Чувствовала себя ужасно одинокой и уязвимой в жестоком мире. Не хватало успокаивающих объятий Андрея. Не хватало сильных и надежных рук Кости. Чувствовала себя брошенным ребенком, даже не смотря на то, что на кухне Данил. Так же плохо было, когда Костю посадили, такая же щемящая боль и беспросветное одиночество. Слезы не останавливались. Саша потянулась к телефону, который Данил положил в изголовье кровати, и дрожащими руками набрала номер Ветхого. Длинные гудки и сброс. Саша всхлипнула и ещё раз набрала. "Абонент находится вне зоны действия сети". Разрыдалась, прижимая телефон к груди. Он обещал приехать и забрать. Он завтра приедет и все опять будет хорошо. Но как-то беспокойно на душе.

Саша не заметила, как заснула. Видимо, силы на пределе были, и организм, наконец, сдался в руки сну. Проснулась она уже утром, подавленная не меньше, чем вчера. Заставила себя встать. Данил хозяйничал на кухне и встретил её полноценным завтраком. Столько еды на столе Саша давно не видела. Частенько забывала купить поесть и перебивалась бутербродами. Даже голова закружилась от знакомых, но давно забытых ароматов.

— Доброе утро! — поздоровался Данил. — Сядь и поешь.

Саша не стала возражать, так как желудок протяжно заныл. Давно, очень давно она ничего не готовила. Да как Андрей ещё раньше не сбежал?